Вытянув шею, она увидела гавань Бостона и побережье Новой Англии, погруженное в густой туман. Когда самолет начал снижаться, туман поглотил и их, и Мэй не могла больше ничего разглядеть внизу. Внезапно самолет сильно тряхнуло. Свет погас, затем снова включился. Голоса стихли, замерли, затем стали громче.

– Вернитесь на свои места, – попросила стюардесса, пробегая по проходу.

Самолет, казалось, колебался вдоль своей оси, набирая скорость, и его тянуло влево. Было ли это воображением Мэй, или она почувствовала дым? Сердце заколотилось, но тут она увидела Кайли, выходящую из туалета. Мэй видела, как дочь направилась по проходу, слышала, как стюардесса попросила девочку поспешить назад к ее месту. Кайли кивнула, но тут же сделала все по-своему.

Она остановилась перед хоккеистом. Тем самым, с сияющими серо-голубыми глазами. Он был самый большой среди них, этот мужчина, как сказала Кайли – настоящий великан. Кайли стояла в проходе около него, ее губы шевелились, а руки жестикулировали, она говорила быстро, указывая куда-то на небо. Мэй вся подалась вперед, пытаясь услышать, о чем Кайли говорит незнакомцу.

Паника охватила пассажиров, холодная волна ужаса отразилась на лицах людей. Но Мэй заметила, как хоккеист улыбается Кайли, и, похоже, прислушивается к каждому слову, сказанному девочкой. Оглянувшись назад, он поймал взгляд Мэй. Он улыбнулся ей, подняв руку в приветствии. Мэй машинально, не задумываясь, махнула ему в ответ. Стюардесса подтолкнула Кайли к ее месту, и Мэй пристегнула дочери ремни.

Самолет покачнулся. Это не было привычной турбулентностью. Мэй поняла, что они теряют высоту. Свет погас, потом снова включился. Стюардесса пробежала по проходу, призывая всех принять позу для терпящих крушение. Мэй положила руку на основании шеи Кайли и подтолкнула ее голову вниз. Зажав свою голову между коленями, Мэй держала руку Кайли.

Люди вскрикивали и плакали, сердце Мэй стучало так сильно, что она с трудом могла дышать. Дым выползал из кабины, едкий и черный. Сначала самолет пошел круто вниз, затем внезапно выровнялся, и свист прекратился. Удар о землю был резким, но не намного хуже, чем при плохом приземлении. Самолет тормозил. Она попыталась ослабить ремень Кайли, но замок заклинило. Запаниковав по-настоящему, Мэй безрезультатно дергала его во все стороны. Крепление не поддавалось.

– Мамочка.

Мэй потянула сильнее, но замок заело окончательно. Она изо всех сил потащила сам ремень. Она чувствовала, что у нее ничего не получится. Внезапно кто-то прорвался сквозь черный дым и присел около них. Это был тот самый громадный хоккеист.

– Я не могу расстегнуть ремень, – причитала Мэй.

– Позвольте мне, – попросил он.

Крепкие мужские руки не дрожали, когда он отцеплял металлическую застежку. Кайли обхватила его руками за шею. Он схватил руку Мэй и поднял Кайли. Проталкиваясь вперед плечом по проходу, он тянул ее к открытой двери. Люди толпились за ними, кричали, пихались.

У Мэй сильно слезились глаза, и она практически ни чего не видела. Но, сделав над собой усилие, она все-таки попыталась разглядеть, что происходит снаружи. Там был развернут спускной надувной желоб, и стюардесса заставляла людей снимать обувь и прыгать вниз.

– Прыгайте вдвоем.

Хоккеист попытался передать Кайли Мэй.

– Нет, не надо! – в ужасе завизжала Кайли, еще крепче цепляясь в него и отказываясь прыгать.

Мужчина не стал колебаться. Прижав к себе Кайли, он обхватил другой рукой Мэй. Все трое прыгнули на раздутый желтый аварийный желоб. Спуск вниз продолжался не больше секунды, и, оказавшись на бетонном покрытии летного поля, Мэй наконец-то глубоко вздохнула.

Мужчина поставил ее на ноги подальше от аварийного желоба. Застыв на месте, они смотрели в глаза друг другу. Они были далеко от здания терминала. Выли сирены, по взлетно-посадочным полосам мчались аварийные машины. Пассажиры скатывались по желобу, а почувствовав под ногами твердую почву, начинали отчаянные поиски друзей и членов семей.

– Благодарю вас, – с трудом вымолвила она.

– Ох, – выдохнул он, и она видела, как его серо-голубые глаза снова приобрели тот же приятный и забавный блеск, который она уже заметила в самолете.

– Пожалуйста, не благодарите меня. Я должен был…

– Давайте отойдем от самолета, – предложила Мэй.

– Как вас зовут? – спросил мужчина.

– Мэй Тейлор, – ответила Мэй, – А это – моя дочь, Кайли.

– Откуда ты это узнала, Кайли? – спросил он девочку с франко-канадским акцентом.

– Узнала что? – удивилась Мэй.

– Что что-то должно произойти с нашим самолетом, – объяснил мужчина, взяв Кайли за руку. – Она остановилась перед моим креслом и попросила меня помочь вам, когда наступит время…

– Время? – уточнила Мэй, повернувшись к Кайли, которая не спускала глаз с их спасителя.

– Это она сказала мне, – ответила Кайли.

– Она? – переспросил мужчина.

– Твоя маленькая девочка, – ответила Кайли.

Мужчина опустился на колени и внимательно заглянул в глаза Кэйли.

– Моя маленькая девочка умерла, – сказал он.

Полицейские автомобили и пожарные машины, наконец, подъехали вместе со спасателями, которые начали по спешно оттаскивать людей от самолета. Молодой полицейский рванулся оттеснять сгрудившихся пассажиров прочь.

– Мартин Картье! – воскликнул он, сделав шаг вперед, чтобы пожать руку мужчины.

В пятисекундном взрыве эмоций он успел поведать о решающей встрече Кубка Стэнли, победном броске Мартина, вероятности побить «Мэйпл Ливз».

– Вы играете в хоккей, – спросила Мэй.

– За «Бостон Брюинз», – ответил он.

– А вы из Бостона?

– Из Блэк-Холла, штат Коннектикут.

– И вы прилетели в Логан вместо Провиданс или Хартфорда? Но вам же далеко отсюда.

– Да, Провиданс ближе, – согласилась Мэй. – Но и Бостон совсем неплохо. У нас назначена встреча в городе…

Внезапно почувствовав себя совершенно опустошенной, она твердо осознала, что отменит свое посещение доктора Генри. Ему придется подождать, ничего, увидит результаты исследования Кайли позже. Мэй поедет сейчас прямо домой, уложит дочь в кроватку и примет горячую ванну.

Но сначала… Она опустила руку в карман. Ее пальцы сжали крошечный стеклянный пузырек с пробковой крышкой. Пузырек был заполнен лепестками белых роз. Мэй удивилась, как это она могла сомневаться в необычном даре Кайли. Сама Мэй унаследовала бизнес организаторов свадебных церемоний от своей матери и понимала, что волшебство приходит само по себе, неожиданно и ниоткуда. Она даже приготовила для себя этот талисман и носила его на удачу повсюду, по всем клиникам Торонто, где обследовали Кайли.

– Спасибо вам за все. – Она протянула пузырек Мартину. – Надеюсь, этот талисман принесет вам удачу в решающих встречах.

Он кивнул, внимательно разглядывая маленькую бутылочку в своей руке. В этот момент его окружили товарищи по команде, полицейские, пожарные вместе с несколькими пассажирками с их рейса. Мартин Картье поднял глаза и поймал ее взгляд. Он продолжал смотреть на нее даже тогда, когда ее оттеснили от него. Его яркие чистые глаза были странно красивы на этом сером взлетном поле. Какая-то женщина подбежала к нему. Она была стройная, гибкая. Вся в украшениях и дорогом наряде от модного дизайнера.

Мужчина отодвинул красивую даму от себя своей огромной ручищей. Мэй не понимала, по какой причине, но он все еще продолжал улыбаться только ей одной. Это казалось невозможным, безумием, достойным обсуждения с психиатром, которого они с Кайли только что посещали, но Мэй подумала, что он сейчас отодвинул от себя эту красавицу, чтобы она не загораживала ему Мэй.