— Простите, — окликнул его Энди Квам, — вы не поможете мне найти дом Джудит Залдивар? — Он тут же оборвал себя, сообразив, что имеет дело лишь с человекоподобным манекеном. Новая запись жизнерадостно объяснила Энди:

— Человекоподобный манекен, дорогие гости, который вы видите перед собой, является точной копией так называемого Опасника. Так назывались самостоятельно действующие мужчины и женщины. Железный воротник, который носил каждый Опасник, содержал внутри себя обезглавливающий заряд, который детонировался Планирующей Машиной при малейшем подозрении в опасных действиях и поступках.

Манекен, масс-детекторы которого засекли присутствие Энди Квама, медленно повернулся и отвесил деревянный поклон.

— Великий Альмалик! — в отчаянии вскричал Энди. — Мне нужна лишь маленькая справка! Как мне найти дом мистера и миссис Залдивар?

Тишина, только ожидающе гудел сигнал-носитель.

— Кто-нибудь слышит меня? — крикнул Энди в отчаянии.

Снова тишина, потом голос с сомнением произнес:

— Гости, вас приглашают вернуться к историческому Мемориалу Мудрый Ручей. Историческая выставка была создана и функционирует при поддержке Товарищества Звезды в целях общественного осведомления.

— Я принадлежу к Товариществу сам! Я, — монитор Энди Квамодиан, и я требую, я настаиваю, чтобы вы ответили мне на поставленный простой вопрос!

Снова тишина.

— Мы надеемся, что выставка показалась вам интересной и полезной, — вздохнул записанный голос. Его программа явно не позволяла ему отвечать на вопросы, не имеющие непосредственного отношения к выставке. В гневе Энди Квам повернулся и отправился обратно по собственным следам.

Полчаса и множество бессильных приступов ярости спустя он все же обнаружил Хуана Залдивара, который был занят наладкой какой-то сельскохозяйственной машины в зеленом кожухе, стоящей на краю поля. Симпатичный атлет, свободный теперь от гипноза в церкви Звезды, приветствовал Квамодиана блеском зубов в ослепительной улыбке.

— Меня беспокоит Молли, — начал Квамодиан.

— И меня тоже, — быстро кивнул Залдивар. — Она стоит на опасном и порочном пути. Но Альмалик запрещает принуждать других вступать на путь спасения. Она должна решить за себя сама и принять Посетителей…

— Нет, я не об этом! — воскликнул Энди Квам. — Вы понимаете, что ее едва не убило создание, в котором я сильно подозреваю Блуждающую Звезду?!

Вид у Хуана Залдивара был неподдельно потрясенный.

— Какой ужас! — воскликнул он. — Нужно немедленно что-то предпринять. Вы должны сказать ей, что ее единственная защита — Альмалик. Она не должна откладывать присоединение ни на минуту.

— Нет, нет, — простонал Энди. — Послушайте меня, Залдивар! Это дело теперь касается не только Молли, но и всего Товарищества Звезды, даже всей Вселенной, гак как ей грозит опасность. Вы понимаете, что такое Блуждающая Звезда? Посмотрите на Солнце!

Квамодиан махнул рукой в направлении высоко поднявшегося над горизонтом распухшего светила. Хотя Солнце и стояло высоко, вокруг царили предгрозовые сумерки. Залдивар глянул на Солнце, прищурив глаза, с выражением легкой заинтересованности.

— Любопытно, — согласился он, кивая.

— Любопытно? Да это опасно, смертельно опасно!

— Кому грозит опасность? Молли? — с вежливым интересом спросил Залдивар. — Я не совсем улавливаю вашу мысль, монитор Квамодиан. Если вы хотите сказать, что Молли грозит беда, я с вами согласен. И вам тоже. И всем, кто не принял Звезды, что знаменуется принятием Посетителей в тело.

Энди Квам глубоко вздохнул и постарался сдержать себя. Мир Альмалика, напомнил он себе, это великий дар для человечества. К сожалению, те, кто принял его — конечно, благословенные превыше всех остальных людей здоровьем, радостью, звездоданным миром — иногда оказываются довольно трудными на подъем, с ними нелегко иметь дело. Вот почему прочие люди, такие как он сам, мониторы и добровольные агенты Звезды, не могли принять Посетителей. Он уже должен был со всем этим смириться и воспринимать спокойно… Он сказал, стараясь сдерживать растущую внутри бурю:

— Хуан Залдивар, я прошу вас во имя Альмалика оказать мне услугу. Поскольку вы находитесь в контакте с разумной Звездой через Посетителей, я хочу, чтобы вы передали ей предупреждение относительно рождения Блуждающей Звезды.

— Я уже сделал это, — доброжелательно сообщил Хуан. — Альмалик знает все, что знаю я.

— Прекрасно, — вздохнул Энди. Он почувствовал некоторое облегчение и испытал известную робость, вообразив на мгновение всю мудрость и мощь многосоставного гражданина Вселенной по имени Лебедь, все те разумы бесчисленных солнц, роботов и людей, связанных в единый разум посредством фузоритов-Посетителей.

— Теперь, — сказал он, — вы должны помочь мне найти ответ на одну загадку. Я хотел бы знать, почему вчера ударили разряды. Ответственен ли за л о Альмалик?

Залдивар снова, прищурясь, посмотрел на Солнце, а потом с серьезным видном тряхнул головой.

— Нет, — ответил он торжественно. — Это была акция насилия. Насколько нам известно, было уничтожено определенное оборудование и погиб по крайней мере один человек. Альмалик против насилия, поэтому он явно не ответственен за эту акцию.

— Виновата ли в таком случае в этом Блуждающая Звезда? — спросил Квамодиан, пристально глядя на Хуана Залдивара.

— Это нас не интересует, монитор Квамодиан, — безмятежно гладя в пространство, ответствовал Хуан. — Мы не станем сопротивляться.

— Но вам грозит опасность! Даже разумным звездам. Ведь родственное им, но враждебное существо вот-вот вырвется на свободу в Галактику!

— Мы не окажем сопротивления, — повторил Хуан. — Совершая насилие, мы бы разрушили самих себя. — И, тихо пробормотав извинение, он снова принялся настраивать свою машинку.

В записке Руфа говорилось, что он будет находиться в доме Залдиваров, но мальчика нигде не было видно. Дверь в жилище стояла открытой, но на звонок Энди никто не отозвался. Откуда-то сверху слышались воркующие, безмятежные музыкальные звуки. Квамодиан пошел на звуки, и двери сами открывались перед ним. Гомеостатический дом-автомат приветствовал его, а движущаяся лестница-подъемник доставила на крышу дома.

Там сидела Дейдра Залдивар, наигрывая на музыкальном инструменте, превращавшем ее эмоции в музыкально-модулированные звуки, цветные объемные формы, ароматные запахи. Она с улыбкой приветствовала его. Такая же молодая, как Молли, с красотой, не нарушавшейся звездочкой на щеке, она была всецело поглощена своим занятием и не хотела, чтобы ее от него отрывали.

— Руф? О, да, монитор Квамодиан, я его знаю. Но мальчика здесь нет.

— Очень странно, миссис Залдивар. — Энди Квам нахмурился. — Он сказал, что встретит меня здесь. А вам он ничего не говорил?

Дейдра Залдивар рассеянно перебирала пальцами струны, издавая вибрирующие звуки, наблюдая, как растет розоватая светящаяся полусфера, превращается в розовую, потом в красную, потом темнеет и становится невидимой.

— Да нет же, монитор Квамодиан! Мы ничего не знаем о Руфе. Это действительно так.

Она вопросительно глянула мимо Энди. Тот растерянно оглянулся и увидел перед собой блестящий черный корпус робота, подобно гигантскому яйцу покачивающийся в трансфлексионном поле над клумбой роз.

— Инспектор?.. — неуверенно спросил он. — Я… я не заметил вас.

Пульсирующий плазменный овал робота ярко замерцал.

— Я не Инспектор, — пропел робот своим обычным сладким голосом. — Эта моя часть больше не функционирует.

— Как? Почему не функционирует?

— Она отсоединена, монитор Квамодиан, — безмятежно пропел робот. — Тем не менее я как заместитель инспектора имею доступ ко всему объему его памяти вплоть до момента отсоединения, поэтому с точки зрения практических соображений вы можете считать нас адекватными единицами. Вам необходимы мои услуги?

— Нет, — сказал Энди Квам. — То есть… Да, думаю, что нужны. Но сначала я хотел бы поговорить с миссис Залдивар. Молли пережила сильное потрясение, но сейчас она отдыхает в полном покое. Я думаю, что она скоро поправится, но ей… грозит опасность.