А это было делом нелегким. Ее старшая сестрица с раннего детства врала прямо-таки артистично. Причем частенько верила в собственные сказки, чем еще сильнее все запутывала.

Тамара, например, до сих пор не выяснила для себя, кто из многочисленных Лелькиных знакомых реальный персонаж, а кто — мифический. Иногда Тамаре казалось, Лелька и сама толком не знала. Путаница в ее голове была кошмарная!

К несчастью, сходилась с людьми Лелька поразительно легко. Ее почему-то любили, хоть и считали странноватой. И мирились со всеми Лелькиными невероятными выходками.

Может, из-за внешности? Другого объяснения Тамара не находила, как ни ломала голову.

 Уж очень Лелька со своим нежненьким личиком, прозрачным открытым взглядом и детской улыбкой напоминала ангелочка с рождественской открытки. Хотя и близко им не была! Скорее бесовская ловушка для простаков. Эдакая шутка богов.

Поймав старшую сестру на очередном вранье, Тамара бессильно злилась, а бессовестная Лелька смеялась. Мол, какая разница? И Тамара терялась, не умея объяснить.

Действительно, так уж важно, виделась ли сегодня Лелька со своей знакомой? Пусть на самом деле она  просто гуляла по парку и лишь мысленно обсуждала с ней какую-либо проблему. Главное то, что осталось в Лелькиной памяти, – по словам самой Лельки.

Но ведь тогда получается, возмущалась Тамара, что можно всю жизнь прожить словно во сне. Просто выдумать – и поверить в свою фантазию! «И пусть,— нахально заявляла Лелька.—Кому это мешает?»

Спорить со старшей сестрой не имело смысла, уж это Тамара уяснила еще в детстве. Так что она и не спорила. И как-то лавировала между Лелькиными бесконечными фантазиями, вылавливая крупинки истины. Больше полагалась на интуицию, чем на логику.

Вот и сейчас, мрачно рассматривая в зеркало собственное отражение, Тамара прикидывала, как понезаметнее вытянуть из сестры правду. Да еще при этом не обеспокоить Серегу и Мишку, старшего Лелькиного сына. Оба и без того постоянно тряслись за Лельку, уж слишком она беспечна и непредсказуема. К тому же доверчива.

Смешно, но дурочка Лелька всерьез считала, что по-настоящему плохих людей не бывает. Не бывает – и все! Люди просто иногда ошибаются. А на самом деле… Ну да, ангелы во плоти! Как и сама Лелька.

Тамара натянула свитер, небрежно поправила волосы и криво усмехнулась. Она, к сожалению, не Лелька. Ей настолько с внешностью не повезло. Ни пепельных волнистых волос до пояса, ни ярко-синих, изменчивых как море глаз, ни тонюсенькой талии, которую Серега запросто обхватывал пальцами, ни нежного серебристого голосочка. Услышав его, невольно улыбались самые угрюмые и мрачные личности.

Тамара же — ничего особенного, порой ей даже не верилось, что они с Лелькой родные сестры. Таких, как говорится, десяток на дюжину. Темноволосая, кареглазая и довольно высокая. И вечные диеты, чтобы влезть назавтра в собственные джинсы. Лелька же, счастливица, ест что душе угодно. Если вообще вспоминает про еду, само собой.

Крыс с грохотом уронил к Тамариным ногам ошейник с поводком, и девушка пришла в себя. Тяжело вздохнула —она так и не придумала, как станет расспрашивать старшую сестру,— и мягко сказала псу:

—Крысеныш, я к Лельке.

Крыс заскулил было, потом насупился и решительно подпихнул свою амуницию поближе к хозяйским тапочкам. Пес явно решил рискнуть. Хотя прекрасно понимал, что Тамара имела в виду, уточняя, что собирается именно к Лельке.

Коську, само собой! Мерзкое когтистое чудовище, проживающее, к сожалению, в Лелькиной квартире. Отвратительного серого котяру, грозу районных собак и личного недруга несчастного Крыса. Только ему бультерьер был обязан шрамами на морде и разорванным ухом.

Правда, и Коська как-то попал  Крысу в лапы, но… ушел живым. Об этой ошибке бультерьер сожалел до сих пор. Однако не терял надежды когда-нибудь исправить ее. Например, сегодня. И Крыс демонстративно уткнулся мордой  в ошейник.

—Ты уверен?— задумчиво спросила Тамара.

Крыс бодро рявкнул. Тамара фыркнула, почесала своего любимца за ухом и нежно провела пальцем по длинному извилистому шраму.

—Вольному воля. Но не говори потом, что я тебя не предупреждала. Если Коська снова тебя разукрасит.

Крыс оскорбленно заворчал, поднял морду и приоткрыл пасть, демонстрируя хозяйке два ряда белоснежных клыков. Тамара улыбнулась:

—Очень надеюсь, что ты  успеешь ими воспользоваться. И не дашь Коське смыться на верхотуру.—Она потрепала бультерьера по мощному загривку и ободряюще воскликнула:—Ничего, мы с тобой будем бдительными и вообще Коську близко к себе не подпустим! Так, Крысеныш?

                                                            ***

Дверь открыл десятилетний Мишка. Привычно подставил Тамаре щеку для поцелуя, погладил настороженного Коську по голове, повесил в шкаф кожаный теткин плащ и выдал информацию к размышлению:

—Па на кухне, слышишь, пахнет? Плов готовит. Динка мультики смотрит. А мама в спальне заперлась.

—Спит, что ли?—удивилась Тамара и покосилась на запястье. Ее часы показывали всего семь вечера.

—Да нет, —фыркнул Мишка.—Дюдики изучает.

Крыс нервно тявкнул и тут же смутился. Уж слишком по-щенячьи вышло. А Тамара изумленно протянула:

—Чего-чего?

—Ну, детективы.

—А-а, читает.

—Вот уж нет!

Крыс с Тамарой встревоженно переглянулись. А Мишка привстал на цыпочки и шепнул тетке на ухо:

—Мы думаем, она решила писательницей стать!

Тамара открыла рот, Крыс — пасть. Мишка гордо пояснил:

—Дюдики писать собралась.

Бультерьер жалобно заскулил. Тамара пихнула его в толстый бок – Крыс  мешал ей сосредоточиться – и ошеломленно воскликнула:

—Да с чего ты взял?!

—Ш-ш-ш,—зашипел Мишка.—Это пока секрет!

Но Тамара явно ждала продолжения, и мальчик взволнованно спросил:

—А иначе с чего бы она детективами обложилась?

—Об…обложилась?

—Ну да! Штук двадцать принесла. А может, сорок. Папа сказал — даже классику. И читает не просто так, а с блокнотом. Записи делает, поняла, нет?

Тамара побледнела, ее вдруг начало слегка подташнивать, голова закружилась, и девушка с коротким стоном упала на стул.

Ее самые худшие подозрения подтверждались. Это наивный Мишка мог думать, что его мать собралась стать писателем, Тамара-то знала — ее ненормальная старшая сестрица позавидовала лаврам Эркюля Пуаро. Пепельноволосая миссис Марпл, кошмар какой!

Тамара потрепала нервно зевавшего Крыса по голове  и мрачно подумала, что Лелька наверняка готовится к ближайшему спектаклю. Так сказать, в ожидании первого клиента. Вот и заперлась, чтоб не мешали.

Заморочить несчастному голову Лельке раз плюнуть. Она актриса от Бога, Лешке Сазонову это не понять. Этого никому не понять. Даже ей, Тамаре.

Ведь ее старшая сестра даже не играет. Она просто СТАНОВИТСЯ кем-то. Гадалкой, например. Вильгельмом Теллем. Альпинистом. Гонщиком. Снайпером. Или… или сыщиком!

Тамара голову готова прозакладывать: именно сейчас в спальне рождается частный детектив. Пока на бумаге, куда Лелька выписывает необходимые характеристики. От внешности до биографии.

Тамара очнулась, лишь когда испуганный Мишка затряс ее за плечо. Слабо улыбнулась племяннику и пробормотала:

—Извини, я на диете.

—Чокнутая,—сердито вынес вердикт Мишка.—Ты ж себя угробишь!

—Когда-нибудь обязательно,—легко согласилась Тамара.—Знаешь, идея вечной жизни меня как-то не прельщает.

—Это еще почему?

—Не хочу быть старухой, ясно?

Тамара щелкнула племянника по носу и встала. Мишка сурово сказал:

—Плов будешь есть. Иначе…

—Что — иначе?

—Иначе все расскажу родителям! Про твой обморок.

—А это уже шантаж…

—Плевать!

Тамара посмотрела в упрямые ярко-синие глаза племянника — он унаследовал их от матери,— пожала плечами и воскликнула:

—Да поем-поем! А пока пойду к Лельке. Она в спальне, говоришь?

Мишка кивнул. Крыс заозирался, затем прижался к ногам хозяйки и на всякий случай грозно клацнул зубами. Тамара вздрогнула, виновато покосилась на пса и понизила голос.