– Рид, вы живы! Слава Богу! Ваша бабушка так обрадуется!

У Дюваля отвисла челюсть, лицо побледнело, и он испуганно отшатнулся. Затем он несколько раз старательно прочистил горло, будто там застряла какая-то гадость. Рид направил сверкающий серебром взгляд на самопровозглашенного графа.

– Вы, должно быть, Галлар Дюваль.

Дюваль откашлялся и пробормотал что-то, прежде чем ответить.

– Я думал… то есть, я предполагал… я хочу сказать… вы чрезвычайно удачливый человек. – Он протянул Риду руку. – Добро пожаловать домой, милорд. Я просто делал то, что считал необходимым, чтобы в поместье все шло как полагается, пока вы отсутствовали.

Три долгих секунды Рид смотрел на протянутую ему руку и только потом пожал ее. Интересно, почему Дюваль считает его счастливчиком?

– Я немедленно распоряжусь, чтобы мои вещи убрали из ваших покоев.

– Не утруждайте себя. Этим уже занимаются.

– Вы расскажете нам, что с вами приключилось? – спросила Вайолет, глядя на него своими голубыми глазами и невинно хлопая ресницами.

– Разумеется нет, леди Вайолет. Рассказ о моих приключениях не для женских ушей. А теперь простите меня, я намерен удалиться в кабинет и отведать изумительного бренди моего брата, пока буду ждать прихода миссис Уолтерс.

Жюль быстро залопотал что-то по-французски, но Дюваль шикнул на него и утащил к черному ходу.

– Наконец-то мы одни, – промурлыкала Вайолет, крепко хватая Рида за руку. – Думаю, мне тоже не помешает бокал бренди, после такого-то потрясения. Вы не будете возражать, если я к вам присоединюсь?

Вайолет Дьюбери принадлежала к тому типу женщин, которых Рид называл про себя «пожирательницы мужчин», и потому он предпочел бы выпить бренди в одиночестве, чтобы поразмышлять о любопытном повороте событий.

– Я только что приехал, Вайолет, и мне нужно побыть одному. Увидимся сегодня вечером, за ужином – конечно, если миссис Уолтерс примет на себя обязанности кухарки.

– Ну что ж, – обиженно надула губки Вайолет. – Но вы ведь убедились, что я рада видеть вас живым и здоровым, не правда ли? – Она приподнялась на цыпочки и чмокнула его в щеку. – Добро пожаловать домой, милорд. Я, между прочим, действительно счастлива видеть вас, в отличие от Галлара.

Рида стало раздражать то, как настойчиво Вайолет прижимается к нему бюстом: она его совершенно не интересовала, и вряд ли его отношение к ней могло измениться – она определенно была не в его вкусе. Она совершенно не походила на Флер.

– А вы полагаете, Дюваль не рад меня видеть?

Длинные ресницы Вайолет очаровательно затрепетали.

– Даже дурак понял бы, что он никак не ожидал вашего благополучного возвращения, – она многозначительно сжала его руку. – Но вы здесь, во плоти, похудели и побледнели со времени нашей последней встречи, но все еще чрезвычайно привлекательны.

Рид не обратил внимания на ее последние слова.

– Я очень хочу побыть один, Вайолет. Вы не против?

– Пожалуй, против, – возразила она, – но я понимаю вас. Увидимся за ужином.

Когда Вайолет наконец удалилась, Рид подошел к столу и сел за него. Он вспомнил, как за этим самым столом, на этом самом месте, сидел отец, а после него – Джейсон. А вот теперь настал его черед. Почему-то это казалось неправильным. Впрочем, лучше уж он, чем Дюваль.

Какое отношение имеет Дюваль ко всему происходящему? Эту загадку он намеревался непременно разгадать. Он все еще обдумывал таинственные стороны событий и появление в его жизни Флер, когда лакей доложил о приезде миссис Уолтерс. Рид приказал проводить ее к нему.

– Лорд Рид! – воскликнула пухлая кухарка с мясистыми щеками и начинающими седеть волосами. Она работала в Хантхерсте с юности, а до нее здесь трудилась ее мать. – Добро пожаловать домой. Когда вы пропали, мы все опасались худшего. Затем лорд Джейсон умер, и мы все считали, что у этого французика нет никаких прав на титул, – она проворно надела передник. – Нас всех уволили и наняли новую прислугу.

– Именно это я и хочу обсудить с вами, миссис Уолтерс. Я отпустил французского повара и хотел бы, чтобы вы вернулись на прежнее место. Вы сейчас свободны?

– Свободна? О да, милорд! У моей дочурки пятеро малышей, и у них так мало места, что им и без меня тесно. Я бы с радостью вернулась в Хантхерст, ведь это и есть мой настоящий дом.

– А как насчет Роджерса? Вы не знаете, где сейчас может быть наш дворецкий?

– Он уехал в Лондон, нашел новое место.

– Ах вот как! Ну что ж, по крайней мере, вы здесь и готовы вернуться. Вы можете приступить немедленно? Кухонной прислугой нужно руководить. Они сейчас как раз готовят ужин.

Миссис Уолтерс тут же встала, явно желая сразу же взяться за дело.

– Не знаю, что там этот француз собирался подать на ужин, но что-нибудь сообразим.

Засим она удалилась. Рид подошел к буфету, налил в бокал бренди и выпил его одним глотком. На завтра он запланировал вместе с управляющим просмотреть бухгалтерские книги, а затем потратить несколько дней на визиты к арендаторам, после чего намеревался отправиться в Лондон.

Рид с нетерпением ждал возможности поговорить с лордом Портером о том, кто мог предать его, а также уточнить детали наследования титула. Размышляя обо всем этом, он поднялся по лестнице в спальню, чтобы поискать в шкафу какую-нибудь одежду, в которой можно было бы выйти к обеду.

У входа в спальню он натолкнулся на горничную, нагруженную использованным постельным бельем. Она сделала реверанс и поспешила уйти. Рид открыл шкаф и, к своей радости, обнаружил там нетронутой всю свою старую одежду. Большая часть вещей висела там с тех самых пор, как он окончил университет, и до поездки во Францию эти вещи были малы, так как Рид возмужал и окреп. Теперь же все было ему впору. Он удивился, почему Джейсон ничего не выбросил.

И хотя Рид надеялся, что дворецкий, он же камердинер, ждет его в старом холостяцком жилище в Лондоне, он подозревал, что слишком многого хочет. Он так долго отсутствовал, так что не стоит осуждать Апдайка, если тот нашел себе нового хозяина.

Рид решил, что выглядит вполне достойно, пусть и в старомодной одежде, и спустился к ужину. На нем были черный сюртук и кожаные бриджи – обычная одежда для ужина в деревне.

В глубине шкафа он также обнаружил свои любимые сапоги и тоже их надел: они казались ему старыми друзьями.

Когда он вошел, все уже расселись. Несмотря на превосходный ужин, организованный миссис Уолтерс, Дюваль, как показалось Риду, чувствовал себя не в своей тарелке: ноздри его нервно подрагивали, а уголки рта были опущены. Разговор не клеился, и когда подали десерт, Дюваль откашлялся и заявил:

– Я намереваюсь уехать завтра утром.

– Вы уезжаете? – изумленно вскричала Хелен. – И куда же вы отправитесь?

Он флегматично пожал плечами.

– Думаю, в Лондон. Пора мне встретиться с соотечественниками. Насколько мне известно, в Лондоне проживает достаточно много эмигрантов.

– Возможно, я тоже отправлюсь в Лондон через пару дней, как только удостоверюсь, что в Хантхерсте все идет как надо. Господин Данбар все еще наш управляющий? – обратился он к Дювалю. – Или его уволили, как и многих других преданных работников?

Дюваль нервно заерзал в кресле.

– Я не видел причины увольнять Данбара. Он превосходно справляется с работой.

– Приятно слышать, что хоть кого-то из работников поместья вы оценили, – нарочито медленно произнес Рид.

Неожиданно Хелен просияла.

– Почему бы нам всем не отправиться в Лондон? Господь свидетель, я с удовольствием сменю обстановку и уверена, Вайолет меня поддержит. В лондонском особняке места хватит всем.

Рид подавил мучительный стон. Она права, дом может вместить хоть десяток гостей, но сама мысль о том, что он будет делить его с Хелен и Вайолет, была для него непереносима.

– Я понимаю, что официально я в трауре, но ведь я могу делать визиты и вести светскую жизнь – в разумных пределах, конечно. А вы могли бы сопровождать нас с Вайолет на званые вечера.