– Как исчезли? – не понял Рыков.

– Буквально: растаяли! Мы тут и сами все в нулях. Сидим, тормозим... – Собинов спохватился и закончил по-армейски четко: – Цели самопроизвольно устранились!

– А где мы? Сориентируй по месту...

– Километров на тридцать пять южнее Сергача, это Горьковская область!

– Ну добро... – Сергей отключил боевую часть и вызвал капитана: – Егорыч, как дела?

– Как сажа бела, Сергей Павлович! Задний лифт блокирован, рампы в грузовых отсеках номер три, пять, шесть и семь отсутствуют, перебиты коммуникации, что может сказаться на ходовых качествах. Бортинженер и техник уже ушли вниз – устранять то, что можно устранить на лету...

– Хорошо, держи меня в курсе!

Отодвинув от себя усик микрофона, Сергей повернулся к Лиху:

– Ну, а теперь рассказывай...

– Ты и шам все понимаешь, Губивец! – заговорил правый глаз. – Враги наши, что пришли с могильного Шапада, штремятша помешать тебе. Шилы их велики и многократно более могучи, чем шилы человечьи...

– Чем в нас с земли стреляли?

– Живут в нашей штране добрых три дешятка ишгоев, что враги из рядов своих ишгнали. От этого нам врагами они быть не перештали. Их-то и призвали набольшие врашьи, чтобы помешать нам. И вот ишгои эти вштали на пути твоего вошдушного корабля и хотели шшадить его с небешной дороги огненными штрелами...

– Та-а-ак... А какой марки были огненные стрелы – «Игла» или, может быть, «Бук» – об этом ты, конечно, сказать не можешь?

– Губивец, так ли вашно это? Твои человеки доштойно ответили, шмешав врагов наших ш шемлей...

– Ну лады, а что за восемь воздушных целей мы атаковали?

– Это летающие машины, шошданные человеками Шапада, что шивут под рукой врагов наших, подчиняяшь им. Их переброшили шюда с помощью недоброй шилы, подвластной врагам.

– Ек-комарек! Восемь истребителей НАТО! А почему Собинов не смог классифицировать их?

– Эти вошдушные машины шозданы шовсем недавно. Они – лучшее, что ешть у человеков Шапада... – Одноглазый скрестил руки на груди и умолк.

Рыков некоторое время сидел, тупо вертя в пальцах зажигалку. Потом закурил и вызвал боевую часть:

– Собинов! Скажи мне, какой самолет НАТО или ВВС США можно назвать сейчас самым лучшим?

– F-22 «Раптор», я думаю, – ответил майор после нескольких секунд раздумий.

– А что получил бы во время войны командир ПВО-шного комплекса, сбивший за один бой шесть таких птичек?

– Героя России... Без вариантов, Сергей Павлович! А что?

– Считай, что ты – это он, – усмехнулся Рыков, щелкнул тумблером и добавил в отключенный микрофон: – Рожденный бояться побеждать не может!

Он докурил, сунул окурок в герметичную летную пепельницу, и тут связь снова ожила.

Сперва заместитель Собинова, старлей-ракетчик Василий Харламов сообщил, что в сорока километрах к северу обнаружена пара российских истребителей-перехватчиков МИГ-31, явно обследующих район состоявшегося боя.

– «Серебряный орел» они, понятное дело, не засекли, плазменный шит работал на полную мощность, но на всякий случай комплекс ПВО находится в боевой готовности, Сергей Павлович!

Сергей одобрил действия боевой части, и тут его вызвал капитан:

– Сергей Павлович, это Бивень! Тут со мной летуны наши, эрэфские, связались...

– То есть как?! – не понял Рыков. – Они же нас не видят!

– Хе-хе... Не видят, конечно, но это ж наши, русские мужики, я с одним вместе училище заканчивал, а с другим в Майкопском полку еще служил...

– Ну и что, они тебя по нюху нашли, что ли?

– Да нет. Их радары при специальной тонкой подстройке засекают турбулентный след, который любой летящий объект оставляет... Представляете, до чего додумались, черти! Все эти технологии «стелс» теперь – псу под хвост!

Рыков шумно вздохнул:

– Егорыч, ты давай, особо не веселись там. Чего они хотят-то?

– Да ничего не хотят, Сергей Павлович! Говорят, что мы – галлюцинация, хе-хе. Поздравляют с успешным поражением целей. Им начальство сообщило, что тут учения идут с использованием натовских истребителей, ну, они и контролируют... Привет вам передают! Ну все, конец связи...

– Уф... – Сергей вытер вспотевший лоб и устало сел в кресло. Воевать еще и со своими, тем более с такими ухарями, которые умеют видеть невидимое, – этого как-то не хотелось...

...«Серебряный орел», поднявшись над облаками, мчался на Запад, к Москве...

На этот раз путешествие сквозь иные измерения вышло долгим. Илья вел джип сквозь желтовато-серый туман не менее часа, а его спутник, посверкивая горящими зеленым огнем глазами, все это время копался в своем мешке, позвякивая марвелами, снятыми с трупов погибших в Казани Пастырей.

Наконец Удбурд объявил, что сейчас они вернутся в обычный, трехмерный мир. Илья сгруппировался, скинул скорость, и «Троллер», разорвав опаловую мглу, выскочил на лесную прогалину, по самый капот зарывшись в снег.

Мотор заглох, и сразу стало слышно, как воет ветер и шумят вокруг голые деревья.

Оглядевшись, Илья удивленно присвистнул:

– Оба-на! Где это мы?

Пейзаж вокруг джипа напоминал поле боя после яростной битвы: везде темнели глубокие воронки от взрывов, переломанные березки торчали из взрытого снега, словно футуристические скульптуры неоабстракционистов.

И повсюду, повсюду вокруг лежали на сером, припорошенном поднятой взрывами землей снегу мертвые человеческие тела.

Удбурд выбрался из машины, с трудом открыв дверь, и направился к ближайшему трупу. Илья поспешил за ним.

Это были очень разные люди. Хорошо одетые мужчины среднего возраста, и седые старики в дешевеньких пальтишках. Дорогие дубленки соседствовали с телогрейками, лаковые ботинки от «Сакс систерс» – с подшитыми валенками, стильные пиджаки – с домашними самовязаными свитерами. Черным пятном выделялся среди прочих мертвецов священник в рясе.

Всего погибших оказалось около тридцати человек. На первый взгляд все – мужчины, все – не моложе сорока пяти лет. Впрочем, многие тела были изувечены настолько, что определить, кого ты видишь перед собой, смогли бы, наверное, лишь эксперты-криминалисты.

Илье от этого зрелища исковерканных взрывами людских останков стало откровенно плохо. Тошнота подкатывала к горлу, ноги сделались слабыми, в ушах зазвенело. Хорошо еще, что ночные сумерки скрывали, скрадывали многие анатомические подробности.

Удбурд же, казалось, вовсе не испытывал никаких чувств. Он методично и деловито обходил погибших, изредка подсвечивая себе фонариком, и то и дело поднимал что-то и складывал в свой изрядно раздувшийся мешок.

– Кто эти люди? – крикнул ему Илья. – Что здесь произошло?

– Это не люди... – не сразу откликнулся зеленоглазый создатель Нового Пути, – это – Пастыри!

– А кто их убил? И где... этот... на дирижабле? Мы что, опять опоздали?

– Ты задаешь слишком много вопросов, живущий и смертный, – Удбурд выпрямился и недобро посмотрел на Илью. – Да, мы опоздали. Эти Пастыри – Изгнанные из Великого Круга. Они пытались остановить Губивца, но сила их марвелов оказалась не в состоянии сломить техническую мощь его воздушного судна. Был бой, и Пастыри проиграли...

«Почему мы все время опаздываем?» – хотел спросить Илья, но не стал. У него появилось вдруг объяснение странноватому поведению Удбурда. Объяснение весьма простое: Пастырь попросту использовал ситуацию, чтобы собрать побольше артефактов, нужных ему для того, чтобы...

Развить эту мысль Илья не успел – в лесу на востоке неожиданно раздался такой шум, словно сквозь него ломилась танковая колонна. Утихшая было метель возобновилась, снежные вихри налетали, казалось, со всех сторон.

– В машину... Иди в машину!.. – донеслось до Ильи с той стороны, где за белесой пеленой скрылся Удбурд.

Прикрывая глаза от колючего снега, Илья сделал несколько шагов по направлению к «Троллеру», и в этот момент буран вдруг в один момент прекратился.

Зависшие на мгновение в воздухе снежинки с тихим шорохом ложились на изломанные стволы деревьев, на кучи выброшенной взрывами земли, на мертвые тела, а из чащи на прогалину сплошным шевелящимся потоком хлынули жуткие, кошмарные существа.