Когда он просматривал список потенциальных планет, пригодных для проживания, название одной из них заинтересовало его.

«Мидос-5».

Именно эту планету выбрал сам доктор Корби при помощи первого андроида Кирка. Ту, которую считали идеальной.

К тому же она располагалась совсем близко.

Дверь каюты открылась, и в прямоугольном проеме появился Бэнкс. Его бронзовая кожа при свете ламп в коридоре отливала золотом.

– Привет, Гари, – сказал он, – можно к тебе?

Она кивнула ему с каменным выражением лица.

Бэнкс сделал один шаг и остановился. Дверь закрылась за ним. Нахмурившись, он проговорил:

– Чан права. Я действительно расстроил тебя.

Ведра пожала плечами. Что она могла сказать? Он ей не принадлежал. Он был таким же офицером, как и она сама. Дружба, как она это только что поняла, тоже имеет свой предел, как и машины, которые она обслуживала. Даже они изменялись.

– Я не заметил тебя там, в транспортном зале, – сказал он извиняющимся тоном, – клянусь, не заметил. Капитан меня так взвинтил, что я не видел, что творится вокруг.

Ведра призналась себе, что в его словах была доля истины. С тех пор, как Бэнкс вернулся, он ни разу не стоял на месте.

– И все-таки, – проговорила девушка, пытаясь не выдать голосом своего раздражения, – ты уже целый день здесь и не сказал мне даже «привет».

Ему некому было сказать «привет», кроме Ведры, она была его единственным другом. Но она не чувствовала себя вправе напоминать ему об этом.

Бэнкс вздохнул.

– Прости, – сказал он, – я иногда забываю, что ты тоже умеешь чувствовать. Ты кажешься твердой, словно скала.

Он пожал плечами и добавил:

– Мне не пришло в голову, что я могу расстроить тебя.

Почувствовав, что краснеет, девушка решила сменить тему.

– Забудь об этом. Что сделано, то сделано. Возьми стул и расскажи мне, что вы там нашли.

Он улыбнулся и подошел к ее коллекции экзотических напитков. Став к девушке спиной, он начал наливать один из них в не менее экзотический бокал.

– Прежде всего, – сказал он, – тост. За мой перевод на другое место службы.

Ее гнев тут же исчез.

– Ты уже точно знаешь?

– Да, – он стал наливать в другой бокал, – новое назначение на «Потемкин». Уже есть приказ. Он вступит в силу через несколько недель.

– Джеймэл… я так рада за тебя.

Закончив разливать, он взял в руки бокалы и повернулся к ней. В одном была налита рубинового цвета жидкость – моратаккенское бренди, ее любимое. В другом – янтарного цвета терранское виски.

– Я так и знал, что ты будешь рада, – сказал он и улыбнулся, словно ребенок. – Для меня это настоящая удача, Гари. На «Потемкине» я могу сделать что-нибудь значительное. Произвести масштабные перемены.

Это прозвучало как-то странно, но Бэнкс всегда говорил странно. Возможно, это была одна из тех черт его характера, которая раздражала капитана, привыкшего выражать свои мысли точно.

Хотя Ведра по-прежнему была уверена, что причина враждебности Мартинэ заключалась в Антэе. Потеряв ее, он потерял больше, чем научного специалиста, – он потерял свою любовь. Разве мог Бэнкс заменить ему ее?

– Уверена, что ты там преуспеешь, – высказала свое мнение Ведра, – и будешь там гораздо счастливее, чем здесь.

Бэнкс протянул ей бокал с бренди и поднял свой.

– За начинания, – произнес он свой тост.

Ведра рассмеялась.

– За начинания, – согласилась она.

Ведра пила и думала о том, что она будет скучать по нему. Возможно, даже больше, чем он по ней…

Бренди было теплым и сладким. По телу разлилось приятное тепло. Когда она отняла бокал от губ, Бэнкс уже вытирал рот свободной рукой.

Когда напиток слегка ударил ей в голову, Ведра вспомнила о грузе и любопытстве Чан. Если бы он не заговорил первым, она бы обязательно спросила его об этом.

– Ты помнишь, – спросил он, – вечеринку на Космодроме-5?

Ведра усмехнулась.

– Как же я могу забыть? Там была вся элита Космофлота.

– Ты помнишь другую группу офицеров?

Она на секунду задумалась. Ведра заметила, что сегодня бренди действовало на нее сильнее обычного.

– С «Энтерпрайза», – наконец сказала она, – да?

– Да. Ты помнишь капитана? Нас представили ему?

Ведра снова задумалась. У нее возникло ощущение, будто она пытается плыть против сильного течения.

– Кирк, – вспомнила она. Ее собственный голос показался ей чужим. Возможно, не нужно было пить бренди на пустой желудок.

– Да, его так и звали. Кирк.

Бэнкс пристально посмотрел на нее и добавил:

– Очень жаль, что тебе довелось встретиться с ним.

Даже из уст Бэнкса эта фраза звучала странно.

– Я не понимаю, – проговорила она. Почувствовав, что бокал стал тяжелым, она поставила его на стол. Но она сделала это резче, чем было нужно. Бокал некоторое время покачивался, а потом замер.

– Если бы не встречала его, – продолжал Бэнкс, – ты бы не смогла узнать его.

У нее начало темнеть перед глазами. Она попыталась совладать с паникой, охватившей ее.

– Джеймэл… мне плохо… я не знаю, что ты…

Ведра сделала попытку встать, но не смогла пошевелиться. Ее мышцы вдруг стали слабыми, будто из резины.

– А если бы ты не смогла узнать его, – продолжил Бэнкс, и его голос эхом раздавался в ее мозгу, – ты бы и не представляла для него никакой опасности. И для нас тоже.

Только сейчас она поняла, что случилось: каким-то образом Бэнкс подсыпал ей что-то в бокал. Что-то быстродействующее.

«Но зачем?»

– Джеймэл, не делай этого.

Ведра слышала свой голос будто со стороны. Он стал еле уловимым.

– Позови врача… пожалуйста.

Ведра попыталась лечь на пол, но не удержалась и тяжело рухнула. Бэнкс наклонился над ней.

– Понимаешь, Гари… Он не должен быть узнан. А кроме тебя, на корабле никто его не знает.

Дышать становилось все труднее и труднее. Ведра сделала глубокий вдох и схватила Бэнкса за рубашку.

– Джеймэл… я люблю тебя…

– Это будет недолго, – сказал он, – да и противоядия не существует.

– Прошу тебя…

Ее горло сжалось, и над ней сомкнулась темнота. И забвение…

«Кирк» с интересом наблюдал за происходящим в зале для совещаний, находясь в комнате для гостей, отданной в его распоряжение. Он знал, что Мартинэ нелегко осуществлять замкнутую связь между двумя пунктами дислокации. Но очень помогало то, что вся команда охранников была включена в проект.

Вокруг стола сидело шесть офицеров в униформе. Правила требовали, чтобы ход заседаний сразу заносился в бортовой журнал.

Космофлот со всей серьезностью относился к следствиям. Особенно к тем, где были замешаны высокие чины.

– Я хотел бы начать, – сказал Мартинэ, – с характеристики капитана-лейтенанта Ведры, которая всегда была примером мужества и осознания долга.

«Кирк» удовлетворенно кивнул. Так именно и должен был начать подобное заседание любой капитан корабля: с восхваления покойного до того, как начать вдаваться в неприятные детали.

Мартинэ потребовалось некоторое время, чтобы перечислить награды и заслуги Ведры. В это время «Кирк» сосредоточился на людях, сидевших в зале – главном враче Чан и офицере связи Полтике. Оба выглядели мрачными и подавленными. Но никто из них не подозревал, что они сидят за одним столом с убийцей Ведры.

Да и как они могли догадаться об этом? Андроиды исполняли свои задачи безупречно. Бэнкс, как ему и подобало, был задумчив. Стюарт и Симмонс, казалось, стоически переживали трагедию.

Затем Мартинэ перешел к самой смерти и сопутствующим деталям.

– Все улики, – проговорил он немного неохотно, – указывают на то, что было совершено самоубийство.

Чан покачала головой:

– Нет, я не верю.

Все присутствующие посмотрели па нее.

– Я не верю тому, что она лишили себя жизни, – сказала Чан.

Когда Мартинэ снова заговорил, его голос звучал мягче:

– Доктор, вы же сами производили вскрытие. Вы обнаружили в крови Ведры следы яда и алкоголя, с которым она смешала яд. Учитывая ее депрессию…