Джим внезапно почувствовал себя виноватым. Он отсутствовал Бог знает сколько времени. Дни? Недели? Этот фильм с мельчайшими подробностями охватывал многомесячные события.

— Черт возьми, прости, Фрэнк, — извинился он. — Ты волновался из-за моего отсутствия?

— Волновался? Почему? Я просто не знал, ждать или нет тебя к обеду. Ты пропал по меньшей мере на три часа.

— На три часа?

Джим хотел было возразить, что скорее на три недели, но затем передумал. Он вспомнил, что во время своего отсутствия не ел, однако чувство голода было не острее, чем обычно.

— Угу, да, конечно. Извини. Послушай, ты можешь еще немного подождать с обедом?

— Зачем? Я умираю от голода.

— Потому что мы уходим отсюда, вот почему. Гекко и еще один местный ждут, чтобы отвезти нас назад в тот город, где мы встретили К’бумча.

— Что ж, ладно! — Фрэнк набил рот и начал натягивать уличную экипировку. Джим во всем последовал его примеру.

— Мы можем доесть в этой штуковине, в метро, — из-за набитого рта слова было трудно разобрать. — Не забудь налить воду в маску.

— Не беспокойся. Я не собираюсь дважды попадать впросак.

Сначала Фрэнк наполнил свой резервуар, затем резервуар Джима, сделал большой глоток, а оставшуюся воду предложил товарищу. Через минуту с перекинутыми через плечо коньками они были готовы в путь. Маленькая группа гуськом прошествовала по коридорам и переходам к залу «станции метро» и остановилась у одной из арок.

Старый марсианин вошел, но, к вящему удивлению Джима, Гекко распрощался с ними. Они обменялись ритуальными учтивостями, достойными расставания друзей по воде, после чего Фрэнк и Джим с Виллисом вошли внутрь, и дверь за ними закрылась. Кабина немедленно пришла в движение. Фрэнк сказал:

— Оп! Что это? — и резко сел.

Надежно устроившийся на каркасе для отдыха старый марсианин не ответил. Джим засмеялся:

— Разве ты не помнишь предыдущую поездку?

— Не очень. Послушай, мне тяжело.

— Мне тоже. Во время движения это неизбежно. Теперь, может, перекусим? Вероятно, пройдет немало времени, прежде чем у нас опять появится возможность пристойно поесть.

Фрэнк вынул то, что осталось от обеда. Когда с ним было кончено, Фрэнк подумал и открыл еще одну банку. Прежде, чем им Удалось приступить к ее содержимому — холодным жареным бобам с искусственной свининой, — его желудок неожиданно сделал сальто.

— Эй! — завопил он, — В чем дело?

— Ни в чем. В прошлый раз тоже так было.

— Я думал, мы на что-то напоролись.

— Говорю тебе, все в порядке. Передай мне немного бобов. Они съели бобы и стали ждать; спустя некоторое время ощущение тяжести исчезло, и Джим понял, что они прибыли.

Дверь кабины открылась, и они вышли в круглый зал, точно такой же, как тот, что они покинули. Фрэнк удрученно осмотрелся.

— Послушай, Джим, — мы так никуда и не уехали. Произошла какая-то ошибка.

— Нет, никакой.

Он обернулся, намереваясь обратиться к старому марсианину, но дверь в арке позади них уже закрылась.

— Вот это плохо, — сказал он.

— Что плохо? Что они нас надули?

— Они нас не надули; просто эта комната выглядит точно также, как та, в Цинии. Ты убедишься сам, когда мы выйдем наружу. Нет, я сказал, что это плохо, потому что я не успел… — Джим остановился, поняв, что он так и не узнал имени старого марсианина. — Потому что я не успел попрощаться со стариком, не с Гекко, а со вторым.

— С кем?

— Ну с тем, с другим. С тем, который ехал с нами.

— С каким таким другим? Я никого, кроме Гекко, не видел. И никто с нами не ехал, мы там были одни.

— Как? Ты что, ослеп?

— А ты что, спятил?

— Фрэнк Саттон, ты будешь, глядя мне в глаза, утверждать, что не видел ехавшего с нами марсианина?

— Я же сказал тебе. Джим глубоко вздохнул.

— Ну хорошо, я только хочу сказать, что, если бы ты не смотрел все время на свою еду, а иногда поглядывал вокруг, ты заметил бы кое-что еще. Как в…

— Кончай, кончай с этим, — прервал его Фрэнк. — Пока я не разозлился. Там было шесть марсиан, если тебе так больше нравится. Давай подымемся наверх, выйдем на улицу и посмотрим, что к чему. Мы зря тратим время.

— Ну хорошо.

Они стали подниматься по коридорам. Джим молчал: происшествие расстроило его больше, чем Фрэнка.

Пройдя часть пути, они были вынуждены надеть свои маски. Спустя еще примерно десять минут они добрались до комнаты, залитой солнечными лучами, миновали ее и вышли на улицу.

Теперь пришла очередь Фрэнка удивляться и сомневаться:

— Джим, я знаю, что я тогда чуть не бредил, но разве, хм… разве тот город, откуда мы пришли, не был крепостью с единственной башней?

— Был.

— А этот — нет.

— Да, этот — нет.

— Мы заблудились.

— Верно.

Они находились посреди большого внутреннего двора, столь типичного для многих марсианских зданий. Отсюда можно было разглядеть верхушки городских башен, по крайней мере, некоторые, но их поле зрения было существенно ограничено.

— Что, по-твоему, нам надо делать? — спросил Фрэнк.

— Ммм… попытаемся найти какого-нибудь туземца и тогда, может быть, удастся выяснить, где мы оказались. Жаль, что я позволил тому старику уйти от нас, — добавил Джим. — Он говорил по-английски.

— Ты опять за свое? — сказал Фрэнк. — В любом случае я думаю, что у нас мало шансов: город выглядит абсолютно заброшенным. Знаешь, что я думаю? Я думаю, они просто вышвырнули нас.

— Я думаю, они просто вышвырнули нас, — согласился Виллис.

— Заткнись. Они не стали бы так поступать, — встревоженно сказал Джим Фрэнку. Он прошелся вокруг и взглянул поверх крыши здания. — Послушай, Фрэнк…

— Да?

— Ты видишь те три маленькие башни, похожие друг на друга? Ты можешь разглядеть их верхушки?

— Ну? Причем здесь они?

— Мне кажется, я видел их раньше.

— Послушай, мне кажется, я тоже!

Они побежали. Через пять минут они стояли на городской стене, и последние сомнения рассеялись: они находились в пустынной части Чаракса. В трех милях под ними располагались оболочки куполов Южной колонии. Сорок минут бодрой ходьбы, перемежаемой бегом вприпрыжку, и они были дома.

Они разделись и пошли каждый к себе.

— Пока! — крикнул Джим Фрэнку и поспешил к родному жилищу.

Казалось, прошла вечность, прежде чем пневматический замок позволил ему войти. Еще до того, как давление сравнялось он услышал, как динамик голосом то матери, то сестры спрашивал, кто пришел, — и решил не отвечать, чтобы его появление стало для них сюрпризом.

Но вот он вошел и увидел Филлис, чье лицо застыло от изумления, а затем она повисла у него на шее, крича:

— Мама! Мама! Мама! Это Джим! Это Джим!

А Виллис скакал по полу и вторил:

— Это Джим! Это Джим!

Его мать, оттеснив в сторону Филлис, крепко обняла его и залила его лицо слезами; и сам он тоже чуть-чуть не заплакал.

Наконец, он сумел высвободиться. Мама отошла немного в сторону и сказала:

— Дай-ка мне посмотреть на тебя, родной. Ох, бедный мой мальчик! Как ты себя чувствуешь? — она уже была готова заплакать вновь.

— Все в порядке, — успокоил ее Джим. — Почему со мной должно что-то произойти? Послушай, папа дома?

Миссис Марлоу внезапно заволновалась:

— Нет, Джим, он на работе.

— Я немедленно должен его увидеть. Послушай, ма, что это у тебя такой странный вид?

— Ну, потому что… Да нет, ничего. Сейчас я позвоню ему. Она подошла к телефону и вызвала лабораторию экологии.

Он слышал ее осторожный голос:

— Мистер Марлоу? Дорогой, это Джейн. Ты не мог бы прийти домой прямо сейчас?

И ответ отца:

— Это неудобно. Что случилось? У тебя странный голос.

Мама через плечо взглянула на Джима:

— Ты один? Меня не могут подслушать?

Отец:

— Скажи мне, в чем дело?

Мать ответила почти шепотом:

— Он дома.

Последовала короткая пауза. Наконец отец сказал: