Ключ повернулся, загремел замок, и Джен очутилась в темноте.

В чулане было тесно, пахло лекарствами и табачными листьями. Пол был выложен кирпичами. Кругом на полках стояли пустые банки из-под солений.

У Джен горели щеки. Она вытащила из-за пазухи блестящий белый камешек, подаренный ей матерью, и стала шепотом молиться:

— Бог, великий бог, сделай так, чтоб раскрылись двери чулана. Накажи смертью злую хозяйку Джен, и чтоб сгорел ее дом, и чтоб сгорел весь хлопок и весь табак…

Но дверь чулана не открывалась, и в доме ничто не указывало на пожар. Бог не слушал Джен, и негритянка с яростью бросила на пол свой амулет:

— Вот тебе, негодный бог! Ты, наверное, слушаешь только белых людей! Молитва черных до тебя не доходит!

Она принялась неистово стучать в дверь:

— Пустите меня! Я не хочу здесь сидеть! Пустите!…

Долго стучала и плакала Джен. Никто не отзывался на ее крики. Наконец в доме загремели посудой, и в щель проник тоненький лучик света.

«Лампы зажгли. Значит, уже поздний вечер», — подумала Джен.

Она свернулась клубочком на полу и, утомленная слезами, заснула.

Проснулась Джен от звона ключей у двери чулана. Было уже утро.

- Хозяйка велела тебе идти в город, на рынок, — буркнул ей привратник ирландец.

Она хотела было взять корзину для провизии, но ирландец сердито остановил ее:

— Не надо. И так дотащишь.

Джен отправилась в путь. Солнце поднялось уже высоко.

По сторонам тянулись табачные и кукурузные поля. Гигантская кукуруза стояла, как войско, вооруженное копьями. Под широкими листьями прятались арбузы и дыни, похожие на огромных черепах; в зелени трав пламенели колпачки красного перца. Волнами ходила пшеница под знойным ветром, и вдали виднелись широкополые шляпы работающих негров. И все это — хлеб, табак, фрукты, черные люди на полях, — все принадлежало старой леди, хозяйке Джен.

Ноги и спина Джен еще ныли после ночи в чулане, но негритянка не унывала и бодро шагала босыми ногами по горячей пыли.

Она уже приближалась к маленькому соседнему городку, как вдруг на ее плечо опустилась волосатая рука.

— Поворачивай за мной! — сказал резкий голос.

Джен обернулась. За ней стоял чужой белый человек с расплющенным носом и маленькими, свиными глазками. Над губой у него торчали щеткой рыжие усы. Джен хотела крикнуть, позвать на помощь, но человек схватил ее за руку:

— Тише, ты! Твоя хозяйка продала тебя мне. Я заплатил за тебя хорошую цену. Боюсь, даже переплатил…

Маленькая негритянка Джен никогда не увидела больше ни своего дома, ни своих родных. Рыжеусый человек торговал неграми. Он продал девушку богатому фермеру в Нью-Орлеан, а тот перепродал ее плантатору Паркеру в Западную Виргинию.