– Спасибо, но мы уже почти пришли. – Грейс выразительно посмотрела на Нэнси.

Взгляд оказался красноречивее всяких слов.

– Грейс права. Мы и в самом деле в двух шагах от ночного клуба, в котором сегодня устраивается «рашен пати». Не желаете к нам присоединиться?

Раскатистый смех незнакомца неприятно удивил Грейс. В первую очередь потому, что она сама с трудом сдержала улыбку.

– Нет-нет. Спасибо за приглашение, мисс?..

– Меня зовут Нэнси, а мою подругу – Грейс.

– Ричард Стоун. Боюсь, мое имя вам мало что скажет. Вы ведь не англичанки, верно?

Разговаривать через окно было неудобно, поэтому Ричард открыл переднюю дверцу джипа и вышел из автомобиля.

Грейс вздрогнула и искоса посмотрела на мистера Стоуна, моля всех святых, чтобы ее взгляд остался незамеченным ни самым объектом внимания, ни Нэнси. Подруга обладала массой достоинств. Она была умна, весела, добра и заботлива... Однако о достоинствах можно было тотчас забыть, едва столкнувшись с ее любопытством и патологической общительностью, граничащей с болтливостью и стремлением засунуть свой очаровательный маленький носик с крохотной родинкой в личную жизнь каждого встречного-поперечного. Нэнси не мыслила свою жизнь без исчерпывающе полной информации о частной жизни мало-мальски знакомых людей. Что уж говорить о друзьях и близких подругах! О них Нэнси должна, просто обязана была знать все! Как бы она обиделась, узнав, что у Грейс есть от нее секреты! Да еще какие!

– Мы только сегодня утром прилетели из Нью-Йорка, – бодро ответила Нэнси, беззастенчиво разглядывая лицо Ричарда.

Она сейчас набросится на него с поцелуями, невольно подумала Грейс, но тут же устыдилась собственных мыслей.

– Ну и как первые впечатления, Грейс? – Ричард явно адресовал свой вопрос не Нэнси, а посему той пришлось несколько умерить свой пыл, дабы дать подруге возможность вставить хоть слово.

– Лондон – очень красивый город, – сухо ответила Грейс.

– Сложно не согласиться, – усмехнулся Ричард.

Вот она, исчерпывающая краткость. Не сказав, по сути, ничего, Грейс выразила все. В том числе свое нежелание кокетничать с незнакомым мужчиной посреди улицы, да еще и в столь поздний час.

Однако когда мистер Стоун пожелал им приятного времяпрепровождения и занял место водителя, Грейс оживилась. Схватив Нэнси за руку, она буквально поволокла подругу на проезжую часть.

– Стой, Грейс! – завопила Нэнси. – Куда ты меня тащишь? Здесь опасно. Разве ты не видишь подземный переход?

В это время джип мистера Стоуна рванул с места.

Грейс разжала пальцы, выпустив руку подруги. Нэнси потерла запястье. Наверняка завтра появится лилово-синюшный браслет со следами от пальцев Грейс.

Лязг тормозов и свист шин, чье трение об асфальт возросло в десятки раз, вынудили Нэнси поднять глаза...

– Боже, нет! Грейс, стой!!! – что есть мочи заорала она.

Поздно.

Подруга лежала на асфальте в какой-то странной и одновременно пугающей позе, раскинув в стороны руки. Как будто художник-сюрреалист придал своей натурщице позу, противоречащую всей природе человеческой.

Лицо Грейс побелело и напоминало теперь белоснежные, накрахмаленные до хруста скатерти тетушки Джозефины.

Нэнси бросилась к распростертой на проезжей части подруге, стараясь быть первой... первой, кого увидит Грейс, когда откроет глаза... она ведь их откроет... откроет... повторяла словно магическое заклинание Нэнси.

Она опоздала.

Первым человеком, которого увидела открывшая глаза Грейс, был Ричард Стоун. К удивлению Нэнси, цвет его лица мало чем отличался от цвета лица пострадавшей.

– Я... что произошло? – Грейс попыталась приподняться на локтях, однако Ричард мягко, но все же с силой уложил ее обратно.

– Вам не надо сейчас двигаться. Думаю, стоит дождаться «скорую помощь». Я сейчас вызову.

Ричард полез в карман пиджака за телефоном, но Грейс с такой силой повисла на его руке, что от этой идеи пришлось отказаться.

– Не надо, умоляю.

– Но вам нужна врачебная помощь.

– У меня нет страховки, – неожиданно твердым и уверенным голосом произнесла Грейс.

– Милая, не дури, – вступила в разговор Нэнси. – Разве можно думать о деньгах сейчас?

– Я не хочу, чтобы мама узнала о случившемся. – Грейс сглотнула слюну. – Не надо ее тревожить. Ты ведь знаешь, какая она паникерша. Она тут же примчится в Лондон и испортит нам все каникулы. А я... в порядке. Сейчас только передохну пару минут и встану.

Ричард взглянул на Нэнси, явно ища у нее поддержки. Однако девушка лишь пожала плечами. Похоже, Грейс знала, что делает.

– Неужели у вас такая суровая мать?

– Напротив.

– О, будь она здесь – разорвала бы вас в клочья! – с чувством воскликнула Нэнси.

– Неужели? – приняв ее слова за шутку, усмехнулся он.

– Нет-нет, – поспешно добавила Грейс. Воспользовавшись тем, что Ричард перевел взгляд на Нэнси, она все-таки приподнялась на локтях, а затем и вовсе села. – Моя мама не оставила бы от вас и мокрого места. Какие уж тут клочья!

– Грейс, зачем вы сели?

– Предлагаете мне снова лечь на асфальт? Между прочим, спешу вам сообщить: он грязный и холодный. Вы ведь не хотите, чтобы я по вашей вине заболела воспалением легких, верно?

– Я и так страшно виноват перед вами. Не знаю даже, что и делать. Как я могу искупить свою вину? Если, конечно, об этом вообще может идти речь. У вас есть все основания подать на меня в суд. Я адвокат, поэтому знаю, что вы можете вытянуть из меня довольно приличную сумму в возмещение физического и морального вреда, которые я вам, несомненно, нанес. Кроме того, у вас есть свидетель...

– Мистер Стоун, поберегите свои пыл и красноречие для зала суда, – с улыбкой ответила Грейс. – Лучше будьте галантным кавалером и подайте даме руку. Хотя я сейчас меньше всего похожа на даму из высшего общества. – Грейс прыснула от смеха.

Он помог Грейс подняться, однако девушка снова едва не упала.

– Что случилось? У тебя что-то болит? – затараторила Нэнси, бросившись чуть ли не ощупывать подругу.

– Лодыжка, – скривившись от боли, ответила Грейс. – Кажется, я вывернула лодыжку. Не могу встать на правую ногу. Боюсь, вечеринка сегодня пройдет без меня. – Грейс виновато покосилась на Нэнси.

– И без меня, – тут же приняла решение Нэнси. – Мы сейчас же вернемся в пансион... и, если миссис Льюис еще не отказалась от своей затеи...

– Только не Ганс с Фрицем! – взмолилась Грейс.

– Ганс? Фриц? Вы всего день в Лондоне, а уже успели заарканить парочку немцев!

Грейс одарила Ричарда испепеляющим взглядом.

Да как он смеет разговаривать с ними в таком тоне?! Кто он такой, чтобы осуждать их?! У самого обручальное кольцо на пальце, а он вот уже битый час кокетничает с юными американскими студентками! Кажется, консерватизм и пуританство англичан – такой же миф, как и лондонские туманы.

Ричард Стоун только внешне выглядит как аристократ. Грейс отвела взгляд, дабы не быть заподозренной в заигрывании. Со стороны посмотришь – Ричарду самое место в Палате лордов. А копни чуть глубже – обнаруживается все та же червивая сердцевина заштатного бабника. И все эти разговоры о генетической предрасположенности самцов и эволюционном отборе, вынуждающем особей мужского пола осеменять как можно больше самок, – чушь собачья.

– О нет, что вы? Мы пока незнакомы. Ганс и Фриц – это наши соседи по пансиону. Хозяйка была столь любезна, что предложила нас познакомить... Она думала, что нам будет скучно и одиноко в первые дни в незнакомом городе, – защебетала Нэнси.

– Я могу отвезти вас в пансион.

Нэнси вопросительно посмотрела на Грейс.

– Ты ведь так хотела пойти на эту вечеринку, – напомнила с сокрушенным видом Грейс.

– Переживу.

Нэнси старалась не выдать своего расстройства. Однако Грейс слишком хорошо знала ее. Наверняка Нэнси сейчас строит полуфантастические планы о том, как бы поскорее уложить покалеченную подружку в постель, а самой побежать на «рашен пати», чтобы успеть хотя бы на финальный фейерверк, который обещала реклама. Грейс едва не рассмеялась, представив, какой сумбур сейчас творится в голове Нэнси. Мысли роятся, путаются, сталкиваются и перемешиваются, создавая самые нелепые и смелые комбинации.