"Чего ему надо?" – монгрел сглотнул, осторожно смотря в зеленые глаза, ловя странный насмешливый взор.

Катце боялся Второго Консула – это чувствовалось в самом воздухе – боялся до жути, до мерзких ночных кошмаров и предательской дрожи в коленках. Эти эмоции чётко отражались в сознании блонди, доставляя особое садистское удовольствие, заставляющее кровь бежать быстрее. Он позволил себе ещё немного постоять, пристально разглядывая монгрела, а затем, выпустив его взгляд на волю, просто пошёл дальше, давая мимолётную моральную передышку своей жертве. Нутром ощущая отпустившее монгрела напряжение, Эм немного издевательски усмехнулся и, не поворачиваясь, тихо, но чётко произнёс:

– Идите за мной, – и, не сбавляя шага, скрылся за поворотом.

Спрашивать – Зачем? – Катце было не обязательно – он и так прекрасно понял.

Неужели Рауль не оставил эту идиотскую затею: изучать кастратов? Но тогда почему он – Катце, а не покорный молодой красавчик Дерил? Почему?

– Это какое-то проклятие, – прошептал дилер, сжимая кулаки. – Он издевается надо мной.

Тем не менее, Катце слишком хорошо понимал последствия отказа – ему ничего не оставалось делать, как последовать за Раулем, но в этот раз он уже не надеялся на везение.

"Какой послушный монгрел – беззвучно и удовлетворённо вздохнул Рауль. – Ясону явно доставляют удовольствие дикие животные, мне же, похоже, больше по душе послушная мебель…" – не удержавшись, блонди слегка съязвил над самим собой.

Чувствуя спиной ненавидяще-беспомощный взгляд Катце, он поневоле задумался над причинами такого поведения. "Явно не хочет спровоцировать конфликт… Что ж, вынужден признать: умён. Но посмотрим, насколько тебя хватит. Гордость у тебя есть. Так что же нужно сделать для того чтобы ты её показал?" Блонди всё так же быстро шёл по коридорам, не оборачиваясь на свою игрушку – не было нужды, он чётко знал, что монгрел следует за ним, примерно рассчитывая расстояние. На удивление Катце, путь Рауля лежал не в его комнаты, а в лабораторию, где он работал.

Зайдя в светлый зал и поняв: что здесь никого нет, Эм прошёл к своему рабочему столу, мимоходом указав Катце на кресло напротив.

– Как самочувствие? – казалось, обращение к микроскопу на одном из столов и блонди занялся просмотром бумаг.

– Нормально, – Катце подавил желание сказать – "отвратительно". Он сел в кресло, на которое указал Советник. Монгрел был напряжен, скован, и не смотрел Раулю в глаза. В лаборатории было пустынно, и дилер ощущал липкий страх. От внутренней дрожи не спасало даже осознание того, что здесь нет ни цепей, ни наручников, ни постели. Блонди – на то и Блонди, что от них никогда не знаешь, чего ожидать.

– Органы жизнеобеспечения в норме? – как будто на приёме у врача. – Я ничего в прошлый раз не повредил?.. – ни на лице, ни в зелёных глазах Консула не было усмешки, но она чувствовалась в самом воздухе лаборатории – Блонди никогда и ничего не делают просто так.

– Тебе же непривычно такое обращение? – Эм поднял глаза. – Я надеюсь… – секундная задержка, которую с успехом можно принять и за оскорбление, и за речевую особенность. – Так что чувство дискомфорта просто обязано быть.

Блонди в молчаливом ожидании ответов смотрел на монгрела.

– Со мной все в порядке, – почти процедил Катце сквозь зубы. Он на миг посмотрел на блонди и опустил глаза. – Если вам нужен отчет о моем самочувствии, я составлю письменный рапорт, – а вот это уже было грубостью. Слова слетели с губ прежде, чем Катце понял и осознал возможные последствия. Обида словно вырвалась из него – будто все эти две недели только этого и ждала.

"Мне конец, – подумал монгрел, осторожно поднимая глаза на Рауля. – Ну и что.

Пусть хоть задушит, лишь бы опять не оказаться у стены с раздвинутыми ногами. А еще кто-то считает, что это приятно…" – Что ж, – похоже, блонди ничуть не задел совсем не почтительный тон монгрела, – раз тебе так удобнее… – Эм поднялся из кресла и, захватив лист бумаги из папки, положил его перед Катце. – Пиши, как можно более подробно. – Советник вернулся в кресло. – Излишние краски, впрочем, можешь приглушить…

Рауль с наслаждением купался в потоке эмоций монгрела – кто бы мог подумать, что ощущать чей-то гнев или испуг будет так приятно? Блонди автоматически разбирал и подписывал документы, мельком поглядывая на сидящего напротив Катце. "Интересно было бы залезть в твои мозги…Но это чуть позже, не хочу портить себе аппетит".

Катце, поначалу оторопевший от таких действий Рауля, взял листок. Он сидел около трех минут не в силах начертать ни слова – рука онемела, а золотая изящная ручка, инкрустированная малахитом, казалась неподъемной – словно весила десять килограмм. В конце концов, Катце заставил себя пересилить отвращение и, скрипя зубами, неторопливо написал несколько строк:

После эксперимента дискомфорт исчез через несколько часов… – Точнее через два часа, потому что, вернувшись из Эос, Катце тупо выпил бутылку вина, и выкурил с десяток сигарет, после чего просто отключился.

Никаких последствий в плане дефекации не было… – Зато психика просто полетела к чертям.

Организм функционировал нормально… – Всего-то – трясло с пару часов. Ерунда какая! "Интересно, а если я напишу, что ты – сволочь, Рауль, это будет правильным завершением отчета?" Блонди, заметив, что монгрел уже довольно-таки давно ничего не пишет, открыто поднял на него взгляд:

– Закончил?

Эм не стал вставать, а просто чуть протянул руку в весьма недвусмысленном жесте, не оставляющем монгрелу ничего иного как самому принести лист бумаги.

Изучив написанное, Рауль вынес вердикт:

– К сожалению, по вышеизложенному я не могу в полной мере оценить последствия эксперимента, – блонди осуждающе поджал губы.- Придётся задавать вам вопросы: какой конкретно присутствовал дискомфорт и в чём это выражалось?..

Откинувшись на спинку кресла, Советник не сводил с монгрела пристально-изучающего взгляда:

– Отвечай честно, а иначе я буду вынужден провести осмотр, – уже почти откровенная усмешка.

Катце так и застыл с крайним потрясением на лице. Эм издевается? "Еще как!" – отозвался внутренний голос и накрыл блонди парой нецензурных выражений.

Монгрел судорожно сглотнул, ощущая слабость в ногах, и сделал шаг от кресла Рауля – точнее от него самого.

– Чего же вы хотите еще? – тихо спросил Катце.

– Всего лишь ответов на мои вопросы, – спокойно, но не холодно и надменно как обычно. – Или ты всё же настаиваешь на осмотре? Я думал, тебе это неприятно…

Выражение лица Рауля стало каким-то совсем незнакомым для Катце – полу задумчивое – оно почему-то с одной стороны заставляло хоть чуть-чуть расслабиться, но с другой стороны монгрелу от блонди редко чего когда делалось хорошего.

– Что ж, если тебе так хочется, раздевайся и на кушетку, – кивок в сторону стоящих неподалёку кушетки и каких-то приборов не самого приятного вида.

– Мне… не хочется, – запинаясь, ответил Катце не смея поднять глаз. Он нервничал, дыхание участилось и во рту жутко пересохло. – Я могу к завтрашнему дню составит подробный отчет… Хотите знать, какой дискомфорт был? Хорошо.

Саднящая боль – тупая и постоянная. – Катце оперся ладонью о край стола, чтобы не сорваться. – Хотите знать еще? Хорошо… Мне было противно даже вспоминать об этом. Еще? Ладно. Я… – Катце вдруг осекся и уставился на Рауля. Он едва не сказал, что презирает блонди за это.

Эм абсолютно спокойно выслушал "исповедь" Катце.

"А вот и гордость…Точнее: лишь её верхняя часть. Интересно, а что дальше?" – Мне не нужно к завтрашнему дню, – спокойно и тихо, будто разговаривая с маленьким неразумным существом, – мне нужно сейчас. А саднящая боль была только потому что ты зажимался, – насмешливо, но не ехидно, – и не слушал того что я тебе говорю, так что отнесись к этому как к расплате за свою глупость.

Рауль не стал настаивать на продолжении оборванной фразы – ему не было особого дела до отношения к нему монгрела.