— Я напугал вас, сударыня, великодушно простите, — услышала она хрипловатый голос над собой.
"Бог, мой, что это?! Неужели я сошла с ума? — Стараясь собрать трепыхающиеся в её голове обрывки каких-то мыслей, подумала она. — Я же современная девушка, нормальная, без гадалок, ворожбы и заскоков, в призраков не верю. В общем, я немедленно желала получить объяснения".
— В — вы кто?
— А на что похоже?
— Н — не з — знаю…
— Тогда, наверное, привидение. Так понятно?
— Н — не з — знаю…
Все её душевные силы в тот момент были целиком сосредоточены на борьбе с собой: ей было интересно то, что происходило, но она боялась этого.
— Ох, как скрипуче заело. Полагаю, что я крайне заинтриговал вас сударыня. Позвольте заметить вам, что самое время прийти в себя. Перед вами привидение.
Ещё бы не заело. Сердце в пятки ушло. Яна щипнула себя, но видение не исчезло. Немного бледноватый, но достаточно красивый молодой человек стоял по — прежнему скрестив руки перед собой. Часы на камине отбили боем. Яну передёрнуло. 21 век всему есть разумное объяснение.
— Привидение? Час от часу не легче! Ловко придумано! Но мы оба знаем, что их не бывает?! Вы мне предлагаете на ваш маскарад закрыть глаза и стать соучастницей.
Он распахнул рубашку и на груди блеснул медальон лев с камнем в лапах.
— Понятно, вы пришли, чтоб ограбить графа? Но это кощунство и как вы попали в замок?
— Глупая, девчонка. Я и есть граф. Посмотри на портрет. И что ты там видишь?
— Но этого не может быть? Вы просто загримировались, — пыталась найти логическое объяснение происходящему она.
— Куда же делись останки в гробу?
Яна поднялась. Прошла на ватных ногах к гробу и заглянула в него. Глаза её полезли на лоб.
— Зачем же вы мумию умыкнули — это музейное имущество. У неё даже есть инвентарный номер.
— Номер — это превосходно. — Улыбнулся он. — Но, кажется, вы привыкаете к ситуации и успокаиваетесь. Значит, мы можем спокойно поговорить.
— О чём? Разве вы не пришли грабить? А как же медальон графа, что вы спёрли. И опять же мумия.
— Жуткий язык, мадумазель, я с трудом привыкаю к таким изъяснениям. Давайте присядем и объяснимся. Вы меня понимаете?
Яна неопределённо кивнула, что означало "С трудом".
— Что вы хотите со мной сделать, и почему нужно было так наряжаться. Я не глупая, сразу разгадала ваш маскарад. Но язык…
— До чего же вы упрямая девица. Дотроньтесь до меня.
Яна ткнула пальцем и отдёрнула, так и не поняв для чего это ему было нужно.
— Ладонью и не спеша…
Она приложилась и тут же напряглась. На неё пахнуло могильным холодом.
— Ну что, скажете?
— Н — не соображу так сразу. Похоже, вы з — замёрзли.
С призраками ей встречаться не доводилось. На такую глупость не было времени. О них она ничего не читала и с правилами поведения была не знакома. Так сказать, ни сном ни духом. Глупость какая-то.
— Потрясающая логика. Ну, а у кошки с чего на меня шерсть дыбом встаёт?
— Наверное, не нравитесь… Призраков не бывает.
— Пойдём дальше. Если я сейчас лягу в гроб и превращусь опять в труху, как вы это объясните?
— Такого просто не случиться?
— Ну а вдруг?
— Я запросто сойду с ума. Но я же знаю, что такой трюк не реален.
Таинственность события, происшедшая только что, ставила её в тупик.
— Давайте сделаем так, чтоб не тянуть драгоценное время, так нужное мне для разговора и сломить ваше упрямство. Я проделываю это, а вы потом поднимаете меня опять.
— Как?
— Камень из браслета ложится в аккурат на камень из медальона. Происходит связь. Не забудете? Раз не мотаете даже головой, значит, не усвоили. Повторите?
— Камень в камень. Только зачем?
— Сделаете, а там посмотрим. Только не завалитесь опять, а то локти себе отшибёте и голова опять же не лишний элемент. Раз стукнулась об пол, два, так и сотрясение не долго получить.
— Что это вообще-то такое. — Заверещала, как ужаленная она. — Почему сейчас и со мной…
Он встряхнул её, приводя в чувство и поставив на ноги, не оборачиваясь, пошёл к гробу. Яна с удивлением и страхом наблюдала за ним. Постояв в раздумье, она подошла к тумбе и, вытянув шею, заглянула во внутрь. "Кошмар!" Там опять лежал прах. "Значит, всё правда и призрак существует. Тогда надо выполнить его просьбу. Хотя, вот ещё, с чего мне это делать. Пусть себе лежит горкой праха". Она с вызовом посмотрела на портрет. А тот погрозил ей пальцем. Словно предупреждая, не шутить. "Ладно, куда деваться, он всё равно не отстанет". Она поднесла камень к кулону и зажмурила глаза, чтоб не наблюдать всех этих ужасов восстановления. И решилась расплющить их, услышав робкое покашливание рядом.
— Теперь веришь?
— Ох!
Но ведь разговоры о привидении шли и раньше. Просто Яна думала, что это сказки. Слышать — не видеть. То бабке уборщице он показался. То охраннику когда-то помелькал. То за деревьями парка мельтешил, видели. Ведь многие так и шептались, что, мол, это призрак пропавшего молодого графа. Только она на эти разговоры внимания не обращала. У неё реальных дел хватало.
— Тогда присядем и спокойно поговорим, — улыбнулся Ральф.
— Как тут можно спокойно, если у меня всё дрожит и в голове один вопрос: "Почему так? Но почему так?"
— Не накручивайте, сударыня, себя и всё обойдётся.
— Вы граф Шенборн младший?
— Так и есть. Должен вам заметить, когда вы хотите, то соображаете довольно-таки быстро. — Усмешка скривила уголки его рта. — Теперь моя очередь задавать вопрос. Кто вы и откуда у вас этот браслет?
Яна не хотела, было, говорить правды, но, передумав, произнесла:
— Я научный сотрудник этого музея. А браслет нашла ещё в детстве у бабушки на огороде. Копала детской лопаточкой ямку и выкопала. Спрятала, никому не показав. Но что за тайна в этой побрякушке скрыта?
— Я бы сам хотел это знать. Но, что есть она — без вопросов. Смогла же эта штука меня поднять. Если вы заметили — камни притягиваются. Мне их презентовал дядя епископ. Просил не разлучаться с ними, а я подарил браслет любимой девушке Луизе. Встретил её здесь, в лесной чаще у родника.
— Теперь он называется "источник красоты". Что дальше? Она оказалась вашей сестрой?
— Откуда вы знаете, сударыня?
— Как вам сказать… Простое умозаключение. Можно сказать, догадалась в процессе рассуждений.
— Я узнал это от разгневанного отца. У меня было много женщин, но сердце сразила лишь она.
— Роковая любовь. Вы поссорились с отцом?
— Так и было, он безумно кричал и требовал, чтоб я отступился и забыл этого ангела, не объясняя ничего, а я упирался. Тогда он вынужден был сказать правду. Я не поверил ему, решил, что он нарочно придумал эту историю.
— И что вы сделали?
— Пошёл и, поговорив с её матерью, женился на ней. Дал ей золотых монет на дорогу и браслет, кольцо в знак любви и стал готовиться к отъезду, а Луизе велел ехать вслед за мной.
— Но уехать не успели. Ночью вас убили?!
— Так и было. Это страшно чувствовать себя изолированным от мира и этого и того. Я словно был заключён в одиночке. Люди либо радуются, влюбляются, живут или спят себе в земле сырой, а я придавленный каменной плитой болтаюсь между этим миром и тем. Не справедливо. Гадко. Такого не должно было случиться, но так случилось. Страшно, что ничего не исправить. Хотя…
— Мир с тех пор не стал ни добрее, ни счастливее. Удивительно, но ни в одной из священных книг: ни в Старом, ни в Новом Завете, ни в Коране — не найти призывов к ненависти и нетерпимости, убийству. А что творим… А как понимать ребус "я поговорил с её матерью и женился на ней"? Только так — она не приходилась вам сестрой и ваш отец был введён в заблуждение.
— Весьма проницательно с вашей стороны. Так оно и было. Но мы позже поговорим о том.
— Чем я могу вам помочь?
— Будьте рядом. Это поднимает меня. Я должен узнать тайну этих вещей. А её могут открыть только записи епископа, что хранятся, скорее всего, в подвале его бывшей резиденции.