Сара была добросердечна, и потому в ее доме уже имелось несколько абсолютно бесполезных вещей, как-то: фен, который не выдувал, а втягивал воздух, энциклопедия «Певчие птицы севера Британии», метелочка для пыли из синтетического волокна, притягивавшая пыль со всех окрестностей, и набор пилок для ногтей на руках и ногах.

Звонок сменился стуком. Это было что-то новенькое. За такое можно было и полисмена позвать. Сара направилась в прихожую.

Конечно, она не стала открывать дверь просто так. Дик не появлялся много лет, но ведь мог и осмелеть. Она прильнула к глазку.

И примерзла к нему. Ноги стали ватными, в ушах зазвенело.

Это был Марк Рэндалл.

Сара смотрела в глазок, не веря собственным глазам, точнее, правому глазу. Потом медленно отошла от двери и прислонилась к стене.

Господи, она ведь была уверена, что навсегда рассталась с семейством Рэндалл! Наследство Бена ей не нужно. Видеть его детей у нее нет ни малейшего желания.

Она в панике оглядела себя в зеркале. Почти белые вытертые джинсы, старый свитер с закатанными рукавами и мокрый спереди, шлепанцы... На голове конский хвост, только этот конь долго пробирался сквозь заросли.

Ну и хорошо! Она предстанет перед Марком не в образе роковой красотки, белокурой авантюристки, соблазнительницы и тому подобное, а в своем настоящем виде. Обычном.

Она торопливо натянула свитер пониже. Глубоко вздохнула. Рывком открыла дверь.

– Марк? Что ты здесь делаешь?

– Шел мимо, дай, думаю, зайду. Можно войти?

– Нет.

– Почему?

– Действительно... Ладно, заходи. Только сразу предупреждаю: если ты пришел, чтобы опять уговаривать меня насчет этих денег...

– Совершенно не изменилась. И выглядишь отлично.

– Спа... спасибо...

Он хмыкнул, вошел в дом и стал раздеваться у вешалки. Сара против воли изучала его лицо. Побледнел, похудел, стал старше, вернее, как-то взрослее, что ли... Усталый. И все такой же красивый.

Марк обернулся, смерил ее взглядом.

– Как ты живешь?

– Проходи, садись. Все хорошо, спасибо. А ты? Полагаю, страшно занят.

– Стараюсь успевать то, что легко и просто делал отец. Ему нелегко подражать. Иногда чувствую себя загнанной лошадью.

– Хочешь чего-нибудь? Чай, кофе, пиво...

– Ты что, пиво пьешь?

– Да нет. Стоит в холодильнике, на всякий случай. Крепче пива ничего нет, извини.

– Ладно, сойдет и пиво. Спасибо.

Она на трясущихся ногах поплелась в кухню.

Зачем она предложила ему пиво? Надо побыстрее выгонять его отсюда.

Поздно. Когда она вернулась, Марк все так же сидел на диване, но голова его склонилась на грудь, а глаза были закрыты. Он спал.

Крепко, но чутко. Уже через мгновение Марк открыл глаза и слабо улыбнулся.

– Извини. Долгий день... Много слишком долгих дней.

Не смей его жалеть, идиотка, не смей! Выживет, он молодой, здоровый.

– Ничего страшного. Так зачем ты здесь, Марк? По делам в Англии?

– Это пиво папа любил. Ты тоже его любишь?

– Я для него брала. Бен... он иногда заходил ко мне, мы сидели и разговаривали. Однажды я даже ужин готовила. Ему понравилось, хотя я не великий кулинар.

– Я не сомневаюсь, что ему понравилось. Ты не присоединишься ко мне?

– Я не очень люблю пиво. Летом еще можно, а сейчас... Так зачем ты здесь?

Марк задумчиво рассматривал золотистое пиво, потом неожиданно отставил стакан в сторону, взял бутылку и опорожнил ее наполовину одним огромным глотком. Вытер тыльной стороной руки рот и тихо спросил:

– Почему ты не отвечала на мои звонки? Тебе не кажется, что это просто некрасиво?

– Я не...

Марк порывисто вскочил, и Сара отшатнулась в испуге. В глазах ее единственного мужчины горела ярость, клокотала боль, пульсировала обида...

– Чего ты боишься? Почему избегаешь меня? Или твой экс-муж напрочь отбил у тебя желание иметь дело с мужчинами?

– Мы с тобой дела не имели...

– Да?! То есть для тебя совершенно обычно взять мужика, позаниматься с ним любовью и забыть об этом?! Сара, это ведь я с тобой был! И я знаю, что мужчин у тебя раньше не было.

Сара подалась вперед. Забытое упрямство всколыхнулось в ней.

– Ну и что! То, что мы занимались сексом, еще не дает тебе права...

– Мы не занимались сексом. Мы любили друг друга. Это разные вещи. Сексом можно заниматься... заниматься... как физкультурой, как бегом, как горными лыжами! Ты бы и сама это поняла, если бы не позволила ненависти ослепить тебя.

– Я не ненавижу тебя. Я просто... просто считаю, что ты слишком серьезно относишься к тому... что все равно должно было случиться. Не с тобой, так с другим. Не сейчас, так через год.

Губы Марка скривились от боли и сарказма.

– Боже, какая проза! Как это практично. Как реалистично. Если бы я не знал тебя, то решил бы, что ты говоришь от чистого сердца.

– Я так и говорю.

Сара нервно одернула свитер, натянув его уже почти на коленки.

Взгляд Марка жег ее, и она уже всерьез подумывала о бегстве в кухню, когда мужчина неожиданно подошел к ней и одним рывком поставил на ноги. Сильные пальцы легли ей на затылок. Лицо Марка оказалось совсем близко.

– Значит, от чистого? А что ты сделаешь, если я продолжу...

Он наклонился и легко поцеловал ее в самый уголок губ.

– Ты не будешь сопротивляться?

– Зачем... Зачем ты меня целуешь?

– Глупейший вопрос. Потому что хочу этого.

– Что, в Техасе закончились женщины?

– Ой-ой-ой, девочка, ты хочешь меня разозлить, но ты зря теряешь время. Я не позволю тебе вывести меня из себя.

Сара слабо трепыхалась в могучих рук, обмирая от счастья и ужаса одновременно, пытаясь бороться и заранее смиряясь с поражением.

– Я все еще не понимаю, зачем ты приехал... Ты думаешь, что это невежливо, отказаться исполнить волю Бена... но ведь я все уже объяснила. Я еще ему это объяснила...

– Забудь про деньги, практичная ты моя. Неужели тебе даже в голову не приходит, что я мог скучать по тебе? Тосковать? Безумие, да? Но это так.

– Марк...

– Что? Не веришь мне? А ты поверь, Сара. Просто возьми и поверь. Именно и только поэтому я здесь. Потому что я вдруг понял, что не могу без тебя.

Его пальцы нежно гладили ее висок, побледневшую кожу, перебирали золотые локоны, а Сара дрожала все сильнее.

– Марк, не хочешь же ты сказать...

– Хочу. Сара, давай разберемся. С самого первого момента нашей встречи мы почувствовали влечение друг к другу, так?

– Нет!

– Да. И ты это знаешь. Удивительно другое. То, что я столько времени терпел.

– Ты ошибаешься.

– Серьезно? Ну скажи еще, что я тебе совершенно не понравился! Что ты меня не хотела? И не хочешь сейчас... и сейчас... и сейчас...

Его пальцы заскользили по спине Сары, по ее плечам, по ключицам, видневшимся над растянутым воротником свитера. Она со всхлипом втянула воздух.

– Я не говорила, что не хотела тебя...

– Тогда в чем дело?

– Я не хочу быть твоей любовницей!

Тишина тоже иногда может оглушить. Живые и горячие пальцы Марка умерли, превратились в лед. Он стоял и молчал, так страшно молчал, что Сара едва не разрыдалась от ужаса. Она медленно, очень медленно отошла от него.

– Я думаю... тебе лучше уйти сейчас, Марк. Очень приятно, что ты меня нашел... пришел... кстати, я так и не понимаю, как ты меня нашел...

– ХАОМА, СКВО!!!

Она замолчала, потому что и без перевода поняла, что он прорычал. Вжалась в стенку, едва не зажмурилась от страха, глядя в полыхающие черным пожаром глаза. Марк навис над ней скалой, готовой сорваться и похоронить под собой бренные останки глупой Сары Джонсон.

– Я хоть слово сказал о любовнице?!!

– Н-нет... Но ты напомнил о том, что случилось...

– Случилось... Сара, ты сама не понимаешь, что говоришь. Конечно, зачем врать, я пришел, потому что хочу спать с тобой, любить тебя, целовать твои губы, ласкать твою грудь, но это все вовсе не значит, что наши отношения должны сводиться только к постели.