Александр почувствовал на своих глазах тепло мягких женских рук и облегченно вздохнул.

– Я все знаю, Грейс.

– Как ты узнал?..

– Моя мать рассказала о том, что ты дочь моего отца... – Александр запнулся и, покраснев, исправил оговорку: – Моего приемного отца.

Грейс нервно хихикнула и опустила руки.

– Вообще-то я спрашивала, как ты узнал, что за твоей спиной я... Значит, я зря готовила исповедальную речь о своих заблуждениях и интригах. – Грейс пожала плечами. – Видишь? Я вовсе не ангелочек с пухлыми розовыми щечками и кристально чистой душой. Предупреждая обвинения твоей матери, скажу сразу: да, я знала, кем является Ричард Стоун, под чью машину я попала. Намеренно, разумеется. Я нисколько не сомневалась, что моя мама тут же примчится в Лондон, как только узнает, что я в доме Стоунов и собираюсь замуж за... за своего сводного брата, – закончила Грейс и, не выдержав, всхлипнула.

Александр прижал девушку к груди и нежно погладил по спине.

– Я тобой восхищаюсь.

– Брось.

– Честное слово. Я бы, наверное, не отважился на такое предприятие.

– Если бы у тебя не было отца... – запальчиво начала Грейс, но осеклась на полуслове. – Извини, я вовсе не собиралась...

– Конечно, я не сержусь. Надеюсь, что и ты на меня не в обиде.

– За что?

– Ведь по сути любовь твоего отца досталась мне.

– О, Александр, что ты такое говоришь? – Грейс начала покрывать его лицо быстрыми, едва уловимыми поцелуями. – Я... так рада... счастлива, что Ричард оказался хорошим отцом, что он смог подарить свою нерастраченную любовь другому несчастному существу. Отправляясь в Лондон, я не знала, каким окажется мой отец. Я знала лишь его имя и то, что он видный юрист.

– Ты не разочаровалась?

– Сто раз нет! – быстро ответила она. – Наш отец, позволь мне его так называть, замечательный человек. Теперь я понимаю, почему моя мама так и не смогла его забыть. Любой другой мужчина не выдержит сравнения с Ричардом.

– Любой другой? – переспросил Александр и затаил дыхание.

От ответа Грейс зависела его жизнь. Его будущее. Его счастье. Ведь без любви Грейс счастливое будущее невозможно.

– Для моей мамы, глупый. – Грейс чмокнула Александра в нос и обезоруживающе улыбнулась. – Для меня идеал мужчины – ты.

– Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя.

– Ты впервые это сказала.

– Знаю.

– Повтори еще раз.

– Я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю... – Грейс заливисто рассмеялась. – Тебе еще надоест это слушать.

– Не надоест, – уверенно ответил Александр.

– Можно тебя кое о чем попросить? – робко спросила Грейс, чуть отстранившись.

– Все что угодно, только не пауки и стоматологи!

Грейс улыбнулась.

– Только не говори, что тебя пугают крохотные букашки.

– Представь себе, у твоего идеала есть маленькие слабости. Надеюсь, это не станет поводом для насмешек. – Александр нагнулся к ее уху и заговорщически прошептал: – Никому не говори. Особенно Клариссе. Помнится, я в детстве боялся темноты, так она решила излечить меня проверенным способом вышибания клина клином. Воспользовавшись отсутствием родителей, она закрыла меня на ночь в самой темной комнате, предварительно выкрутив из светильников все лампочки. Представляешь, как я орал всю ночь?!

– Постой... но ты ведь не говорил о темноте. Пауки, зубная боль...

– В том-то и весь фокус! Лекарство Клариссы подействовало.

– Поняла. – Грейс весело рассмеялась. – Боишься, что теперь она напустит к тебе под одеяло пауков?

– К нам под одеяло.

Грейс вопросительно вскинула брови.

– Ты ведь не оставишь меня теперь одного... в темной комнате... – нараспев произнес Александр, пробуждая в Грейс успешно ею подавляемое доселе желание заняться с ним любовью. – Мне кажется, детские страхи вернулись. Боюсь оставаться один... без тебя.

– Обещаю, что не оставлю тебя. Ни на минуту. Но сначала небольшой ритуал.

– Ритуал? Я уже боюсь и весь дрожу.

Грейс подняла глаза вверх. Александр проследил за ее взглядом.

– Омела?

– Завтра Рождество. У моих родителей примета сработала... пусть и с опозданием.

Александр снова притянул ее к себе. Грейс закрыла глаза, подняла лицо и раскрыла губы в ожидании поцелуя. Поцелуя, который соединит их навечно. Поцелуя, о котором она мечтала с того самого момента, когда впервые увидела Александра. Поцелуя, который станет лишь первым шагом на пути к абсолютному слиянию двух тел и душ.

Александр ласково коснулся губами ее губ, затем нежно провел языком по тонкой бархатистой коже. Грейс подалась вперед, пытаясь слиться с Александром в едином порыве. Поцелуй Александра стал глубже, откровеннее. Его язык скользнул в ее рот, пробежался по гладким зубам, деснам, затем столкнулся с ее языком...

Грейс неслась на крыльях блаженства, парила в невесомости, словно путешествуя на воздушном облаке, которое несло ее в неведомые края. Ее ожидала самая чудесная ночь в жизни. Рождество – пора чудес, подарков, сказочных превращений и исполнения желаний. Мечта Грейс Бойл сбылась: она обрела любовь! А поцелуй под омелой по сути всего лишь традиция, превратившаяся за многие столетия в простую забаву для молодежи... Но ведь ее родители нашли друг друга! Значит, и их с Александром любовь переживет все неурядицы.

– Грейс, ты скоро? Мы опоздаем на самолет.

– Александр, не суетись. У нас еще полным-полно времени. Лучше присмотри за Бекки. Я не могу делать сто дел одновременно: и чемоданы собирать, и нянчиться с ребенком!

– Насколько я могу судить, ты сейчас красишь ногти. Это, видимо, сто первое дело.

– Не могу же я появиться на свадьбе родителей замухрышкой. Они решат, что, выйдя за тебя замуж и родив ребенка, я совсем перестала следить за собой.

– Для меня ты все равно самая красивая. Всегда была и останешься. – Александр взглянул на жену такими же влюбленными глазами, как и два с половиной года назад, когда впервые увидел Грейс на руках отца.

– Боюсь, мама не разделит твое мнение. Видел, какая она красавица на последних фотографиях?

– Во-первых, твоя мать всегда была привлекательной женщиной, а во-вторых, она влюблена. Мне всегда казалось, что мой отец несколько... мм... холодноват. Чересчур сосредоточен на делах, работе... Камилла изменила его до неузнаваемости. Он словно помолодел. До сих пор не могу привыкнуть к его смеху. Представляю, как они сейчас счастливы. Наконец-то женятся.

– И не говори, – вздохнула Грейс, закончив маникюр. – Я уж начала опасаться, что бракоразводный процесс Ричарда и Элизабет никогда не закончится.

– Кстати, мама вчера вечером звонила, – осторожно заметил Александр, зная о трениях между Грейс и свекровью.

Хотя молодожены сразу же после свадьбы переехали в другой дом, Элизабет еще долго не оставляла их в покое, посылая в адрес Грейс проклятия.

– Что она хотела? – деланно безразличным тоном спросила Грейс, передав трехмесячную Бекки Александру.

– Предложила свои услуги в качестве няни Бекки. – Александр сделал паузу, следя за реакцией жены.

– Мы ведь решили взять ее с собой в Нью-Йорк.

– Потому что у нас не было другого выхода. Грейс, ты ведь не станешь отрицать, что перелет в другую страну тяжело переносят даже взрослые люди. Что уж говорить о такой крохе? – Александр с умильной улыбкой посмотрел на безмятежно спящую дочь.

– Твоя мать никогда не изъявляла желания сидеть с Бекки, – напомнила Грейс. – С чего вдруг такое рвение?

– По-моему, мама хочет заключить перемирие.

– А Бекки – что-то вроде белого флага? – усмехнулась Грейс. – Ты не видел мою пижаму?

Александр отрицательно покачал головой.

– Грейс, тебе и самой будет спокойнее. Погуляем на свадьбе, не думая о том, что тебе пора бежать к ребенку. Да и Кларисса, если что, поможет. Я уж молчу о докторе Стивенсе, который, похоже, переселился к маме.

– Я не знала.