— Вы в полной безопасности, — сказал он, надеясь, что голос не выдаст его волнения. Это была радость и в то же время страдание — держать ее так близко. Ее волосы пахли цветами, и губами он ощущал их нежную шелковистость. Сердце лорда Вернема громко стучало в груди, и он боялся, что она услышит этот стук.

Теперь дождь лил как из ведра, с почти тропической яростью.

— Гроза кончается, — сказал лорд Вернем.

Но, говоря это, он надеялся, что стихия еще помедлит и он сможет какое-то время держать Хариту в своих объятиях.

Однако следующий раскат грома раздался уже где-то в отдалении, и она подняла голову.

— Уже проходит… мы в безопасности, — тихо сказала Харита.

— В полной безопасности, — заверил он ее.

Она шевельнулась, и он тут же разжал объятия.

— Мне… мне очень стыдно.

— Вот это совсем лишнее.

— Я знала… что с вами я буду в безопасности.

— Для этого и существуют мужья — и для многого другого.

Харита хотела было спросить, что он имеет в виду, но вместо этого сказала:

— Я… мне нужно идти к себе в комнату.

— Вам не нужно спешить.

Интересно, что она скажет, если он попросит ее остаться, если признается, что больше всего на свете хочет всю ночь держать ее в своих объятиях, целовать, любить ее, сделать ее действительно своей.

Наконец, когда слова были уже готовы сорваться с его губ, когда он почувствовал страстное, почти неудержимое желание овладеть ею, он сказал себе, что еще слишком рано.

Страх, заставивший ее попытаться убить себя, сменился дружбой, но часть его, пусть скрытая, все еще оставалась. В этом он был уверен. Он не мог рискнуть потерять ее доверие, разрушить ее веру в него.

Странным, не похожим на обычный голосом, он произнес:

— Я хочу пожелать вам спокойной ночи. Завтра нас ждет много дел. Если вы уже можете уснуть, я отведу вас в вашу комнату.

— Гроза почти кончилась, и гром умолк, — ответила Харита.

Действительно, гром почти совсем стих в отдалении.

— Если вы боитесь, возвращайтесь ко мне.

— Я не хочу вас беспокоить. Я бы и не пришла, если бы не увидела свет у вас под дверью.

— Мне было бы приятно думать, что вы все равно бы пришли, потому что испугались и знали, что со мной вы будете в безопасности.

— Я знала это.

— Знайте, что если я понадоблюсь, я всегда жду вас, — медленно произнес лорд Вернем.

Она посмотрела ему в глаза и замерла. В его голосе, в выражении его лица было что-то, чему она не могла найти названия.

С ней самой происходило что-то странное, и сердце вдруг сильно забилось. Она смущенно отвернулась.

— А Бобо… он пойдет со мной?

— Только попробуйте его оставить, — пошутил лорд Вернем.

Харита встала с кровати. Она стояла напротив свечей, и сквозь тонкий муслин ночной рубашки он видел все изгибы ее стройного тела.

У него снова перехватило дыхание и застучало в висках. Руки сами сжались в кулаки. Он смотрел, как Харита идет к двери. Только когда она ее открыла, под кроватью раздался какой-то шорох, оттуда выкатился меховой шар и резво помчался к Харите.

— Он пошел со мной! — с гордостью сказала она.

Лорд Вернем медленно встал и сказал себе, что это хороший знак на будущее.

Харита поспешно вошла в столовую, держа в руках какой-то сверток. Увидев сидящего за столом лорда Вернема, она воскликнула:

— О, а я так надеялась прийти первой!

Он встал, улыбаясь, и она, подойдя к нему, смущенно произнесла:

— С днем рождения! А это подарок для вас.

— Подарок для меня? — удивленно переспросил он. — Откуда вы узнали, что у меня день рождения?

— Мне сказала миссис Уильямс, и я приготовила кое-что, надеюсь, вам понравится.

Лорд Вернем развернул сверток и увидел пару домашних туфель из черного бархата с его искусно вышитой монограммой и короной. Вышивка была очень красивая.

— Вы сделали это сами? — спросил он.

— Да, — ответила Харита. — Было очень трудно сделать так, чтобы вы ничего не заметили. Я хотела, чтобы подарок был сюрпризом.

— И еще каким сюрпризом! — ответил он. — Большое спасибо, Харита. Я уже много лет не получал подарков.

— И они вам нравятся… правда нравятся?

— Я буду чувствовать себя в них величественным и роскошным и буду их очень беречь, потому что вы их сделали своими руками.

Что-то в его словах заставило ее опустить глаза. Она действительно приложила немало усилий, чтобы подарить ему эти шлепанцы. Холден купил их, зная размер лорда Вернема, а миссис Уильямс научила ее вышивать золотой нитью. Харита всегда хорошо вышивала, но никогда не пыталась сделать что-нибудь для мужчины и побаивалась, что лорд Вернем сочтет их чересчур кричащими.

— Мне казалось, я слишком стар, чтобы вспоминать о своем дне рождения, но вы сделали этот день праздником.

— Но только будьте осторожны, смотрите, чтобы Бобо их не съел, — предупредила Харита. — Миссис Уильямс запирает все мои туфли в шкаф или кладет их на стул. Бобо с каждым днем безобразничает все больше.

— Он учится охотиться, — объяснил лорд Вернем, — но обещаю, что ваш чудесный подарок я буду держать подальше от него.

Харита села за стол, и лакей внес серебряные блюда.

— А теперь давайте решим, как мы отпразднуем это знаменательное событие. Я думал, мы сегодня утром прогуляем гепардов, а заодно посмотрим, как дела на одной из ферм, но, может, вы хотите чего-то еще?

— Мне бы очень этого хотелось, — ответила Харита. — И к тому же это ваш день рождения, а не мой.

— Когда настанет ваш, мы его непременно отпразднуем, — пообещал он. — И я постараюсь, чтобы мой подарок превзошел ваш. Только не могу представить, что я сумею сделать для вас.

— Женщине можно подарить много разных вещей, а вот с мужчинами гораздо труднее.

— Я думаю, когда вы узнаете меня лучше, вы обнаружите очень много вещей, которые мне необходимы, — ответил он. — Особенно от вас.

Она вопросительно посмотрела на него, не совсем понимая, о чем идет речь, но он заговорил о другом. Сразу после завтрака они поехали кататься в парк, и каждый держал гепарда на длинной тонкой цепочке.

На ферме нужно было многое посмотреть, и в аббатство они вернулись только к обеду. За едой лорд Вернем понял, что повар особенно постарался, видимо, распорядилась Харита. После обеда они вышли на террасу.

Два кресла стояли рядом, и, усадив в одно из них жену, лорд Вернем опустился в соседнее. В этот момент на террасе появился лакей с запиской на серебряном подносе.

— Что это может быть? — удивился лорд Вернем.

Он прочитал записку и нахмурился.

— Что такое? Что случилось? — спросила она.

— Это от человека, который возглавляет работу по восстановлению северной фермы. Он пишет, что от сырости и запущенности одна из главных стен дома рухнула. Мне придется поехать туда и посмотреть, что можно сделать.

— Я поеду с вами?

Лорд Вернем на мгновение заколебался, но ответил:

— Мне кажется, вы сами согласитесь, что на сегодня поездили верхом вполне достаточно. Я поеду один и постараюсь вернуться как можно быстрее.

Она была разочарована, но должна была согласиться, что действительно устала. Хотя с того времени, как она упала в колодец прошла почти неделя, у нее на спине еще были видны синяки, сменившие те, что остались после побоев отцом.

— Пусть оседлают Блэк Найт, — распорядился лорд Вернем.

— Будет сделано, милорд, — ответил лакей.

Харита знала, что Блэк Найт самая быстрая лошадь в конюшне. Его купили совсем недавно, и если бы она поехала с мужем, ее лошадь по скорости и выносливости явно уступила бы этой. Больше того, на Кингфишере ехать сейчас было бы невозможно, потому что его хорошенько выгуляли после обеда.

— Хорошо, я останусь дома, — вздохнула она, но глаза ее говорили яснее слов.

— Когда я вернусь, — пообещал лорд Вернем, — я прочитаю вам рассказ про любовь двух слонов.

— Двух слонов? — удивилась Харита.