Возникшая перед глазами картина была такой красочной и жизнерадостной, что Джуди остро захотелось немедленно, прямо сейчас, нырнуть в это теплое, ласковое море, растянуться на золотом песке пляжа под горячим южным солнцем, забыв обо всем на свете.

Холодный порыв ветра вернул ее к действительности. Она плотнее укуталась в пальто, тоскуя по солнечной погоде.

Пожалуй, Шейла права. Пора что-то делать с собой. Ей необходимо выйти из этой ужасной депрессии, иначе состарится раньше времени. Ведь она не первая, кто потерял любимого, другие женщины в такой ситуации продолжают полнокровно жить. Может, именно об этом и говорил сон? Джуди вновь покраснела и, решившись, вошла в двери бюро путешествий.

Этим вечером она вернулась домой рано, но чувствовала себя уставшей, как никогда. Выйдя из машины, вспомнила, что обещала детям пойти в китайский ресторан, обрадовалась – не придется, как обычно, готовить ужин.

В прихожей она сняла мокрые туфли. Как же я устала от этой бесконечной зимы! – подумала женщина. Если в ближайшее время не выберусь отдохнуть на курорт, то скорее всего сойду с ума.

Джуди повесила свое розовое шерстяное пальто на вешалку и огляделась по сторонам. Дети смотрели какой-то фильм и даже не отреагировали на ее появление. Она с минуту наблюдала за ними. Между дочерью и сыном не было никакого сходства, незнакомый человек никогда и не предположил бы, что они – брат и сестра. Пятнадцатилетний Роберт развалился на диване так, словно его стройное тело было без костей. Из школьной формы он переоделся в неизменные джинсы и голубой свитер. Его волосы были такого же цвета, как и у матери, и такие же светло-голубые глаза. Лесли сидела в кресле, аккуратно крася ногти в странный сливовый цвет. Она больше походила на отца: пшеничного цвета волосы, карие глаза. Однако Джон был высоким и крупным, а дочь казалась миниатюрной милашкой.

– Привет, мам! Как прошел день? Как тебе погода? Ты, наверное, замерзла. Проходи и садись к камину, а я приготовлю тебе чашечку восхитительного кофе, – громко сказала сама себе Джуди.

На эти слова Роберт обернулся и, откинув со лба непослушную прядь волос, сказал с усмешкой:

– Люди в белых халатах придут за тобой, мама, если ты будешь вот так разговаривать с собственной персоной.

– А что мне остается делать? Ведь все молчат. Вы собираетесь отведать китайской кухни?

– Да, мама, – отозвался сын, и его внимание вновь переключилось на экран. – Ты действительно хочешь кофе?

– Если мы уже уходим, то нет. Лесли, ты готова?

Дочь встряхнула руками и подула на ногти.

– Готова, но нужно немного подождать, иначе пропадет мой маникюр. – Она обернулась, провела рукой по журнальному столику, на котором стояла обернутая красной подарочной бумагой коробочка. – Это тебе подарок, мамочка. С днем рождения.

Джуди открыла коробочку косметики, и ее глаза округлились.

– Ух ты! Спасибо, дорогая, это здорово. – Подумала, что дочь, должно быть, потратила много денег на это изделие фирмы «Шанель». Ничего не скажешь, довольно щедрый подарок.

– Я знаю, ты обычно не пользуешься такими цветами, но, думаю, тебе нужно изменить свой имидж, – сказала Лесли. – Моя подруга работает в косметическом отделе и подобрала для тебя цветовую гамму. Сказала, что это подойдет. Она в таких вещах знает толк.

Джуди потрогала пальцем каждый предмет: блестящая бордовая помада, тени для век всех оттенков – от голубого до коричневого, основа для грима и компактная пудра. Захотелось попробовать на себе все это прямо сейчас. Она подошла к зеркалу. Вот и дочь пытается изменить ее имидж. Сначала Шейла, теперь Лесли… Неужели что-то не в порядке с ее внешностью? Джуди всмотрелась в себя, махнула рукой: ладно, потом разберемся. Открыла сумку и достала рекламную брошюру, ее голубые глаза засверкали.

– Что вы думаете делать на каникулах? Может, махнем на две недели в Испанию? Солнце, пляж, фламенко?

– Отлично! А когда? – спросил Роберт, даже не обернувшись.

– Как только определим дату!

– Что… сейчас? – ошеломленно проговорил он, на этот раз обернувшись. – Мам, ты, наверное, шутишь. У меня матчи каждую субботу. Я не могу уехать. Они проиграют, если меня не будет.

– Большая шишка, – поддразнила его Лесли.

– Правда, – негодующе настаивал он. – Я – лучший нападающий! Спроси кого хочешь. Я забиваю все голы и не могу уехать в самый разгар сезона. Они убьют меня.

Лесли внезапно проговорила:

– Я тоже не могу поехать, мам. По правде говоря, мы со Стивом хотели смотаться в Париж…

– Стив может поехать с нами! – прервала дочку Джуди.

Взгляд Лесли выражал полное недоумение, которое переросло в презрительный смех.

– Стив и я… поехать с тобой? Перестань, мама! Ты же не думаешь, что я все еще маленькая и нуждаюсь в присмотре? Мы хотели остановиться в одном из тех отелей, куда не пускают людей и всех, кто старше тридцати.

– Пожилых людей? – повторила Джуди. Улыбаясь, Лесли мельком взглянула на нее.

– Ну, ты, конечно же, еще не пожилая. Я не хотела сказать, просто хотела… В общем, ты знаешь, что я имела в виду.

О да, она знала, что имела в виду юная девушка. Ее дочь не желала отдыхать вместе с ней; она была из другой возрастной категории. А сын слишком поглощен собственной жизнью, чтобы куда-нибудь уезжать. Джуди упала духом. Так хотелось выбраться к солнцу, но отправляться туда одной… Она никогда еще не отдыхала одна. До встречи с Джоном были поездки с родителями, а позже – всегда с мужем и детьми.

Что ж, Шейла оказалась права. Нужно привыкать к мысли, что Роберт и Лесли растут, в один прекрасный день просто уйдут, и она останется одна. Пора учиться жить независимо от детей.

– Значит, я поеду одна, – твердо сказала Джуди. Сын и дочь обернулись и уставились на нее с открытыми от изумления ртами.

– Одна? – переспросила Лесли.

– Ты хочешь сказать, что оставишь нас, чтобы мы сами заботились о себе? – Глаза Роберта засверкали. – На целых две недели?

Мать могла прочитать его мысли; парень мечтал провести какое-то время без наблюдения, без человека, который заставляет выполнять домашние задания и ежедневные обязанности. Роберт ненавидел работу по дому, но Джуди настаивала на его помощи сестре. Она не хотела вырастить мужчину, который ждет, что женщины будут делать за него все. У нее самой был такой брат. Пол в доме никогда и пальцем не пошевелил; мать всегда прислуживала ему. И когда Пол женился, то думал, что жена будет делать то же самое. Но Маргарет не хотела мириться с этим, и они расстались через несколько лет. Брат жаловался на жену, говоря, что она совершенно неразумна. Она же со злостью упрекала мужа в эгоизме. Пол женился во второй раз, но и этот брак был далек от совершенства, дал трещину, как и первый.

Джуди не хотела, чтобы ее сын вырос таким же, как Пол, поэтому старалась распределить работу между детьми поровну. На кухне висел график, которого Лесли и Роберт должны придерживаться. В их обязанности входила уборка своих комнат и помощь во время походов по магазинам и приготовления обедов. У матери тоже было свое расписание, висевшее рядом, и никаких разногласий по этому поводу не возникало.

– Пока меня не будет, постарайтесь не разгромить дом, устраивая сумасшедшие вечеринки, – сказала она Роберту, который невинно смотрел на нее, хлопая голубыми детскими глазами.

– Конечно, мамочка.

– Я присмотрю за ним, – приторно-сладким голосом проговорила Лесли.

– Тебя это тоже касается, дорогая. Вы оба ответственны за все.

С тех пор как умер муж, Джуди старалась воспитывать в детях самостоятельность и ответственность. И сама всегда прислушивалась к их мнению. Джон оставил им достаточно средств. Предстояло решить – жить только на эти деньги довольно сносно или же рискнуть и вложить их в какое-либо дело. Посоветовавшись с детьми, Джуди выбрала последнее. Шейла, давняя подруга, предложила ей стать компаньоном на равных условиях. Деньги Шейле достались от отца, она просто горела желанием вложить их в свое дело. Ее муж был удачливым коммивояжером, дети выросли, и появилась возможность открыть собственный магазин, стать полноправной хозяйкой, а не находиться в чьем-то подчинении.