Когда Рис вернулся сегодня вечером домой с прекрасным букетом цветом, она ощутила себя его женой. Ощутила себя желанной женщиной.

Когда она смотрела на его рот, то всегда пыталась вспомнить, как он целовал ее. Глядя на его руки, представляла себе его прикосновения.

Когда же Аланна не смотрела на мужа, в ее голове рождались образы, которые заставляли ее трепетать. Она искренне надеялась, что это воспоминания, а не фантазии. Ее тело с жаром отзывалось на эти образы.

Постарайся успокоиться, приказала она себе.

Хотя рядом с ним она никак не может чувствовать себя спокойно. Ей немедленно надо найти повод, чтобы уйти. Чтобы побыть одной.

– У меня, кажется, начинает болеть голова, – с трудом выговорила Аланна, наконец посмотрев на него.

Рис нахмурился и с сочувствием в голосе сказал:

– Надеюсь, это не последствия аварии.

– Я тоже надеюсь. Я принимаю какие-то особенные таблетки от головной боли?

– Сейчас достану. – Рис потянулся к ящику над холодильником.

Его рубашка при этом натянулась, обрисовывая мышцы. Аланна не могла оторвать от него взгляда, представляя, как он выглядит без одежды. Она молилась, чтобы на ее лице не горел румянец.

– Ты обычно принимаешь пару вот этих, – сказал он, кладя таблетки на стол, – потом ложишься в спальне, закрываешь шторы и пытаешься уснуть. Иногда ты принимаешь одну таблетку снотворного, чтобы быстрее уснуть. Они в ванной на втором этаже.

– Да, я видела их и еще удивилась, что у меня проблемы со сном. Ты не возражаешь, если я допью кофе и пойду лягу? – спросила Аланна, чувствуя себя виноватой.

Он пожал плечами.

– Почему я должен возражать? Мне жаль, что ко всему прочему у тебя разболелась голова. Нет, я сам все уберу, – возразил Рис, когда она поднялась и начала собирать со стола тарелки. Лучше позаботься о себе. Почему бы тебе не принять расслабляющую ванну, перед тем как выпить таблетки? Думаю, это поможет.

Аланна улыбнулась.

– Да, я так и сделаю. Еще раз спасибо, Рис. За все.

– Не за что, – сказал он и улыбнулся. Аланна поняла, что снова поддается опасным мыслям.

Его улыбка странно на нее действовала.

Она быстро взяла со стола таблетки и вышла из кухни. Только оказавшись в холле, она смогла перевести дыхание.

К тому времени как Аланна оказалась в их спальне, ее ложь стала правдой. Перед глазами запрыгали черные точки, в голове зазвенело.

Она выпила таблетки и открыла воду, чтобы наполнить ванну. В воду она добавила соль для ванны.

Полчаса спустя она вышла из ванной, пахнущая волнующими ароматами, но с жестокой головной болью. В отчаянии она выпила две таблетки снотворного и захотела найти что-нибудь, в чем можно было бы лечь в постель.

Все сексуальные пеньюары в ее ящиках казались ей отвратительными. Поэтому Аланна достала шелковую пижаму, которую видела утром в одном из ящиков. Холодный шелк приятно касался ее разгоряченного после ванны тела.

Головная боль лишь усилилась, когда она забралась в постель, но снотворное уже начало действовать. Ей отчаянно хотелось избавиться от боли в голове и смущения в мыслях. Ей хотелось почувствовать только умиротворение, а еще лучше ничего не чувствовать.

Через пятнадцать минут ее желание сбылось, и она уснула. Но даже во сне Аланна не нашла спасения от душевных мук. Дарко преследовал ее даже во снах. А с ним она вновь переживала боль разочарования и горечь предательства.

Рис читал книгу, лежа в постели. Он пытался уснуть, но не мог. Вдруг он услышал пронзительный крик.

– Аланна!

Вскочив с постели, Рис бросился в их с Аланной спальню, зажигая на ходу свет. Он открыл дверь и подбежал к кровати.

Жена лежала на кровати, свернувшись калачиком. Ее глаза были плотно закрыты.

– Нет, Дарко, пожалуйста, – всхлипывала она. – Пожалуйста…

У Риса от злости задрожали руки. Одно дело было услышать от матери Аланны обо всем, что с ней сделал этот монстр – ее муж, а другое – увидеть самому, как она была напугана.

Бедняжка! Неудивительно, что она страдала от головных болей. Надо срочно разбудить ее. Вернуть в реальность от кошмарных снов. Убедить, что Дарко мертв, а она в безопасности. С ним.

– Аланна, – тихо позвал он ее, тряся за плечо.

Она открыла глаза, в которых до сих пор плескался ужас.

– Это я, – прошептал он, – Рис. Твой муж.

Помнишь?

– Рис! О, Рис! – всхлипнула она, прижимая руки к лицу. Ее плечи затряслись.

– Все хорошо, дорогая, – сказал он и, не колеблясь, откинул край покрывала и лег рядом. Ты в безопасности, – он нежно обнял ее.

Она почти сразу прижалась к нему, продолжая тихо всхлипывать.

– Рис, – произнесла она, обнимая его за талию. – Не Дарко.

– Нет, не Дарко. Я совсем не похож на него.

Успокойся, милая, – тихо говорил он, поглаживая ее по волосам.

Как долго он вот так держал ее в объятиях и успокаивал? Утешал и гладил по голове? Минут пятнадцать. Может, больше. Он не был уверен.

Так же как не был уверен в том, когда его утешение переросло в соблазнение.

Желание обладать ею накрыло его горячей волной. Он начал целовать ее губы, сначала медленно, потом все с большей страстью.

Сначала Аланна не двигалась и не отвечала ему, но потом расслабилась. Рис праздновал в душе маленькую победу. Пускай она не помнит его, но ее тело узнает его тело. Об этом ему сказали ее мягкие, податливые губы, ее язык.

Аланна тихо застонала, когда он отстранился.

Рис посмотрел на ее раскрасневшееся лицо.

– Аланна, я хочу большего, чем просто целовать тебя, – признался он, чувствуя угрызения совести. – Скажи мне сейчас, если ты не хочешь, чтобы я продолжал.

Она молча смотрела на него.

Рис подавил в себе стон, когда увидел ее набухшие соски, проступавшие через шелк пижамы. Да, ее тело хотело его. Но она сама? Находится ли она сейчас в здравом уме? Не воспользуется ли он тем, что ей просто нужен кто-то рядом, чтобы утешить?

– Скажи что-нибудь, – настаивал Рис охрипшим голосом.

Он остановится, если она попросит. Он слишком любит ее, чтобы причинить боль, не важно какую, физическую или душевную.

– Да, – наконец сказала она тихо.

– Да? Что – да? – Он застонал. – Ты хочешь, чтобы я остановился?

– Нет!

Нет. Она не хочет, чтобы он останавливался.

Еще никогда для Риса не было так значимо то, что женщина хочет его.

– О, Аланна, – прошептал он, проводя рукой по ее прекрасному лицу.

Рис чуть было не сказал, что любит ее. Чуть было. Но, к счастью, вовремя прикусил язык. Вместо этого он склонился и поцеловал ее.

Больше всего ему сейчас хотелось заставить ее почувствовать его любовь, не говоря ей об этом.

Натали была права. Мужчины все предпочитают выражать физически. Но иногда это самый лучший вариант. Многие мужчины не умеют говорить красивые слова или делать красивые поступки. Но когда занимаются любовью с женщиной, то показывают свои истинные чувства.

Он смотрел ей в глаза, когда его пальцы нашли ее сосок под пижамой. Рис был очень осторожен, готовый к любому выражению протеста или страха. Но Аланна только глубоко вздохнула.

Он медленно расстегнул пуговицы на ее пижаме, обнажая грудь. Он как будто первый раз видел ее тело. Он сейчас мог его чувствовать.

Рис продолжил ласкать грудь Аланны, внимательно наблюдая за ее реакцией. Она смотрела на него во все глаза, ее губы приоткрылись, дыхание участилось. Ободренный такой реакцией, он приник губами к ее соску, дразня его языком. Она вскрикнула и выгнула спину. Он видел, что она закрыла глаза и прикусила нижнюю губу. Ее стоны удовольствия волновали и одновременно возбуждали его. Ему уже тяжело было сдерживать себя.

Она первая потеряла терпение. К его удивлению, она резким движением стянула с него шорты.

Рис только порадовался ее инициативе.

– Ты уверена, Аланна? – в последний раз спросил он.

– Да…

Они достигли наслаждения одновременно. И хотя мозг Риса отказывался что-либо соображать, его посетила радостная мысль. Рис вспомнил, что сегодняшний день был отмечен в календаре Аланны как самый благоприятный для зачатия. Он надеялся, что именно так и получится.