Вцепившись в ледоруб одной рукой, как за якорь, второй он схватил Фёрга за воротник и крепко держал его. И таким образом они оба пережили налет лавин. Только теперь, когда опасность была позади, Фриц почувствовал острую боль в своей руке с содранной кожей. Только тогда он крикнул Хекмайеру и Фёргу. «Сбросьте мне веревку, я ранен».

Ушло много времени на то, чтобы связать веревки и бросить их вниз, к месту, где стоял Фриц. И даже тогда не хватило 10 метров, поэтому Каспареку пришлось пролезть это расстояние без страховки. Как же прав Вегенер! Удача — действительно результат последних запасов, последний патрон в обойме. Вот как Хекмайер описывал конец лавины и свою радость при обнаружении, что мы были все еще живы:

Постепенно становилось светлее, и напор ослаб. Мы уже поняли, но еще не могли поверить, что все закончилось благополучно. А как же другие? Туман рассеивался — и там — «Вигерль», крикнул я. «Они все еще держатся!» Это казалось нереальным, настоящим чудом. Мы стали кричать, и они нам ответили. Неописуемая радость охватила нас. Только тогда ощущаешь, насколько сильным может быть дух товарищества, когда снова видишь друзей, которых считал уже погибшими…

Мы все собрались вместе на верхней части «Паука». Наше чувство восторга при взгляде на лица товарищей было неописуемым. В качестве подтверждения нашей дружбы, мы решили снова связаться вчетвером одной веревкой и следовать так до самой вершины.

И нашим лидером должен быть Андерль. Лавины «Паука» не были в состоянии сорвать нас со Стены, но им удалось смести с нас последние, мелкие остатки наших скупых и эгоистичных амбиций. Единственным противовесом этой величественной стене была испытанная сила дружбы, стремления и понимание, что каждый из нас выкладывается по полной. Каждый из нас был ответственен за жизни других, и мы больше не хотели идти раздельно. Мы преисполнились искренней радостью. От нее возросла уверенность в том, что мы поднимемся по Стене на вершину и найдем дорогу назад в долину, где живут люди. В таком приподнятом настроении группа продолжила восхождение.

Наше восхождение ярко освещалось и привлекало интерес общественности, хотя мы тогда этого не знали, и не подогревали интерес к своему восхождению; но любопытно отметить, как события на Северной Стене преломлялись в глазах наблюдателей снизу.

На нас глядят в бинокли, трубы сотни глаз…

Вот как Ульрих Линк, известный Мюнхенский журналист, сообщал о своих наблюдениях в Кляйне Шайдигг:

В субботу приблизительно в 12.30 пополудни, была замечена смена погоды на Айгере. Серое, как сланец, угрожающе темное облако покрыло Долину Лаутербруннен. В это время эти четыре альпиниста, после пяти часов невероятных усилий, пересекли «Диагональный кулуар», возможно, самый тяжелый участок на всей Стене…

В час все четверо шли гуськом по левому краю снежного поля. Хекмайер, по роду деятельности гид и, вероятно, самый знающий и самый опытный на льду, шел впереди. В течение получаса туча скрывала альпинистов от наших глаз. Примерно в 13.3 °Cтена вновь озарилась светом. К тому времени они прошли «Траверс богов», и первый уже достиг выхода на снежник, названный «Пауком». Хекмайер лидировал превосходно — он был первым весь день — по направлению к «Пауку». Каспарек и Харрер тем временем отдыхали у выхода на снег. С 15 до 15.3 °Cтена еще раз закуталась в облако. Затем небо прояснилось снова, все помчались к телескопам.

У телескопа

Лидер второй связки шел траверсом от скал по «Пауку». В это время Хекмайер достиг выхода скал в верхней части снежника. Вторая связка двигалась медленнее, но так же уверенно и осторожно, как и первая. Хекмайер и Фьёрг теперь достигли высоты 3600 метров, было 15.50. Тучи снова закрыли стену, и мы были отрезаны от них вместе со своими опасениями и надеждами. Вершина была все еще более чем на триста метров выше этих четырех мужчин.

Погода снова испортилась. Час за часом, длилось томительное ожидание, и невозможно было предвидеть, закончится ли все это хорошо или плохо. Долина Лаутербруннен лежала под грязным серым покрывалом; Юнгфрау и Мюнх были укутаны в облака. Ледники отблескивали светло-голубым и синевато-зеленым цветами. Иногда открывался клочок синего неба между дождевыми тучами. Гроссе Шайдегг, где-то там, на горизонте, был еще отчетливо виден, но погода неумолимо ухудшалась.

Тем временем, вторая команда должна была быть в Трубе на «Пауке». В 16.25 начался небольшой дождик, а ровно через пять минут сильный, шумный ливень, как будто тучи прорвало. Ливень, должно быть, ударил по Стене и этим четырем альпинистам, как цунами. В смущенном гуле голосов прорывались нотки приглушенной тревоги. Вся Северная Стена превратилась в один миг в бушующий водопад. Вода низвергалась вниз по утесам десятью — пятнадцатью широкими потоками белой пены.

Болельщики

Изумительная радуга засверкала и широко выгнулась над Альпийской долиной у реки; но никому не досуг было следить за этой удивительной игрой света. Там наверху, двое мужчин, должно быть, стоят на снежном склоне, сопротивляясь неистовой силе наводнения, льющегося вниз на них.

Смогут ли они удержаться? Наконец, облако поднялось. Все припали к телескопам. Вот он, огромный снежный склон… а вот и альпинисты, оба поднимаются медленно и уверенно. Они пережили напор стихии. Фёрг и Хекмайер, вероятно, были на более защищенном участке, поскольку они сумели добежать до скалы на краю снежника.

Но вот тучи опустились снова … В 18.45 все четверо мужчин воссоединились и двигались к верхнему краю снежного поля. В 19 часов они достигли его; в 20 они все еще продвигались дальше, либо потому, что они все еще не нашли место для бивака, либо решили идти вперед, пока это позволял дневной свет, что бы подойти как можно ближе к вершине. Теперь они достигли 3700 метров, поднявшись высоко над «Пауком», замечательная работа, проделанная за четырнадцать часов.

В 20.20 снова пошел дождь. В течение коротких интервалов, когда позволяли просветы в облачности, мы наблюдали, как восходители поднимались выше и выше. В 21 час они все еще двигались, вероятно, готовя свой ночлег; третий бивак для Каспарека и Харрера, и второй для Фёрга и Хекмайера. Конечно, это будет жестоким испытанием, в мокрой одежде, на абсолютно неподходящем для отдыха месте. Но все четверо закалены как сталь…

Десять часов. Стена погружается во мрак. С этого момента эти четверо мужчин должны выдержать долгие ночные часы; у них достаточно провизии на шесть дней. Возможно, им удастся ненадолго уснуть и, вероятно, они присядут на корточки вокруг своей кухни, сделают горячий чай и разогреют пищу. Теперь не может быть и речи об отступлении…

То сообщение от знающего и опытного журналиста является достоверным изложением фактов даже для альпиниста; и хоть оно написано в манере, которая захватила бы и непрофессионала, но без неуместного драматизма, и без дешевых сенсаций, высосанных из пальца. Правдивое изложение фактов, удачные наблюдения природы, скупое описание Стены являются сами по себе сенсационными.

Но Ульрих Линк был не прав в одном. Мы не могли присесть у нашей кухни. Для этого не было места, хотя приготовление пищи имело немаловажное значение. Что же касается размещения нашего бивака, за исключением участка выше трещины, ведущей к «Траверсу Богов», нет ни единого места, где можно сидеть или где можно расположиться биваком без тщательной подготовки.