— Вообще-то да, — ответил командир рейнджеров, — если есть такая возможность. Но сейчас ее нет. Эта милая парочка в доме предъявила нам ультиматум: либо на рассвете мы пригоним сюда вертолет, чтобы доставить их в аэропорт, а потом отправить на самолете туда, куда они скажут, — либо они будут убивать по заложнику каждые полчаса, причем начнут с самой маленькой девочки, двухлетней Дейзи.

— Блефуют? — Килмара покачал головой. — Мы думаем, что они выполнят обещанное. Они уже убили отца этой девочки с единственной целью: показать, что настроены серьезно. Что ж, они сделали это, и мы не можем ни дать им уйти, ни пожертвовать заложниками — значит, через несколько часов мы ворвемся в дом.

В дверь просунул голову один из рейнджеров.

— Полковник, — сказал он, — кран уже привезли.

Дети наконец заснули. Трое младших лежали, разметавшись под пуховым одеялом на огромной кровати. Старший, Роури, — ему было почти шестнадцать — устроился на полу, в спальном мешке. На лбу его белела большая, запятнанная кровью повязка: ворвавшийся к ним в дом немец с черными усами жестоко ударил его прикладом автоматического пистолета.

Хозяйская спальня была тускло освещена единственным ночником. Маура О`Фаррелл — по ее глазам было видно, что она находится в состоянии глубокого шока, — сидела в кресле рядом с задернутыми шторами и вязала. Она работала машинально, и спицы так и мелькали в ее руках; почти законченный шарф двойной вязки волнами ложился ей на колени, а оттуда сбегал на пол. Шарф предназначался для Джека, владельца этой преуспевающей фермы: он не должен был мерзнуть, обрабатывая их четыреста акров. А теперь ему, наверное, так холодно. Она знала, что ей этого не позволят, но все же хотела выйти и обернуть шарф вокруг его шеи. Хотя бы ради того, чтобы прикрыть рану.

Она встала и направилась в ванную, дверь которой выходила в спальню. Все кругом напоминало о Джеке. Его бритва лежала на обычном месте, халат висел на внутренней стороне двери. Она отвинтила колпачок его крема после бритья и втянула носом знакомый, интимный аромат; потом снова закрыла тюбик. После этого причесалась и изучила свое отражение в зеркале. Лицо у нее было немного бледным и вытянутым — что ж, это вполне извинительно, — однако в остальном она выглядела ухоженной и аккуратной. Джек был помешан на опрятности. Он остался бы доволен ею.

Она вынула из домашней аптечки моток пластыря и вернулась в свое кресло. Снова замелькали спицы, и шарф начал медленно ползти на пол.

Через равные промежутки времени молодая итальянка проверяла их комнату и выглядывала наружу из маленьких дырочек, проделанных в толстых шторах. Маура О`Фаррелл не обращала на нее никакого внимания. Иногда дети начинали стонать во сне, однако не просыпались. Наскоро приготовленное успокоительное — бренди и аспирин, смешанные с подогретым молоком, — сделало свое дело. На несколько часов им был обеспечен отдых: они могли забыть о том, как отца зарезали у них на глазах, точно свинью.

Молодая итальянка тоже чувствовала себя усталой, но нынешняя ситуация представлялась ей довольно сносной. Вначале им не везло, но теперь все, похоже, налаживается. Этим дуракам снаружи придется спасовать. Убить фермера было блестящей идеей. Благодаря этому они избавились от нудных, бесполезных переговоров. В половине четвертого утра, как и было обещано, зазвонит телефон, и власти признают свою капитуляцию; на рассвете прилетит вертолет, отвезет их "в аэропорт, а там их будет ждать самолет до Ливии.

Ирландское правительство не позволит себе пожертвовать жизнями матери и четверых детей. Тина с нетерпением ждала обещанного телефонного звонка. Она уже чувствовала, как ее лицо пригревают лучи ливийского солнца. Ирландская природа, конечно, очень красива, но здешние ветры, дожди и холодная сырость слишком утомительны для женщины с горячей кровью.

Последнее краткое совещание перед атакой состоялось в двенадцатиметровом трейлере, предназначенном для перевозки оружия и спецоборудования. На его стенах рядами висели винтовки, автоматы и прочее снаряжение. В сделанных по специальному заказу шкафчиках и ящиках хранились оружие, веревочные лестницы, пуленепробиваемые жилеты и сотни других нужных вещей. В конце трейлера находился огромный телеэкран с высоким разрешением; его окаймляли широкие стенды, увешанные картами, схемами и фотографиями. Треть длины фургона занимал большой стол. На нем была собрана приблизительная модель сельского дома и дворовых построек строительным материалом для нее послужили песок и детские кубики.

Килмара стоял около гигантского экрана, связанного с системой обзора, которая управлялась с передвижного Командного пункта. Перед полковником, на складных стульях, сидели двенадцать рейнджеров из группы захвата. Вместе с армейцами и офицерами связи из Особой Службы расследований в трейлере набралось больше двадцати человек. Цифровые часы отсчитывали секунды. Фицдуэйн тихо сидел в уголке, вспоминая, как много раз ему приходилось бывать на подобных совещаниях и смотреть на сосредоточенные лица опытных бойцов — а потом фотографировать их трупы. Кому из них суждено умереть нынешней ночью?

Килмара начал инструктаж. Двенадцать членов группы захвата напряженно слушали.

— Итак, мы врываемся внутрь. Наша задача — освободить заложников целыми и невредимыми с использованием только тех средств, которые необходимы для достижения этой цели. Я полагаю, что для этого придется убить или, как минимум, очень серьезно ранить террористов. В течение двух последних часов вы практиковались на похожем доме в нескольких милях отсюда. Сейчас я использую сведения, полученные вами во время этой тренировки.

Внутри находятся пятеро заложников — а именно, миссис Маура О`Фаррелл и четверо ее детей. Как показала акустическая рекогносцировка, их держат в хозяйской спальне на втором этаже. Окна этой спальни, по-видимому, заперты; кроме того, и сами окна, и тяжелые твидовые шторы, скорее всего, заколочены гвоздями. Поскольку к спальне непосредственно примыкает ванная комната, террористам очень удобно держать заложников в одном месте и наблюдать за ними с близкого расстояния; при этом сами они не лишены свободы перемещения.

Как вы уже знаете, дом представляет собой современное двухэтажное здание. Один элемент этой постройки имеет для нас особую важность — я говорю о прихожей, или холле. Этот холл расположен в маленьком атриуме. Он высотой в два этажа и освещается естественным светом, проникающим сквозь прозрачную наклонную крышу — которая, между прочим, может быть раздвинута, но в это время года остается закрытой. В холле находится лестница, ведущая на второй этаж, а также телефон.

Большую часть времени террористы довольно беспорядочно передвигаются по дому и следят за нами, не забывая и о заложниках. Однако наблюдения показали, что телефонные переговоры происходят примерно по одной и той же схеме. В эти короткие периоды немец — по документам Дитер Кретц — стоит в холле около входной двери и говорит по телефону. У него нет выбора. Телефон укреплен на этом месте, а других аппаратов в доме не имеется. Конечно, входная дверь и ближайшие к ней окна холла защищены одеялами, которые террористы приколотили гвоздями. Они начали заниматься этим сразу после убийства О`Фаррелла. Пока они стучали молотками, мы использовали представившийся нам шанс и внедрили во все ключевые точки дома акустические датчики. Это значит, что хотя мы не можем видеть террористов — за одним важным исключением, о котором я скажу позже, — у нас есть возможность в любой момент установить, где они находятся, по производимому ими шуму. Я также рад сообщить вам, что наши приборы достаточно чувствительны и позволяют определить не только местонахождение человека, но и идентифицировать его при условии, что он говорит или двигается.

Во время сеансов связи девушка, как правило, сидит посередине лестницы, чтобы быть поближе к заложникам и одновременно иметь возможность советоваться с Дитером и вносить свою лепту в переговоры. Иногда она даже спускается с лестницы и слушает, что говорят по телефону. Из этого следует, что атака должна быть предпринята именно тогда, когда они выходят на связь. Во-первых, мы точно знаем, где в эти моменты находится Дитер — а если повезет, и Тина, — и, во-вторых, мы можем даже видеть его.