— Виола, — как можно более мягко сказал он. — Я валюсь с ног от усталости. У меня нет ни времени, ни настроения вести с тобой задушевные беседы.

Она поправила ему галстук.

— Тогда давай обойдемся без разговоров, — нежно проворковала она.

Хэйдон зло посмотрел на нее, а она, улыбнувшись в ответ, зашептала снова:

— Наконец-то ты вернулся! Я о тебе постоянно думала.

Хэйдон внимательно оглядел ее: тщательно уложенные волосы, чересчур короткая юбка, обнажающая длинные, красивые ноги, строгий черный пиджак и красная блузка как раз под цвет ногтей. И губы. Пухлые, алые, влажные. Ведет себя так, будто и вправду влюблена в него.

— Неужели? — холодно осведомился он, отстраняясь.

Виола отвела глаза.

— Что за дурацкий самолет? Я здесь уже целую вечность тебя жду.

— Зря, — отрезал Хэйдон. — Меня встречает Бэйтс.

— О нет, — засмеялась Виола. — Тебя встречаю я, а Бэйтсу я дала выходной.

— Что ты сделала?! — возмутился Хэйдон.

Виола замялась.

— Я подумала, что пришло время нам с тобой поговорить, и не стала упускать оказии. Пойдем, я отвезу тебя.

Хэйдон поднял свой кейс и неохотно последовал за ней. Убить ее мало! Прикатила на своей красной машине. Тоже под цвет ногтей. Больше за душой ничего — только маникюр да машины. Пустышка.

Сказать бы ей, чтобы убиралась ко всем чертям, и взять такси. И зачем он провел с ней ночь? Если бы не это, она бы к нему и не лезла.

— Ты уверена, что хочешь поговорить именно сейчас? — тихо начал он. — Я не спал трое суток. И не способен на адекватное восприятие.

— Я хотела поговорить о нашем будущем.

— Говори, — прорычал Хэйдон.

Он бросил свой кейс на заднее сиденье автомобиля, уселся рядом с ней и пристегнул ремень безопасности. В Нью-Йорке сейчас только четыре утра. Хэйдон закрыл глаза.

Виола начала говорить. Когда они выехали на главное шоссе, ведущее к Лондону, она была только в середине своей проникновенной речи.

— Мы ведем себя глупо, — жужжала Виола. — Мы же взрослые люди, оба знаем, чего хотим.

Хэйдон приоткрыл один глаз.

— Ну и?…

— Ты просто трусишь, Хэйдон, — нервно хихикнула она, — однажды ты уже обжегся и теперь дуешь на воду.

— Ты права. Я умею извлекать уроки из прошлого.

Но Виола не желала его понимать.

— Ты зациклился на работе. Типичный случай.

— Что ты имеешь в виду?

— Мой врач говорит, что преуспевающие бизнесмены обычно живут в своем собственном ограниченном мирке. Проблема состоит в том…

Хэйдон отключился. Этого стерпеть невозможно. Когда Виола заводила речь о своем психоаналитике, в нем просыпался убийца. «О Бэйтс, Бэйтс, где же ты?» — тихо простонал он.

А Виола все продолжала анализировать свой характер. Даже на дорогу не смотрела. Они проехали Вестминстерский мост, а потом свернули на тихую Джорджианскую площадь, где жил Хэйдон. Машина остановилась.

— Что скажешь? — спросила Виола.

— Насчет чего? — откликнулся Хэйдон.

— Насчет своей зацикленности. Что ты собираешься с этим делать? Что думаешь?

— Хвала небесам, я не знаком с твоим врачом.

— Что?

— Я сказал, что твой психиатр просто дурак. Это он посоветовал тебе меня встретить?

— Конечно, нет. — Она обиженно закусила губу.

Хэйдон злобно прищурился. Он был в бешенстве.

Виола испугалась не на шутку. Кажется, ее гениальный план с треском провалился. Но она была женщиной неглупой и закаленной деловыми схватками. Она знала: сдаваться не следует. Главное — терпение, и она своего добьется: Хэйдон Тримэйн поведет ее к алтарю.

Собравшись с мыслями, она вкрадчиво продолжила:

— Я повторила то, что сказала мадам Пироска, потому что и сама я придерживаюсь того же мнения.

— Рад за тебя, — вежливо ответил Хэйдон. Он расстегнул ремень безопасности и вылез из машины. Виола не сводила с него глаз.

— Хэйдон, ты не можешь так просто сбежать.

Он не ответил и демонстративно громко хлопнул дверцей ее машины. Виола тоже выпрыгнула из машины и преградила ему дорогу к дому.

— Послушай, — затараторила она. — Мы с тобой славно позабавились, но мы же не дети. Пора определиться в жизни.

Она выпятила губки и выжидающе поглядела на него, хлопая ресницами. Ну и вляпался же он! Поняв тщету своих уловок, Виола сменила тактику.

— Ты не можешь вечно держать меня на поводке, — резко сказала она.

Хэйдон онемел от изумления.

— Что? — наконец переспросил он. — Держать тебя на поводке?

— Ты ведь понимаешь, что я права. Я… я… — она запнулась.

К подъезду подрулил небольшой грузовичок и резко затормозил. Виола поморщилась.

— Это невозможно! — воскликнула она. — Давай зайдем к тебе и выпьем кофе.

Но когда она двинулась по направлению к входной двери, Хэйдон твердо сказал:

— Нет, не стоит.

Виола остолбенела. Она не верила своим ушам. Хэйдон сердито глянул на нее, и протест замер на ее губах.

— Приятно было с тобой пообщаться, — произнес он таким тоном, что стало очевидно обратное.

Позади них две девушки в потертых джинсах начали разгружать грузовик. Хэйдон вздохнул. Слишком шумно.

— Я сейчас постараюсь заснуть, если смогу. Пока, Виола.

— Но, Хэйдон… — попыталась возразить она.

— Никакого кофе, — безапелляционно заявил он. — Послушай, я хочу быть честным. Прости, если чем-то тебя обидел, но я не собираюсь жениться. Ни на тебе, ни на ком другом. Это мое окончательное решение.

Виола вспыхнула, но промолчала. Возле грузовика что-то с грохотом упало, и раздался взрыв девичьего хохота. Это была последняя капля. Хэйдон в ярости направился к подъезду.

На тротуаре перед входной дверью валялся сложенный пополам мольберт. Улыбки погасли на лицах девушек, как только они увидели выражение лица Хэйдона.

— Это частная территория, — резко сказал он.

— Простите, что мы здесь надышали, — спокойно ответила одна из них, — но мы не умеем обходиться без воздуха.

Маленького роста, с вьющимися волосами, она была настроена весьма решительно. Ее подруга, длинноногая и рыжая, пробормотала что-то нечленораздельное. Хэйдон уничижительно глянул на обеих.

— Тогда дышите потише, — посоветовал он.

Рыжая сделала шаг вперед и дрожащим голосом заявила:

— Я имею право на то, чтобы передвигать свои вещи, когда хочу и куда хочу.

И посмотрела Хэйдону прямо в глаза. Никто прежде не смотрел ему в глаза вот так, особенно женщины, всегда смущавшиеся в его присутствии. Однако эта парочка смущаться не собиралась, а рыжая смотрела на него прямо-таки с презрением.

— Мне жаль, если мы вам помешали, — с нескрываемой иронией произнесла она и сжала кулачки. — Но переезды всегда сопряжены с шумом и грохотом.

— Переезды? — удивился Хэйдон. — То есть… вы переезжаете? Сюда?

Рыжая покраснела, но не отвела глаз.

— А почему бы и нет?

Ее подруга молча стояла рядом и, казалось, от души развлекалась.

— Дорогой… — начала Виола.

Хэйдон, проигнорировав ее попытку вмешаться, уставился на рыжую.

— Вы снимаете квартиру?

— Разумеется, нет. Я слежу за квартирой Маккензи, — зло ответила она.

Хэйдону понравилось, как горели при этом ее глаза.

— Докажите, — потребовал он.

— Дорогой…

— Я проходила собеседование у миссис Хардинг.

Лиза Хардинг — сестра Боба Маккензи. Хэйдон плохо ее знал.

Девушка глубоко вздохнула и уже более спокойно поинтересовалась:

— Хотите взглянуть на мое удостоверение личности?

Глаза Хэйдона сузились. Похоже, она торжествует.

— Я должен обсудить это с миссис Хардинг, — наконец сказал он.

— Дорогой, — снова вмешалась Виола. — Не связывайся с этими…

Она подошла к Хэйдону, взяла его за рукав и пренебрежительно оглядела девушек.

— Вы не можете оставить эту громадину здесь, — командирским тоном заявила она, кивнув в сторону грузовика.

— Поспорим? — нагло спросила рыжая.

Виола снисходительно улыбнулась.

— Я уверена, вы не захотите, чтобы вашу машину утащил буксир.