— Не напишет, — пробормотал он, провожая взглядом яркий плащ Агнесс.

Что ж, Агнесс, ты сама виновата, подумал Фокси, вставляя шпильку в замочную скважину. Мне нужно было только одно — услышать эту историю из твоих уст… Из уст женщины, которая доверилась мне, своему мужу…

Дверь поддалась, и Фокси уже без всякого страха вошел в комнату. За окнами было темно, а плотные шторы не пропускали света электрических фонарей. Фокси пошарил рукой по стене и нащупал кнопку выключателя. Свет зажегся.

Вот она, комната, из-за которой он не спал ночами, о которой он столько размышлял, столько раздумывал… Вот оно место, которое так и не смогла показать ему Агнесс. Вот оно, ее загадочное прошлое…

Комната больше напоминала детскую, чему Фокси не особенно удивился. Пестренькие обои с шоколадными медвежатами были оклеены старыми фотографиями. С каждой фотографии улыбалась, смеялась или просто задумчиво смотрела девочка, совсем худенькая, больше похожая на подростка, чем на юную девушку. По углам стояли креслица, укрытые запылившимися пледами, когда-то яркой желто-голубой расцветки. Возле левой стены находилось трюмо. На уголках зеркал висела молодежная бижутерия: бусы, цепочки, тонкие блестящие пояски из дешевого сплава. На тумбочке трюмо стояли разноцветные флакончики с духами, очевидно, тоже принадлежавшие девчушке с фотографии.

— Агнесс, Агнесс… — покачал головой Фокси. — Как же ты не понимаешь кошечка: о прошлом нужно вспоминать, но нельзя им жить…

Он подошел к трюмо, снял крышку с одного из флакончиков и вдохнул аромат. Духи уже успели приобрести специфический запах старости, но все еще пахли чем-то сладким. Фокси вспомнил этот запах — похожим ароматом любит душиться Агнесс…

Он подошел к полкам, висящим на стене. На них стояли фотографии Ричарда и Конрада в темных рамках, а рядом с ними лежали два DVD. Фокси взял диски, вышел из «детской» и пошел в комнату, которую Агнесс отдала ему под рабочий кабинет. Включив ноутбук, Фокси прочитал надписи на дисках. Как он и подозревал, на обоих были написаны черным маркером имена бывших мужей его жены. На одном — Конрада Бердберри, на другом — Ричарда Малькольма.

Вначале Фокси засунул в ноутбук диск с надписью «Ричард Малькольм». Ведь именно из-за него закрутилась вся эта котовасия… На экране появилось уже знакомое по фотографиям лицо Ричарда. Он вальяжно развалился на диване и, потягивая коктейль, беседовал с каким-то мужчиной, которого не было в кадре. Голос мужчины показался Фокси знакомым. Ситуация была бы вполне обычной, если бы не то, о чем говорили эти двое. Фокси внимательно смотрел на экран ноутбука и ловил каждое слово Ричарда.

— Твой интерес, конечно, будоражит мое воображение, — говорил Ричард невидимому собеседнику. — Но ты знаешь, я женат и все такое…

— Не вижу, чем это может нам помешать… — ответил ему мужчина за кадром, и Фокси снова поймал себя на мысли, что этот голос ему очень знаком. — Надеюсь, ты хоть не будешь отрицать, что тебя ко мне тянет…

— Не буду, — кокетливо улыбнулся Ричард, — но что это меняет? Представь лицо моей жены, когда она узнает, что я изменил ей… с мужчиной…

— Ты параноик, Ричард. Агнесс и в голову не придет тебя в таком заподозрить. Если она к кому и будет ревновать тебя, так это к девчонкам, которые бегают за тобой табунами. Кто тебе мешает пофлиртовать с одной из них? Чтобы отвести от себя подозрения?

— Я давно уже не спускался в подобные авантюры, Капнер… — Так вот почему Фокси узнал этот голос! — Дувервилль — большая деревня… А мы с тобой — люди общественные, всегда на виду… Меня бросает в дрожь, когда я думаю о том, что все может раскрыться…

— А меня бросает в дрожь, когда я думаю о тебе… Представь, как нам будет хорошо… И потом — я сниму тебя в своем фильме, ты же мечтал об этом…

Фокси скривился и свернул картинку, чтобы, не дай бог, не услышать чего-нибудь похлеще. И тем более — не увидеть!

— Тьфу ты, гадская плесень! — выругался он. — Надо же, какая мерзость…

Он собрался было вытащить из ноутбука диск и засунуть в него второй, но стоило ему вынуть диск, как в холле затренькал дверной звонок.

— Гадская плесень! — снова ругнулся Фокси и, быстро кинув оба диска в ящик стола, побежал открывать дверь.

На пороге стояла женщина, которую он меньше всего ожидал увидеть в такой момент, — Луиза Малькольм.

Вид у нее был, прямо сказать, трагикомический: губы дрожали, бесцветные глаза тщились метать молнии — во всем ее облике было столько деланной трагичности и злости, что Фокси от души посмеялся бы, если бы не оказался в сложной ситуации.

— Добрый вечер, миссис Малькольм, — не теряя присутствия духа, поздоровался Фокси. — Чем обязан столь позднему визиту?

— Шутить изволите?! — вспылила Луиза. — Ну-ну, вы дошутитесь, Фокси Данкан. Ох, как дошутитесь, — прошипела она, растянув свои губы-ниточки.

— Какие тут шутки, миссис Малькольм… Меня искренне удивляет то, что вы заявились сюда. Но чтобы не показаться невежливым…

— Заткнитесь, Данкан, — снова зашипела она. — Или я прямо сейчас поговорю с вашей женой… — Луиза была худенькой, поэтому ей не составило никакого труда просочиться в проем, образовавшийся между боком Фокси и входной дверью. Она встала посреди холла и посмотрела по сторонам. — А вы неплохо устроились, Данкан… Так где ваша милая супруга?

— Ее нет дома, — спокойно ответил Фокси. — И вряд ли она вернется в ближайшее время. Может быть, вы хотите ей что-то передать? Тогда передавайте. Но учтите, что кроме ваших соображений, которые я, разумеется, донесу до миссис Корнуэлл, она узнает также о коллекции, которую унаследовала от бывшего мужа. О, забыл… еще от отца бывшего мужа, потому что тот передал ее в наследство Ричарду, а не вам, миссис Малькольм.

Луза готова была захлебнуться собственной злостью.

— Да как… да как… да как вы смеете?! Как у вас хватает наглости?! Вы получили от меня деньги, не сделали ровным счетом ничего, да еще и шантажируете меня!

— Это вы меня шантажируете, миссис Малькольм, — не повышая тона, ответил Фокси. — Будьте покойны, я верну вам все деньги. И даже добавлю, лишь бы больше никогда не столкнуться взглядом с вашими злющими глазками… Что до информации — она у меня есть. Только вы ее не получите. Собственно, вы сами не захотели бы знать многое, из того, что знаю я…

— Что вы знаете, что?! — Луиза подскочила к нему и забарабанила кулачками по его плечам. — Ну! Говорите же!

— Господи, до чего сильно вы хотите этих денег, — покачал головой Фокси. — Ну зачем они вам нужны, Луиза? Пожилая женщина, без особого шика, без особых интересов… Вы же положите их в какой-нибудь старый сундук и будете там хранить, пока не отправитесь на тот свет… Я бы на вашем месте оставил картины. Они хотя бы радуют глаз…

— Скажите, что вы знаете! — продолжала трясти его Луиза. — Я так просто не сдамся!

Удары маленьких кулачков сыпались на него градом. И Фокси совершенно ничего не мог поделать — не будет же он бить женщину? Оставалось только стоять дурак-дураком и чувствовать негодование Луизы Малькольм в буквальном смысле слова каждой клеточкой своего тела.

Но тут до Фокси донеслось цоканье каблуков по выложенной плитками дорожке. Полли Райс носит обувь на плоской подошве, значит, вернулась Агнесс… Или Диана…

— Послушайте, Луиза, — быстро заговорил Фокси, — если сейчас моя жена вернется и застанет вас здесь, вы ничего никогда не узнаете, клянусь вам своей головой! Или вы немедленно исчезаете, или похороните свою надежду что-либо выяснить.

Луиза, тоже расслышавшая приближающиеся шаги, наконец отцепилась от Фокси. Ее гнев сменился растерянностью.

— Куда я исчезну? У вас есть черный ход?

— Не предусмотрен конструкцией, — буркнул Фокси, схватив Луизу за руку.

Единственным местом, где могла укрыться эта обезумевшая леди, был встроенный шкаф для верхней одежды, к которому Фокси ее потащил. Распахнув створки, он кивнул Луизе: