Он взял кусок дерева и повернул его к свету. И впервые я смог разглядеть, что подобрал. До тех пор я считал, что передо мной не больше, чем деревянная палка, обернутая тряпьем.

— Кукла, — сказала Сара удивленно.

— Не кукла, — сказал Тэкк. Его руки дрожали, он крепко сжимал нашу находку, возможно, чтобы унять дрожь.

— Не кукла, — повторил он. — Но идол. Посмотрите ей в лицо!

Лицо, как ни странно, отчетливо проступало в сумерках. Это было человеческое лицо. Возможно, лицо примата, хотя я не был уверен. Я испытал шок. Кукла выглядела на удивление выразительно. Никогда раньше мне не приходилось видеть в лице столько печали, столько смирения. Игрушку едва ли можно было назвать изящной. Черты ее лица, вырезанного из одного куска дерева, скорее были грубыми. Вся фигурка напоминала кукурузный початок. Но нельзя было не понять, что умелыми руками, которые вырезали кукольное личико, двигала печаль — одному Богу известна ее причина! — и они изобразили на нем весь ужас бытия, и сердце сжималось, когда я смотрел на их создание.

Тэкк медленно поднял куклу и прижал ее к груди. Он переводил взгляд с одного из нас на другого.

— Неужели вы не видите? — крикнул он. — Неужели вы не понимаете?

Пришла ночь. Костер высветил в темноте волшебный круг, который заставил всех нас придвинуться к огню. За спиной спокойно покачивались лошадки, тихо звеня полозьями. Смит безжизненно привалился к стене. Мы сделали попытку поднять его и накормить, но ничто не могло привести его в чувство. Он лежал мешком, он был с нами телом, но не разумом. Его мысли унеслись далеко. Рядом с ним находилось металлическое тело неразумного робота. Поодаль сидел Тэкк. Он крепко пригашал к груди куклу, уставившись в темноту.

Все начинается сначала, — подумал я. — Экспедиция распалась.

— А где Свистун? — осведомилась Сара.

— Где-то ходит, — ответил я. — Вынюхивает. Он никогда не устает. Не попробовать ли вам заснуть?

— А вы будете сидеть и сторожить?

— Я не Ланселот, — сказал я, — если вы к этому клоните. Можете быть уверены: попозже я растолкаю вас, чтобы самому вздремнуть.

— А вы обратили внимание, — спросила Сара, — что здание построено из камня?

— Возможно. Но я не задумывался над этим.

— Оно не похоже на городские. Здесь — настоящий камень, я плохо разбираюсь, какой именно. Может быть, гранит. Вы имеете представление о том, из чего построен город?

— Только не из камня, — предположил я. — Этот материал никогда не лежал в земле. Больше всего похоже на искусственный камень. Особый химический состав, вероятно. Очень крепко сцепленные атомы. Ничто на свете не может разрушить этот материал. Когда я выстрелил в посадочную площадку из лазерного ружья, покрытие даже не было поцарапано.

— Вы знаете химию, капитан?

Я покачал головой.

— Не так хорошо, как кажется.

— Строители этого здания и строители города — не одни и те же мастера. Этот дом возвели раньше.

— Неизвестно, — сказал я. — Довольно сложно выяснить, как давно существует город. Потребуется миллион лет, чтобы на зданиях появились следы повреждений, — если вообще появятся.

В течение минуты мы сидели молча. Я поднял палку и бросил в костер. Огонь вспыхнул.

— А утром, капитан?

— Что вы имеете в виду?

— Что мы будем делать утром?

— Мы пойдем дальше, если дерево позволит. Нам надо найти вольных кентавров, выяснить, есть ли у них мозговой блок и можем ли мы получить его…

Она показала на Смита.

— А что будет с ним?

— Может, он придет в себя. Если нет — мы усадим его в седло. А если к тому времени не выйдет из транса и Тэкк, я приведу его в чувство.

— Но ведь Джордж тоже чего-то искал. И он нашел!

— Послушайте, — сказал я. — Кто купил корабль и платит по счету? Кто привел сюда Смита? Не вздумайте сказать, что вы готовы зарыться здесь и остановиться на полпути в своих поисках только потому, что у нас на шее такая развалина, как Смит.

— Я не знаю, — ответила Сара. — Если бы не он…

— Хорошо, — сказал я. — Давайте просто оставим его здесь. Если ему так хочется, Если он достиг своей цели…

— Капитан, — выдохнула Сара. — Вы не сделаете этого!

— Почему вы так решили?

— Вы не растратили доброту. Вы не отвернетесь от…

— Это он отвернулся от нас. Он получил желаемое…

— Откуда вы знаете?

Вот в чем беда, когда имеешь дело с женщиной. Нет логики. Она только что сказала, что этот идиот Смит получил все, что хотел. Когда я заявил то же самое, она принялась спорить.

— Я ничего не знаю. Не уверен…

— Но вы пробиваетесь вперед и принимаете решения.

— Конечно, — сказал я. — Потому что, если я буду вести себя иначе, мы останемся здесь навсегда. А нам нельзя сидеть сложа руки. Нам надо еще много пройти. Необходимо продолжать путь.

Я поднялся, подошел к двери и выглянул наружу. Луна спряталась, ночь была темной и беззвездной. Во мраке проступала белизна города, а дальше неясно вырисовывался горизонт. Больше ничего не было видно.

Дерево прекратило бомбардировку. Крысообразные существа, собрав все семена, ушли туда, откуда они появились.

Может быть, подумал я, если мы тронемся прямо сейчас, мы сможем беспрепятственно миновать дерево. Но я сомневался. Вряд ли темнота что-то меняет для него. Конечно же, дерево не могло видеть нас. С каких это пор у деревьев есть глаза? Оно, очевидно, воспринимало нас другим способом. Вероятно, оно остановило стрельбу, потому что понимает, что приковало нас к дому. Потому что знает, что в любой момент, если мы решимся тронуться с места, сможет вновь открыть пальбу. Наверно, оно даже знает, что мы не склонны путешествовать по ночам.

Но тем не менее мысль о возможности воспользоваться темнотой не давала мне покоя. Правда, я понимал, что мы рискуем очутиться в неизвестной местности, руководствуясь едва заметной тропинкой, ни разу нами нехоженой. Да и кроме того, наши силы были на пределе. Надо было отдохнуть.

— Почему вы пошли с нами, капитан? — послышался голос Сары. — С самого начала вы не верили в успех моей затеи.

Я вернулся к костру и уселся рядом с Сарой.

— Вы забываете, — объяснил я, — о деньгах, которые вы посулили мне. Вот вам и причина моего присутствия здесь.

— Это еще не все, — сказала она. — Деньги не главное. Вы боялись, что вам не удастся больше вырваться в космос. Вы представляли себя прикованным к Земле навсегда. Уже в первый день вашего пребывания на этой планете она угнетала вас.

— На самом деле вы хотите знать, почему я оказался на Земле и искал убежище. Вы жаждете выяснить, какие преступления я совершил. Как случилось, что вы не осведомлены о моей жизни в неприглядных подробностях? Вам было известно все, даже точное время моего приземления. На вашем месте я бы разогнал свою разведывательную службу. Ваши агенты провалились.

— Про вас ходило много слухов, один нелепей другого. Невозможно было ни во что поверить. Но знайте, вы переполошили весь космос. Скажите, капитан, может ли кто-нибудь сравниться с вами в умении мошенничать?

— Не знаю. Я не собирался ставить рекорды, если вы это имеете в виду.

— Но речь шла о какой-то планете. Это то, что я слышала, и это похоже на правду, потому что вы охотник за планетами. Там действительно было так красиво, как говорят?

— Мисс Фостер, — сказал я, — эта планета была прекрасна. Похожа на Землю в доледниковый период.

— Что же тогда с ней случилось? Рассказывали разное. Одни говорили о вирусе, другие — о губительном климате. Третьи считали, что никакой планеты и не было.

Я усмехнулся, сам не знаю почему. Мне было не до смеха.

— Дело обстояло иначе, — сказал я. — Одна маленькая деталь. Она уже была населена разумными существами.

— Но вам следовало бы это знать…

— Не обязательно. Они были немногочисленны. И их было трудно обнаружить. Как исследовать планету, чтобы удостовериться в ее обитаемости?

— Не знаю, — сказала Сара.