Могу ли я уподобиться Творцу в Его отношении к этому творению? Если могу уподобиться Ему — значит, я буду ближе к Нему, и мы сольемся вместе. Не могу уподобиться Ему, не могу любить абсолютно, безгранично — значит, не могу приблизиться к Нему, буду обратен Ему. В этом случае я буду Его чувствовать «бэ-ахораим», то есть обратное Его проявление.

Ничего другого здесь нет. Разбиение кли произошло для того, чтобы дать каждому из нас возможность поставить себя отдельно от творения, отнестись к нему абсолютно изолированно, отдельно — только у человека есть такая возможность, ни у каких других видов существ. Таким образом, поставив свое «я» отдельно от всех, я могу начинать работать по уподоблению себя Творцу. Это и есть наша работа.

Когда я начинаю это делать (но не сейчас, а при переходе через махсом) — я обнаруживаю в себе сначала только одно эгоистическое свойство. Затем оно начинает во мне развиваться и образует 620 различных по характеру свойств. Это так же, как ребенок развивается в матке матери, постепенно из капли, одно какое-то свойство, зародыш будущей жизни — ничего больше нет, а постепенно развивается целый организм: рош, тох, соф, конечности, внутренние органы и так далее. Так и я начинаю видеть на себе это развитие, во всех 620 свойствах, каждое в полный рост, в полную величину — это и называется развитием души. И тогда я вижу связь между 620 своими качествами и этим условием — «возлюби ближнего, как самого себя», которое является подобием Творцу.

И если я все эти свои 620 эгоистических свойств поменяю на отношения добра, любви ко всему мирозданию: к неживому, растительному, животному и человеческому — то я этим уподоблюсь Творцу. Значит, душа развивается во мне, проявляет эти 620 свойств в той мере, в которой я могу начинать уподоблять их Творцу. Это называется: дается мне левая линия, и я, глядя на Творца, начинаю исправлять ее в правую линию. Творец находится, как бы, справа от меня, а проявляющиеся отрицательные свойства (620) слева, и вот я, как бы сопоставляя их, выстраиваю все более и более правильное отношение к мирозданию. Это и называется — мое уподобление Творцу, сближение, а затем и слияние с Ним.

Мы должны перевести это на чувственный внутренний язык. Математическим языком — бхинот, сфирот, парцуфим — мы просто более четко объясняем, что внутри нас происходит. Нельзя представлять это находящимся вне нас, поэтому в иудаизме запрещены изображения, картины. Вы знаете, что на протяжении тысяч лет ничего не изображалось. В наше время тут уже начали все рисовать. Раньше были отдельные гравюры в течение тысяч лет, где-то 10-й, 15-й век, но, как правило, изображений никаких не было. Почему? Это исходит именно из этого закона: «Ничего не представлять себе существующего вне меня, вне моих чувств». А чувства изобразить нельзя, чувства можно только записать. И каббалисты их записывали.

Поэтому нас не должен смущать этот язык. Читая Тору, Талмуд, Каббалу — неважно, каким языком это будет описано, мы должны все, в итоге, переносить внутрь себя, на наш чувственный язык. А затем, за махсомом, мы сможем уже разговаривать и без языка, на прямой передаче чувств. Это и называется «слиянием» — на сопоставлении между нами исправленных желаний. Тогда не требуется никакого внешнего языка, тогда передается все, поскольку существует общность, не каждый внутри себя, а каждый снаружи себя в какой-то мере. В той мере, в какой мы находимся снаружи — мы включаемся в это общее поле, называемое Творцом, в той мере мы понимаем друг друга, выражаем себя друг другу без всяких слов. Потому что между нами существует это общее поле коммуникаций, называемое Творцом. В этой мере мы абсолютно друг друга понимаем, контактируем, не надо никаких ни слов, ни даже действий, ничего.

Вопрос: Как победить свою природу?

Вопрос очень правильный. Мы обнаруживаем в себе всевозможные свойства, некоторые из них нам кажутся хорошими, некоторые — плохими, с какими-то мы согласны, с какими-то нет. Многие из наших свойств нам даже неизвестны. Мы обнаруживаем в себе и ужасаемся, или наоборот, может, нам становится приятно то, что мы раскрываем. Есть такие свойства и качества в нас, которые мы от себя скрываем, нам стыдно того, что они в нас существуют, и мы прячем их внутрь. Мы относительно себя тоже проявляемся в каком-то определенном виде. Полное раскрытие самих себя — вызовет такие страдания, что человек просто не сможет существовать. Поэтому мы все время поддерживаем себя в лживом, но комфортном состоянии.

Но допустим, мы представляем себе, что такое на самом деле наша природа — ужаснулись, ну, а дальше что? В состоянии ли я, вообще, себя исправить? Как я писал в предисловии к статье «Свобода воли»: «В одной древней молитве говорится: „Боже! Дай мне силы изменить в моей жизни то, что я могу изменить. Дай мне мужество принять то, что изменить не в моей власти. И дай мне мудрость отличить одно от другого“.

Это правильное житейское отношение. Но нам-то надо себя исправить. Это говорится обычным человеком — покажи мне, что я могу сделать, я буду знать, где я могу прикладывать свои силы, покажи мне, что я не могу — зачем мне биться головой об стенку, все равно я там ничего не изменю, и дай мне мудрость это сделать, дай мне силы. То есть, дай мне это увидеть, и дай силы работать в том, что я могу. Мы хотим исправить других, своих детей, друг друга, и себя. Знать бы правильно, в чем — можно, в чем — нет, мудро относиться, и уже насколько легче жить.

Но здесь-то говорится не просто об умиротворенном обывательском уровне жизни, а говорится о том, что мы должны, несмотря ни на что, полностью себя исправить. Как нам это завершить? Могу сказать одно — до тех пор, пока человек не начнет ощущать Творца (перед махсомом, не в явном виде, а в виде еще неявного проявления общего Замысла, общего поля любви во всем мире, пропитывающего все и руководящего всем) — нет никакой надежды, никакой возможности, чтобы в нем что-то изменилось.

А как он изменится, если он на 100?% — следствие разбиения келим? Откуда может быть что-то в нас? Мы еще только представляем, что в нас что-то есть положительное. Даже тот свет, который мы ощущаем — ор Макиф, не дает еще осознания нашего ничтожества и полной низменности, полной инверсности, обратности Творцу. Но чисто умозрительно можно себе представить, что в нас нет ничего, что есть в Творце. Если бы было, то мы бы в этом свойстве сразу Его ощутили. В мере подобия меня Творцу я сразу бы ощущал Его явно, хотя бы в одном каком-то аспекте из 620, а я этого не ощущаю. Мне кажется, что где-то, как-то…

На самом деле ничего явного нет. Явно — значит абсолютно реально. Мне не надонастраиваться, не надо придумывать какие-то обстоятельства, внутренние состояния, что где-то там я Его ухвачу — нет. Явное ощущение, явное существование в объеме Творца — это не то, что достигается в медитациях, ни в коем случае, это — четкое существование в исправленном свойстве, хотя бы, в одном из 620. Не может быть, правда, в одном. Это все 620 на каком-то маленьком элементарном уровне, потому что даже капля семени, из которой развивается потом зародыш, или начальная точка, из которой развивается духовный парцуф — она тоже состоит из десяти сфирот или из всех 620 свойств.

Поэтому «как мы можем себя исправить?» Никак! Только явление Творца нам, проявление света, проявление вот этого поля, ощущение того, в каком мире мы, на самом деле, живем, что за всем тем, что мы сейчас ощущаем, стоит Одна Единая Постоянная Управляющая Добрая Сила. До тех пор, пока мы это не ощутим — мы не захотим быть подобным ей. А как только захотим быть подобным ей, в той мере начинаем исправляться. И тут очень интересный, очень серьезный для нас вывод — ни в коем случае человек не должен думать о том, что он сам себя должен исправлять. Ни в коем случае. Потому что это невозможно. И никто нас не заставляет за волосы самих себя вытаскивать из этого болота, в котором мы находимся. Это невозможно. Только раскрытие Творца в той мере, в которой Он раскрывается нам и влечет к себе, в той мере мы и исправляемся.