Хорошо, с этим покончено. Сейчас стюард спокойным голосом объявит какую-нибудь липу о "нарушении центроплана в результате досрочного прибытия грузового челнока", и пассажиры правого салона покорно перейдут на свободные места в соседних салонах.

- Еще одна просьба, ребята, - попросил я тоном, не терпящим возражений. - Дайте на большой экран телеобзор левого салона.

Включились микрокамеры, установленные под потолком пассажирского отсека, и на экране стали появляться лица, ряд за рядом. Кресло 5-С было пустым.

Значит, Терри Лейтон не выдержал. Значит, он расстался с маской Олава Ольсена, сорвался с места и ищет меня. Разумеется, Лейтон догадался, что я избежал лучевого удара. Догадался или узнал доподлинно? От кого?

Три кресла слева, проход, три кресла справа... Следующий ряд... Камбуз и буфет... Снова три кресла слева... Я вздрогнул. Хоть и знал, что сейчас увижу Володю, - все равно холодок побежал по спине. Фалеев сидел все в той же неизменной позе, и рука так же свешивалась, и только я знал, что это поза мертвеца.

А вот и тот пожилой неумеха, что просил меня о помощи. Не может быть!

- Крупный план! - выкрикнул я.

Бортинженер нажал две кнопки одновременно, фиксируя план и включая трансфокатор. Лицо пожилого мужчины заняло весь экран. Сомнений не оставалось. Он тоже был мертв. Я готов был поклясться, что и эта смерть дело рук Олава.

На этот раз мне было очень тяжело удержать маску бесстрастности. Вся вина седовласого заключалась в том, что он обратился ко мне. Связь тут же была засечена, пассажира посчитали моим сообщником и решили убрать, чтобы одним неизвестным в уравнении риска было меньше. Будто я - носитель заразы. Или источник радиации. Всякий, кто входил со мной в контакт, тут же превращался в носителя смертельной угрозы для Олава и его невидимых шефов. И подлежал ликвидации. Володя. Мерта. Бедный неумелый джентльмен. Кто следующий?

Может быть, только сейчас я со всей очевидностью осознал, что им пора бы наконец разобраться и с источником угрозы. То есть со мной. До этой минуты возможность реальной гибели - не засыпки, не провала, не ареста, а именно смерти - я исключал из прогностических расчетов. И вот иллюзии рассеялись: в ближайшие пять - десять минут меня будут убивать всеми способами. На их дьявольских весах ценность информации, заключенной в моем мозгу и моем компьютере, окончательно превысила бесценные жизни полутора тысяч пассажиров и восьмидесяти членов экипажа. Кто знает, не летит ли сейчас к "Стратопорту" очередной "Маверик", но уже не с гамма-лазером, а с термитной боеголовкой? Единственный вопрос мучил меня в ту секунду: почему они не убрали меня раньше? Как получилось, что я жив, а Володя и пожилой мертвы? Или по какой-то причине меня нельзя убрать? Я им пока нужен? Или же у них не получилось? Дешевый кинодетектив с неистребимым суперагентом...

План действия у меня сложился сразу. Первое: вывести из-под удара экипаж, а для этого покинуть кабину, обведя вокруг пальца возможных соглядатаев. Нет, это будет второе, а первое - проверить, не меченый ли я. Если меченый, тогда не осталось никаких шансов. Я скинул пиджак и быстро ощупал все швы, складки и кромки. Точно! В правой пройме обнаружилась небольшая булавка с микроскопическим шариком на конце. Изотопная метка, по которой меня можно отыскать где угодно. Куда бы я ни укрылся, иголочка будет сигналить, выдавая мое местопребывание. Укрыться... Это было третьим пунктом программы. Найти ма-а-ленький тайничок для крупного человечка.

Единственное, что я знал наверняка, - это то, что Олава в левом салоне крыла А не было. Поэтому путь к отступлению лежал через левый салон.

Я поблагодарил экипаж и посоветовал им не следить за моим маршрутом с помощью микрокамер: изображение записывается на видеодиск, а как знать, кто первым получит доступ к видеодиску. Вышел в коридор и быстрым шагом направился по проходу левого салона. Минуя труп несчастного неумехи (он все еще не вызывал подозрений у пассажиров: мало ли кто дремлет в полете), я незаметным движением всадил изотопную булавку в рукав его пиджака. Прости, старина. Тебе, к несчастью, уже все равно. Посигналь немножко вместо меня, послужи прикрытием...

19

Сколько я ни ломал голову, но не нашел уголка укромнее туалета. Агент, скрывающийся в клозете, - это из плохой комедии, но лучшего места в самом деле не было. Трюмы отпадают: туда ведут всего четыре люка, которые легко контролировать. Камбузы, бары и буфеты? Двенадцать отсеков - долго ли проверить? А туалетов на крейсере - семьдесят два. Пока еще все обойдешь...

Конечно, и для этой ситуации есть соответствующее правило, оно называется законом Хоу и формулируется так: "Каждый способен изобрести план, который по сработает". Но, с другой стороны, есть и закон Буба, гласящий: "То, что вы ищете, вы найдете в самом последнем месте".

Итак, я заперся в туалете, в одной из трех кабинок, расположенных в срединной части левого салона крыла С, и снова раскрыл свой блокнот.

На чем я остановился? На предположении, что кодовое слово "23" соответствует букве "а". С минуту я обдумывал этот вариант и отбросил его. Мне не нравилась концовка текста. Третья от конца буква - очевидно, гласная, тогда две последние - согласные. Почему бы не предположить, что это OLS - сокращенно от "Ольсен"? Эту версию я счел вполне разумной. Значит, 23 - это "о", 12 - "I", а 3 - "s". Правда, "З" встречается 13 раз, многовато для буквы "s", ну да ладно, если я на ложном пути - это выяснится очень быстро.

Итак, начнем сначала. В первой строке сочетание второй и третьей букв дает нам "lo". Пятая буква 323 - определенно гласная. Может быть, "е"? Тогда первый шесть букв очень похожи на слово "flower" - "цветок". Я подставил найденные буквы в текст и понял: получается! Да здравствует "Золотой жук"!

Через семь минут на странице блокнота красовался целиком расшифрованный текст.

Flower got one о forts bd St Helena

Worms got heatbombs bd Xmas via Socotra

Ocean got cruiser guts rip up Faroes eom

Hypejets sale def sd Ols.

Понятно, почему компьютер не справился с расшифровкой. Он руководствовался стандартной программой частотного анализа и упорно считал наиболее часто встречающееся кодовое слово буквой "е", как и положено в английском языке. Но в этом тексте рекорд частоты держала гласная "о".