— Я бывал и в худших, — ответил он. — Главное, что тараканы не настолько громадные, чтобы уволочь нас.

Некоторое время они занимались тем, что перекрашивали волосы. Его бронзовые стали темно-каштановыми, а ее черные блестящие, как у девушки из Полинезии, превратились в пшенично-желтые.

— Не улучшение, но перемена, — заключил он. — Так, а теперь к чеканщику.

Телефонная книга дала им несколько адресов тех, кто работал в этом районе. Они пошли в ближайшую мастерскую, рекламирующую производимую ими чеканку, где Кикаха дал свои спецификации и заплатил аванс. Во время разговора он изучал характер владельца мастерской и пришел к выводу, что тот готов на любую сделку, где оплата высока, а риск минимален.

Он решил припрятать Рог. Как ни жалко ему было выпускать его из рук, Кикаха больше не желал рисковать тем, что он может попасть в руки Рыжего Орка. Если бы они не унесли Рог с собой, когда покинули отель, то уже сейчас Рог был бы у полиции. А если бы Рыжий Орк прослышал об этом, что случилось бы обязательно, то заполучил бы его достаточно быстро.

Пара пришла на автобусный вокзал компании «Грейхаунд», где Кикаха и положил футляр в камеру хранения.

— Я дал тому парню лишних двадцать тугриков за скорость. Он пообещал изготовить его к пяти. Тем временем я предлагаю отдохнуть в таверне на противоположной стороне улицы от нашей дворцовой хазы. Мы будем следить не разовьется ли в нашем отеле какая-либо бурная деятельность.

«Летящая Голубая Бутылка» оказалась низкопробной пивной, в которой, однако, нашлась свободная кабинка у окна. Его правда закрывали жалюзи, но между пластинами оставалось достаточно места, чтобы Кикахе был виден фасад отеля. Он заказал кока-колу для Ананы и пиво для себя. Он почти не пил пиво, но заказывал по кружке каждые пятнадцать минут, чтобы не вызвать неудовольствия хозяина. Следя за отелем, Кикаха расспрашивал Анану о Рыжем Орке. Он ведь так мало знал об их противнике.

— Он — мой дядя, — сообщила Анана. — Брат моей матери. Он покинул родную вселенную свыше пятнадцати тысячи земных лет и отправился создавать свою личную. Это произошло за пять тысяч лет до моего рождения. Но у нас были его статуи и фотографии, а один раз, когда мне было пятнадцать лет, он вернулся, так что я знала, как он выглядит. Но сейчас уже не помню. Несмотря на это, если бы я снова увидел его то, возможно, сразу бы узнала. Есть, знаешь ли семейное сходство. Достаточно сильное. Если когда-нибудь увидишь мужчину, такого же, как я, перед тобой будет Рыжий Орк. Кроме волос. У него не черные, а темно-бронзовые. Как у тебя. И теперь, когда я подумала… интересно, почему мне раньше такое не пришло в голову… не бросалось в глаза… ты выглядишь очень на него похожим.

— Да брось ты! — отмахнулся Кикаха. — Это означало бы, что я похож на тебя. Я такое отрицаю!

— Думаю мы можем быть кузенами.

Кикаха засмеялся, хотя лицо у него покраснело и он ощущал какое-то смутное беспокойство.

— В следующей фразе ты сообщишь мне, что я — давно пропавший сын Рыжего Орка!

— Я не знаю, есть ли у него какой-либо сын, — задумчиво произнесла она, — но, да, ты можешь быть его ребенком.

— Мне известно, что мои родители, — отверг он такое предположение. — Фермеры-хежеры. И они так же знали, кто их предки. Мой отец был ирландского происхождения — какого же еще. Бог мой Финнеган ведь — а моя мать была норвежка и на четверть индианка-катоба.

— Я ничего не пытаюсь доказать. Я просто отмечаю неоспоримое определенное сходство. И сейчас, когда я над этим поразмыслила, замечаю, что твои глаза особенного лиственно-зеленого оттенка… да, точь в точь такие же… я забыла… у Рыжего Орка твои глаза.

— Погоди, — он положил свою руку на ее. Он смотрел сквозь жалюзи.

— Полицейский автомобиль! — воскликнула она повернувшись.

— Да, припарковался во второй ряд перед отелем. Они оба входят. Возможно, проверяют какого-то другого. Так что давай пока не будем ударяться в панику.

— С каких это пор я стала ударяться в панику? — холодно спросила Анана.

— Извини. Просто у меня такая манера выражаться.

Прошло минут пятнадцать. Затем сзади к полицейскому автомобилю подъехала машина. В ней сидело трое в штатском, двое из них вылезли и вошли в отель. Машина уехала.

— Эти двое, — процедил Кикаха, — кажутся мне весьма похожими на сыщиков.

Полицейские в мундирах вышли и уехали. Двое, которых Кикаха посчитал сыщиками, не выходили из отеля около тридцати минут. Потом они вышли, прошлись до угла, постояли с минуту, разговаривая, а потом один вернулся. Он, однако, не стал заходить в отель. Вместо этого он перешел улицу.

— У него возникла та же мысль что и у нас! — выругался Кикаха. — Следить отсюда за входом в отель! — Он встал и скомандовал: — Ходу! Через черный ход! Иди, как будто прогуливаешься, но быстро!

Черный ход был на самом деле боковым выходом, который выводил в тупиковый переулок, второй конец его вел на ту же улицу; пара пошла на север к мастерской чеканщика.

— Либо полиция получила информацию от Рыжего Орка, — стал рассуждать Кикаха, — либо проверяют нас из-за Клейста. Значение это не имеет. Мы в бегах и Орк получил преимущество. Пока он и дальше сможет давить на нас, мы никак не сможем подобраться к нему поближе.

У них оставалось еще несколько часов, пока чеканщик закончит свою работу. Кикаха привел Анану в другую пивную, куда более высокого класса, и они снова сели за столик.

— Ты только начала рассказывать мне историю своего дяди, — сказал он.

— Рассказывать-то особенно нечего, — возразила она. — Долгое время Рыжий Орк был среди Господов фигурой, внушающей ужас, он успешно вторгся во вселенные по меньшей мере десятка Господов и убил их. Потом он был тяжело ранен, когда попал в мир Валы, — моей сестры. Рыжий Орк очень ловок и обладает большими ресурсами и огромной мощью. Но моя сестра Вала соединяет в себе все качества кобры и тигра. Она, как я уже говорила, тяжело ранила его, но и сама пострадала. Вернее, она чуть не умерла. Рыжий Орк, однако, спасся и вернулся в эту вселенную, которая была создана им первой после того, как он покинул родной мир.

— Что? — выпрямился Кикаха.

Дернувшись, его рука сшибла кружку пива. Он не заметил этого, а уставился на нее во все глаза.

— Что ты сказала?

— Ты хочешь, чтобы я повторила все?

— Нет, нет! То последнее… то, что ты говорила о его возвращении в эту вселенную, первую, которую он создал!

— Да? И что в этом такого расстраивающего?

Заикался Кикаха не часто, но теперь он не мог выдавить из себя ни слова.

— С-слушай! — проговорил он наконец. — Я принимаю понятие о карманных вселенных Господов, так как сам провел полжизни в одной из них, и знаю, что существуют другие, поскольку мне о них рассказывал человек, который не лжет, и я видел Господов из других вселенных, включая тебя! И я знаю, что существует, по крайней мере, тысяча восемь этих относительно небольших искусственных вселенных.

Но я всегда думал… и до сих пор думаю… что невозможно… моя вселенная — естественная, точно так же, как ты говоришь и твоя родная вселенная Гардзринтрах.

— Этого я не говорила, — мягко возразила она и, взяв его за руку, сжала ее. — Кикаха, милый, тебя это действительно так расстраивает?

— Ты, должно быть, ошиблась, Анана, — стоял он на своем. — Ты имеешь хоть какое-нибудь представление о громадности этой вселенной? Она бесконечна! Никакой человек не мог создать этот сложный и гигантский мир! Боже мой, до ближайшей звезды четыре с чем-то световых года, а до самой далекой миллиарды световых лет и должно быть миллиарды световых лет за ее пределами.

И потом ведь есть возраст этой вселенной! Да ведь одной этой планете два с половиной миллиарда лет, как я об этом слышал в последний раз! Это чертовски древнее пятнадцати тысяч лет, когда Господь отправился из своего родного мира создавать свои карманные вселенные! Чертовски древнее!

Анана улыбнулась и потребовала выслушать ее до конца, потрепав его по руке, будто она была бабушкой, а он ее самым малым внучком.