Последовала продолжительная тишина. Наконец Джим сказал:

— Ладно, пусти меня.

— Ты передумал размахивать здесь пистолетом?

— Да.

— Честное слово? Клятва получившего лицензию на ношение оружия и все такое прочее?

— Да, обещаю.

Фрэнк помог ему подняться и отряхнул его. Джим потер свою руку и сказал:

— Не стоило так сильно ее выкручивать.

— Удивительно, ты еще и жалуешься, а ведь тебе следовало бы поблагодарить меня. А теперь хватай свою тетрадь; мы опаздываем на лабораторку по химии.

— Я не пойду.

— Не валяй дурака, Джим. Незачем накапливать прогулы и потом пролетать на экзаменах, только потому, что ты зол на директора.

— Не в этом дело. Я ухожу, Фрэнк. Я не останусь в этом колледже.

— Что? Не спеши, Джим! Я знаю, что ты чувствуешь, но ведь учиться можно только здесь или нигде. Твои старики не в состоянии позволить себе роскошь послать тебя учиться на Землю.

— Нигде, в таком случае. Здесь я не останусь. Я собираюсь здесь торчать ровно столько, сколько понадобится, чтобы вызволить Виллиса, потом я — домой.

— Что ж… — Фрэнк перестал чесать свой затылок. — Твое дело. Но, послушай, — ты ничего не потеряешь, если пойдешь на лабораторную по химии. Это никак тебе не повредит; в любом случае, ты ведь не собираешься отправляться немедленно.

— Не пойду.

Фрэнк встревожился.

— Обещаешь мне никуда отсюда не выходить и не совершать опрометчивых поступков до тех пор, пока я не вернусь?

— Тебе-то зачем об этом беспокоиться?

— Обещай, Джим, или я тоже прогуляю лабораторную.

— Ну хорошо, хорошо. Иди.

— Порядок! — Фрэнк умчался.

Вернувшись, он обнаружил Джима развалившимся на койке.

— Спишь?

— Нет.

— Решил, что будешь делать?

— Нет.

— Я могу чем-нибудь помочь?

— Нет.

— Ты на редкость разговорчив, — заметил Фрэнк и сел за парту.

— Не сердись.

За оставшуюся часть дня вестей от Хоу не поступило.

На следующий день Фрэнк сумел убедить Джима пойти на занятия, отметив, что не стоит лишний раз привлекать к себе внимание, когда ищешь возможность вызволить Виллиса.

Не напомнил о себе Хоу и во вторник. Ночью, примерно через два часа после отбоя, Фрэнк внезапно проснулся. В комнате что-то шевелилось.

— Джим, — негромко позвал он.

Мертвая тишина. Стараясь не шуметь, Фрэнк потянулся и включил свет. Джим стоял около двери.

— Джим, — жалобно спросил Фрэнк, — почему ты мне не ответил? Ты хочешь напугать меня до смерти?

— Извини.

— Что случилось? Почему ты вылез из постели?

— Не беспокойся. Спи дальше. Фрэнк выбрался из-под одеяла.

— Ну, нет! Я буду беспокоиться — до тех пор, пока из твоих глаз не исчезнет это бешеное выражение. Давай, выкладывай.

Джим отмахнулся.

— Я не хочу впутывать тебя в это. Иди спать.

— Думаешь меня заставить? Перестань валять дурака и рассказывай. Что ты собираешься делать?

Неохотно Джим объяснил. Ему представлялось вероятным, что директор Хоу запер Виллиса где-то в своем кабинете. Джим собирался, взломав дверь, попытаться выпустить его.

— А теперь иди спать, — сказал он в заключение. — Если они спросят тебя — ты ничего не знаешь, ты всю ночь спал.

— Чтобы ты один взялся за это? Ну уж нет! В любом случае тебе потребуется кто-нибудь — стоять на шухере.

Фрэнк начал шарить в своем платяном шкафу.

— Мне не нужна никакая помощь. Что ты ищешь?

— Резиновые перчатки, — ответил Фрэнк. — Ты получишь помощь независимо от того, хочешь ты этого или нет, неуклюжий ты идиот. Я не хочу, чтобы тебя поймали.

— Зачем тебе перчатки?

— Слыхал когда-нибудь про отпечатки пальцев?

— Конечно, но он и так поймет, кто это сделал, — и мне все Равно, меня здесь уже не будет.

— Конечно, он поймет, но может быть, не сможет ничего доказать. Давай, надевай вот это.

Джим взял перчатки, что подразумевало молчаливое согласие на помощь Фрэнка в этой затее.

На Марсе кражи случаются нечасто, и замки здесь — вещь не привычная. Что до ночных сторожей, то рабочая сила не транспортируется через миллионы миль космического пространства только для того, чтобы использоваться для присмотра за тихими коридорами мужского колледжа. Некоторый риск на пути к административной части колледжа заключался для Джима и Фрэнка в возможности случайной встречи с каким-нибудь беспокойным студентом, вышедшим в туалет после ночных бдений.

Они старались двигаться как можно тише, тщательно вглядываясь в каждый отрезок коридора, прежде чем шагнуть вперед. Через несколько минут они стояли перед внешней дверью административной части, никем — как они, во всяком случае, надеялись — не замеченные. Джим толкнул дверь — она была заперта.

— Зачем они ее запирают? — прошептал он.

— От таких, как мы с тобой, — ответил ему Фрэнк. — Вернись за угол и не смыкай глаз.

Он начал шуровать в замке ножом.

— О’кей.

Джим направился к пересечению коридоров и продолжил наблюдение. Спустя пять минут Фрэнк свистнул ему, и он вернулся.

— В чем дело?

— Ни в чем. Пошли.

Фрэнк открыл дверь. На цыпочках они прошли прихожую и, миновав конторские столы и кучи сваленных стопками бобин, подошли к внутренней двери с табличкой: «Маркус Хоу — директор (без стука не входить)».

Надпись на двери была новая, так же, как и замок. Замок был отнюдь не символический, из тех, что можно открыть или взломать ножом: изготовленный из титана и снабженный цифровым кодом, он более уместно выглядел бы на сейфе.

— Думаешь, сможешь его открыть? — тревожно спросил Джим. Фрэнк тихонько присвистнул.

— Не говори ерунды. Игра окончена, Джим. Давай посмотрим, сможем ли мы вернуться спать, так, чтобы нас не застукали.

— Может, получится снять дверь с петель?

— Все равно, она открывается не туда. Я лучше попробую прорезать дырку в перегородке.

Он шагнул в сторону, встал на колени и приставил острие ножа к стене.

Джим огляделся. Из коридора через комнату, в которой они находились, к стене кабинета директора проходила вентиляционная труба. Ее отдушина была лишь чуть уже, чем нужно для плеч. Если отвинтить фланцы и отвести в сторону изгиб трубы…

Нет, он даже не мог до нее дотянуться и не на что было вскарабкаться. Шкафы с картотекой, как он обнаружил, были привинчены к полу.

Под дверью находилась маленькая решетка, через нее использованный воздух выходил из кабинета наружу. Вынуть ее было невозможно, да и само отверстие оказалось бы слишком мало, но он лег на пол и попытался посмотреть сквозь нее. Увидеть ничего не удалось: комната по ту сторону была погружена во мрак.

Он приник к отдушине и позвал:

— Виллис! Эй, Виллис! Виллис, дружище…

Фрэнк немедленно подошел к нему и сказал:

— Перестань. Ты что, хочешь, чтобы нас поймали?

— Тс-с.

Джим приложил ухо к решетке.

Оба они услышали приглушенный ответ:

— Джим! Эй, Джим!

— Виллис! Иди сюда, Виллис! — откликнулся Джим и прислушался вновь. — Он там, — сказал он Фрэнку, — заперт во что-то.

— Точно, — согласился Фрэнк. — А теперь не мог бы ты успокоиться, пока кто-нибудь сюда не явился?

— Мы должны помочь ему выбраться. У тебя что-нибудь получилось со стеной?

— Ничего. Там проволочный каркас внутри пластика.

— Но мы должны достать его оттуда. Что же делать?

— Ни черта у нас не получится, — сказал Фрэнк убежденно. — Выхода нет. Нам надо вернуться и лечь спать.

— Можешь возвращаться, если хочешь. Я останусь здесь и достану его.

— Твоя беда в том, Джим, что ты никогда не можешь признаться, что проиграл. Пошли!

— Нет. Тс-с! — Слышишь что-нибудь?

Фрэнк прислушался.

— Слышу. Что это?

Откуда-то изнутри кабинета доносился скребущий звук.

— Это Виллис. Пытается выбраться, — заявил Джим.

— Все равно не получится. Пошли.

— Нет.

Джим продолжал прислушиваться у решетки. Фрэнк нетерпеливо ждал, его тяга к приключениям теперь была более чем Удовлетворена. Он колебался между нежеланием бросить Джима и стремлением вернуться в свою комнату, прежде чем их поймают. Тем временем скребущий звук продолжался.