Лью принялся излагать легенду с немалым успехом — вокруг раздались охи-ахи. Рома терпеливо слушал, тогда как обезьянка у него на плече по-прежнему испепеляла Джека пылающим взглядом. По окончании Рома не шевельнулся.

— Очень жаль, — сказал он, сочувственно глядя на Джека и Лью. — При всем моем желании вас пропустить, мистер Шелби, конференция только для членов. — И протянул к нему руку: — Пожалуйста, верните конверт.

Тот тряхнул головой:

— Почему? Я все равно уже тут. И останусь.

— Мистер Шелби, я требую. — Спокойное лицо Ромы внезапно потемнело от гнева.

Как ни странно, прочие сисуперы стали высказываться в пользу Джека: пусть останется... пропустите его... лишний не помешает... и тому подобное.

Рома оглянулся, открыл было рот, видимо, хорошенько подумал и снова закрыл. Капуцин явно готовился перегрызть Джеку глотку.

— Хорошо, — сказал в конце концов Рома, слегка передернув плечами, оглядывая членов СИСУПа. — Если желаете, пусть остается.

Джека удивило выражение его лица — профессора что-то тревожило. Обезьянка, как бы разделив его мнение, запрыгала, заверещала, протестуя против капитуляции хозяина.

— Тише, Маврицио, — мурлыкнул Рома, гладя капуцина по шерстке. Губы его улыбались, глаза сверлили Джека. — Я легко выгнал бы вас, но не стоит скандалить. Можете присутствовать на конференции, мистер Шелби. Только не вмешивайтесь в программу, иначе я вас удалю. Ясно?

Джек ухмыльнулся прямо в пылающие глаза Ромы и обезьяны.

— Значит, мне не позволено звать вас Солом?

Рома отвернулся, капуцин по-прежнему поглядывал через его плечо, шипел, наконец спрыгнул на пол, побежал другой дорогой, как бы никого не желая больше видеть.

— Что за проблема у вас с обезьяной? — спросил Лью.

— Не знаю. С собаками и кошками мы друг друга всегда понимаем. Может, меня вообще обезьяны не любят. Хозяин тоже не в восторге.

И наоборот, мысленно добавил Джек, даже не припоминая, чтобы когда-то испытывал к другому человеку такую внезапную необъяснимую неприязнь.

— Так или иначе, вас пропустили. — Лью похлопал его по спине. — Это главное.

— Угу. — Джек полез в свой — предназначавшийся Мелани — регистрационный конверт, вытащил оттуда программу, зашелестел страницами. — Что дальше?

— Ничего особенного. Мне еще рано отправляться в номер. Может быть, перекусим?

— Я должен кое-что проверить. Есть кое-какие дела. И номер надо получить.

— Как бы не возникла проблема. Все занято. В крайнем случае у меня поселитесь.

— Спасибо, — поблагодарил Джек, понадеявшись, что до этого не дойдет. Конечно, хочется остаться на месте действия, но он не привык ночевать с кем-то вместе, за исключением Джиа.

— Разумно предварительно записаться на случай, если вдруг кто-то откажется или не сможет приехать. — Он взглянул в программку на нынешнее расписание. — Давайте-ка встретимся в пять на открытии.

Лью охотно согласился, и они расстались. Джек направился в деловую часть города на встречу с Эрни.

Рома, крутя головой, смотрел вслед уходившему незнакомцу, подавляя желание броситься следом, свернуть ему шею. Не надо его убивать. Присутствующие ужаснутся, кто-то даже, возможно, домой заспешит, что никак нежелательно.

Но кто он такой? Зачем лжет муж Мелани Элер, утверждая, будто она сама прислала незнакомца на конференцию до своего появления? Правдой здесь и не пахнет.

Он заставил себя успокоиться. Фактически, кто это — не имеет значения. Отель полон, пусть мистер Джек Шелби ищет другое место. Главное, чтобы не заменил кого-либо из приглашенных. Иначе придется принять меры. Нынче вечером все должны здесь присутствовать.

Да. Он закрыл глаза. Сегодня вечером.

Вывеска в грязной витрине гласила:

ПАСПОРТНАЯ КОНТОРА ЭРНИ

Любые паспорта

Водительские права

Права на вождение такси

Распахнув дверь, Джек вошел.

— Привет, — бросил из-за стойки костлявый мужчина с физиономией бассета. — Как дела, как делишечки? — Не вопрос, обычное приветствие скороговоркой. — Дверь закрой, табличку переверни на «закрыто».

Что последний и сделал, после чего направился к стойке мимо полок с солнечными очками, модными футболками, спортивными кепками, пиратскими видеофильмами. Эрни изготавливал и печатал законные документы, в принципе торговал разными фирменными товарами, но основной доход получал от людей, которые желали стать или на время прикинуться кем-то другим.

За долгие годы он снабдил Джека десятками водительских прав и удостоверений личности.

— Говоришь, новый диплом средней школы? — перепросил он, подняв с пола складную папку, сдергивая предохранительную резинку. — Здешней?

— Нет. В Хобокене.

Эрни принялся копаться в папке с исчерпывающим собранием удостоверений, дипломов, служебных удостоверений почти всех учебных заведений, заводов и учреждений в радиусе десяти миль.

— Хобокен... Хобокен... Паренька как зовут?

Джек развернул фотокопию свидетельства о рождении и положил на стойку:

— Вот. И свидетельство нотариально заверь.

Эрни обладал официальной нотариальной печатью, дубликатом печати настоящего нотариуса из соседнего финансового квартала.

— Будет сделано. — Он прищурился на свидетельство. — Атилла? Может быть, хан Атилла? — Джек увидел мимолетную ухмылку. — Атиллу мы, пожалуй, зачислим в Сент-Алоизиус.

Эрни вытащил из папки диплом средней школы, пришпилил к официальному желтому блокноту.

— Вот так вот, — пробурчал он, царапая что-то в блокноте. — Теперь мы имеем Джона Атиллу. Дата рождения?

— Там все указано, — кивнул Джек на свидетельство.

— Ясно. Адрес?

Джек назвал адрес почтового ящика в Хобокене.

— Когда закончил?

— Чего?

Неужели надо объяснять, написалось на физиономии Эрни.

— Школу, естественно. Дата указывается в каждом дипломе.

— Дай подумать... Шестнадцать только что стукнуло, значит, два года назад.

— Ясно. Фото у меня имеется подходящее. Когда потребуется?

— Да не к спеху. На следующей неделе годится.

— Хорошо. А то у меня небольшая запарка.