Внутри умершей планеты двигались измученные механизмы, белеющие стволы жили своей нервной жизнью, а главный выключатель медленно и неохотно передвигался в положение СТАРТ. Раздалось шипение и зазвучал металл, когда уставший медный спав был согнут мощной неотразимой силой. Металл напрягся, словно поддавшаяся внезапному электрическому импульсу человеческая мышца. Выключатель резко сдвинулся, плавясь в вырывающемся пламени, и упал с глухим стуком на покрытый давно не убираемой пылью пол.

Но, прежде, чем упасть, он успел сдвинуть кольцо. Впервые за много-много лет тишина в этом помещении была нарушена.

Кольцо лениво завертелось по поверхности, скользкой от масла, вытекающего из заблокированных до сих пор каналов, где оно хранилось миллионы лет. Кольцо сделало три полных оборотов вокруг своей оси, а затем его кронштейн раскрошился. Бесформенная масса, когда-то бывшая кольцом, осталась на противоположной стенке, наполовину рассыпавшись в непригодный ни на что прах. Но прежде, чем кольцо было уничтожено, оно повернуло ось, приоткрыв небольшое отверстие на дне уранового реактора. В просвете под отверстием другой урановый реактор блестел слабым серебристым сиянием. Две громады металла глядели друг на друга с космическим спокойствием. Но тотчас же между ними родилось движение. То, что было твердым металлом, превратилось в жидкость.

Масса, находящаяся сверху, сплыла вниз. Пылающий металл стекал каскадами через туннель прямо в специальное помещение. Там поток скручивался и извивался, бурлил и кипел… и ожидал. Он согрел холодные холодные, изолированные до сих пор стены, что в свою очередь включило электрооборудование. Направляющий контур тихо пульсировал среди пещер замерзшего мира.

Во всех помещениях разветвленной системы подземных фортов говорили голоса. Они хрипло шептали из динамиков на языке, так давно забытом, что даже эхо не могло вторить им. В тысячах помещений голоса из невероятно отдаленного прошлого говорили, ожидая в потемках ответа, но не получая его, воспринимая ничего не значащее молчание как одобрение.

В тысячах помещений выключатели перескакивали, падали вниз, кольца крутились, уран тек в специальный котел. И вот, наконец перерыв. Начался окончательный процесс. Электронные машины задали себе бессловесный вопрос.

Прицел наметился на нападающий объект.

— Там? — спросил рупор. — Откуда?

Прицел был в готовности. Задавший вопросы механизм прождал положенное время и выключил реле.

— Оттуда, — ответил он утвердительно ожидавшим на линии электронным устройствам.

— Приближающийся объект происходит оттуда!

Тысячи приемников ответили молчанием.

— Готовы?

Помещения, заполненные механизмами, с емкостями кипящего урана, лаконично подтвердили свою готовность. Ответом на это была краткая, быстрая команда:

— ОГОНЬ!

Когда они находились в пятистах милях от поверхности, Питер, бледный и взволнованный, обратился к Грейсону.

— Черт, что это? — внезапно спросил он. — Что это было?

— Что?… Я не смотрел…

— Клянусь, я видел внизу как бы приглашающие вспышки огня. Так много что я не мог их сосчитать. Потом мне показалось, как что-то пролетело рядом с нами в темноте.

Грейсон с сожалением покачал головой.

— Тебе это показалось, дружок. Просто ты не можешь выдержать напряжения, в конце-концов, это — первая попытка высадиться на Луну. Спокойно, парень, спокойно. Мы уже почти на месте.

— Но я ручаюсь…

— Вздор!

На расстоянии 238 тысяч миль позади них Земля содрогнулась от взрывов, тысячи атомных бомб взрывались с пламенем и грохотом. И в ту же минуту картина катастрофы скрылась от наблюдателей с далеких звезд.

Непроницаемая мгла охватила всю планету.