-- Они были не так уж и плохи,-- возразил Гурски.-- Дрались по-научному.

-- Но ни одного расквашенного носа! -- сокрушался Флэнеген.-- Ни капли крови! И это называется тяжеловесы! Анютины глазки, а не тяжеловесы!

-- Ну, если смотреть на все это как на демонстрацию боксерского искусства,-- продолжал стоять на своем Гурски,-- все это показалось мне довольно интересным. Джо Луиса1 все сильно переоценивают.-- Гурски подался вперед со своего маленького откидного сиденья и похлопал приятеля по коленке.-- Очень переоценивают.

-- Да,-- согласился Флэнеген,-- точно так, как переоценивают "Тексас". Я видел бой Шмелинга.

-- Этот немец уже старик,-- заметил Гурски.

-- Когда Луис нанес ему удар в живот,-- вмешалась в разговор Флора,-он заплакал. Как маленький ребенок. Луис вогнал ему в брюхо руку по запястье. Сама видела, собственными глазами.

-- Он оставил свои прежние сильные ноги в Гамбурге,-- объяснил Гурски.-- Теперь хватит легкого дуновения ветерка -- и он с копыт долой.

-- Ты считаешь Луиса легким дуновением? -- спросил Флэнеген.

-- Он весь словно из камня,-- определила Флора.

-- Очень хотелось бы увидеть Дэмпси в бою с ним.-- От этой мысли глаза у Гурски расширились.-- Дэмпси -- боксер в расцвете сил. Вот где кровь потечет рекой!

-- Луис превратит этого Дэмпси в котлету. Кого когда-либо побеждал Дэмпси? -- поинтересовался Флэнеген.

-- Ты только послушай! -- В изумлении Гурски толкнул ногой колено Флоры.-- Дэмпси! Это же вылитый Манасса Маулер!

-- Луис -- большой мастер бокса,-- настаивал на своем Флэнеген.-- И он боксирует так, словно бьет бейсбольной битой двумя руками. А ты -- Дэмпси! Юджин, ты просто дурак!

-- Ребята! -- укоризненно посмотрела на них Флора.

-- Дэмпси всегда дрался как пантера. Нанося удары, он танцует, плетет кружева.-- Гурски сидя продемонстрировал, как он это делает. Котелок слетел с его маленькой, опрятной головки.-- У него в каждом кулаке -разрушительный удар.-- Гурски наклонился за своим котелком.-- У него сердце раненого льва.

-- Осмелится выйти на ринг с Джо Луисом -- уж ему основательно достанется.-- Флэнеген нашел что-то очень смешное в своих словах, просто покатился от хохота, игриво шлепнув Гурски по физиономии -- котелок снова слетел у того с головы.

-- Ты, кажется, забавный человек,-- сказал Гурски, наклоняясь за котелком.-- Очень забавный.

-- Твой главный недостаток, Юджин,-- ответил Флэнеген,-- это полное отсутствие чувства юмора.

-- Видишь ли, я смеюсь, только когда смешно.-- Гурски отряхивал свой котелок.

-- Разве я не прав! -- повернулся Флэнеген к Флоре.-- Как ты считаешь, есть у Юджина чувство юмора?

-- Юджин -- очень серьезный человек,-- рассудила Флора.

-- Пошел к черту! -- вырвалось у Гурски.

-- Эй, легче на поворотах! -- Флэнеген похлопал приятеля по плечу.-- Со мной нельзя разговаривать в таком тоне.

-- А-а-а...-- протянул Гурски.

-- Ты не умеешь спорить как настоящий джентльмен! -- возмущался Флэнеген.-- И это очень тебя портит. Все мальчишки этим грешат.

-- А-а-а-а!

-- Подросток, чей рост меньше пяти футов шести дюймов, вступая в спор, обязательно нервничает, волнуется. Разве я не прав, Флора?

-- Это кто нервничает?! -- закричал Гурски.-- Я просто констатирую факт. Дэмпси вытряхнет все из Луиса, как вытряхивают пыль из ковра. Вот что я хотел сказать.

-- Ты слишком шумишь,-- заметил Флэнеген,-- ну-ка, сбавь тон.

-- Я видел их обоих, и того и другого! Своими собственными глазами!

-- Ну что, черт подери, ты знаешь о боксе, а? -- завелся Флэнеген.

-- "О боксе"! -- Гурски даже задрожал всем телом от негодования на своем крохотном откидном сиденье.-- А ты знаешь много не о боксе, а о драке, когда с пистолетом в руках поджидаешь в конце темной аллеи подвыпивших бродяг.

Флэнеген зажал ему рот рукой. Второй схватил его за горло.

-- Заткнись, Юджин, я требую, чтобы ты заткнулся!

Глаза у Гурски полезли на лоб. Громадная рука не давала ему дышать. Но Флэнеген тут же ослабил хватку и, вздохнув, убрал руку.

-- Вот что, Юджин, ты мой лучший друг, но иногда я советую тебе держать язык за зубами.

-- Послушайте,-- попыталась утихомирить их Флора,-- мы ведь едем на вечеринку. А вы сцепились, как две гориллы -- большая и маленькая.

Дальше ехали молча. Однако сразу повеселели, когда в "Кафе дикарей" проглотили по два "старомодных" коктейля из виски, горького пива с сахаром и лимонной корочкой. Джаз-банд из колледжа, пятеро музыкантов, наяривал быстрые фокстроты, коктейли разгоняли застоявшуюся кровь, и друзья устроились за одним столиком. Флэнеген дружески похлопал Гурски по голове.

-- Все в порядке, Юджин. Ведь как-никак мы друзья. Мы с тобой товарищи на всю жизнь.

-- Ладно,-- неохотно пошел на мировую Гурски.-- Все же мы на вечеринке.

Все изрядно пили, как и полагается на вечеринке, а Флора вдруг высказалась:

-- Послушайте, ребята, ну разве не глупо с вашей стороны: вы никогда не встречаетесь для того, чтобы спокойно поговорить, как водится среди друзей.

-- Все это из-за его несуразного поведения,-- обиделся Гурски.-- Жуткий разгильдяй, руки как у мясника, только топора не хватает, и потому всегда задирает нос.

-- А что я такого сказал? Что Луис большой мастер бокса, вот и все.-Флэнеген расстегнул воротник рубашки.

-- Да, это все, что ты сказал! Как будто этого мало!

-- У Дэмпси сильный удар. И это все. Сильный удар. Ты помнишь, что с ним сделал этот бык из Южной Америки? Этот Фирпо? Дэмпси поднимали на ноги репортеры. Какой из репортеров когда поднимал Джо Луиса на ноги?

-- Да, что он такого сказал? Что он такого сказал? -- повторял обиженный Гурски.-- Боже мой!

-- Ребята,-- принялась умолять их Флора,-- все это давно уже в прошлом. Зачем ссориться? Отдохните, повеселитесь!

Флэнеген вертел в руках свой стакан.

-- Вон он какой, этот Юджин. Ты ему одно -- он тебе другое. Как автомат! Все на свете согласны, что в этом мире не было лучшего боксера, чем Джо, а он лезет со своим Дэмпси.

-- "Все на свете"! -- повторил Гурски.-- Флэнеген, ты подумай, что ты несешь,-- "все на свете"!

-- Послушайте, я хочу потанцевать,-- сказала Флора.

-- Сядь! -- приказал ей Флэнеген.-- Я хочу поговорить со своим другом, Юджином Гурски.