Полковник усмехнулся, внимательно посмотрел ему прямо в глаза.

— Вы думаете, что Групповая Атака провалится?

— Я сделаю все, что смогу, — сухо ответил Стивен. — Но третий закон Ньютона…

Лескьюри прервал его смехом.

— Да. Кто знает? Может, и провалится. Может, нереактивной тяги действительно не существует.

Чем-то очень довольный — Райленд не понимал чем, — он сунул коробку с фигурками обратно в ящик.

— Спокойной ночи, уродцы.

— Вы говорите о них так, словно они вам нравятся, — заметил Стив.

— А почему бы и нет? Если они не напали на Землю за прошедшие несколько миллионов лет, то едва ли уже нападут. Эволюция не приспособила их к жизни в атмосфере или при сильном солнечном свете. Лишь несколько пироподов, самых сильных, рискнули залететь за орбиту Плутона, где их и засекли перед нашей экспедицией. Дальше орбиты Сатурна они не встречаются, а тот. что был замечен там, я думаю, просто уже умирал.

Райленд был озадачен.

— Но вы говорили об опасности?

— Да, в Рифах таится ужасная опасность!

— Но если это не пироподы, то что же?

— Свобода.

— Полковник Лескьюри такой милый, правда? — тараторила Вера, ведя Райленда на следующее собеседование. — Очень милый! Если бы от него зависело, рифокрыса не пострадала бы…

Она замолчала на полуслове.

Райленд пристально посмотрел ей в глаза.

— Что это такое — рифокрыса?

Общительница отвела взгляд.

— А вот и кабинет майора Чаттерджи, — нервно сказала она и почти втолкнула его в дверь.

Оператор-майор поднялся навстречу, жизнерадостно улыбаясь и размахивая копией приказа Райленду от Машины.

— Вы готовы? Мы — да. Слово за вами.

— Мне потребуется мой компьютер, — ответил Стивен. — И пусть кто-нибудь ознакомится со всеми работами по гипотезе Хойла, переварит их как следует и выдаст мне основные сведения.

— Вы получите трех помощников из секции полковника Лескьюри, а я уже выделил двоичный компьютер.

— Вы не поняли, — сказал нетерпеливо Райленд. — Мне нужен мой компьютер. Мой. Им является Опорто.

Золотые дужки очков тревожно сверкнули.

— Опасник? Ну, в самом деле, Райленд!

— Он необходим мне для работы, — упрямо повторил Стив. — В приказе Машины все сказано предельно ясно.

Чаттерджи сдался.

— Хорошо. Но нам потребуется еще одобрение генерала Флимера. Пойдемте.

Вера ненавязчиво последовала за ними. Они сначала поднялись лифтом наверх, потом спустились в другое помещение. Чаттерджи тихо постучал в дверь.

— Минуту, — проворчал голос из динамика.

Через некоторое время дверь распахнулась. Райленд увидел комнату с серебряными стенами и инкрустированной серебром мебелью. Из спальни, запахивая полы серебристого халата, им навстречу выбрался генерал.

— Слушаю.

Майор откашлялся.

— Сэр, Райленду для работы нужен второй оп, Опорто, приписанный к нему ранее.

— Для проведения расчетов, — вставил Стив. — Он — феноменальный счетчик. Чудо природы.

Глубоко посаженные глазки генерала встретились с его глазами.

— Это поможет вам разработать нереактивную тягу?

— Понимаете, — начал Райленд, — я еще не приступил к этой проблеме. Сначала мы займемся гипотезой Хойла. Приказ Машины…

— Мне известен приказ Машины, — проворчал генерал и задумчиво почесал нос. — Ладно, дайте ему этого человека. Но помните, Райленд, главное в вашей работе — нереактивная тяга.

— Но, сэр… Машина не указывала на приоритет именно этой проблемы!

— Зато я указываю, — внятно произнес генерал. — За работу, парень. Вперед.

Когда они вышли в коридор, майор сразу поспешил в свой кабинет.

— Генерал Флимер — очень приятный человек, правда? — восхитилась Вера, идя под руку с Райлендом к лифту.

Он глубоко вздохнул.

— Тут что-то не так. Генерал живет в невероятной роскоши. И все берет на себя, даже истолкование приказов Машины… Это всегда так?

Девушка медлила с ответом. Только подведя его к двери другой комнаты, она снова заговорила:

— Генерал Флимер — очень приятный человек! Он тебе понравится, вот увидишь! И полковник Готтлинг тоже понравится, я не сомневаюсь!

Выпалив все это, Вера, толкнула дверь и ушла.

Как оказалось, возгореться симпатией к Готтлингу было нелегко.

Плотный, массивного сложения человек с похожим на череп лицом, над которым топорщились антенны радарного шлема, сердито водил пальцем по спусковой кнопке, пока Райленд докладывал Машине о прибытии. Когда Стив закончил, полковник вывел его в коридор.

— Ты будешь следующим, — раздраженно говорил он по пути. — Лескьюри уже бился с этой тварью, но ничего не вышло. А мне они не разрешают заняться ею! Так что теперь это твоя забота.

— С какой тварью?

— С пространственником! Его еще называют рифокрысой. С тварью, передвигающейся посредством нереактивной тяга!

— Полковник, я не понимаю, о чем вы говорите, — вежливо сказал Райленд.

Готтлинг обратил глаза к потолку.

— Великий План, что такое?! Что за дебилов начали поставлять в Группы высшей степени важности? Ты хочешь сказать, что никогда не слышал о рифокрысе?

— Слово это мне знакомо, — признался Стив. — Но вы, кажется, употребили термин «пространственник»?

— Это одно и то же! — Полковник остановился, указывая на ряд картотечных ящиков. — Здесь собрано все, что мы о них знаем, — от веса в состоянии покоя до химического состава жидкости, заменяющей у них кровь. И не знаем только одного — как они летают. Но я бы и это выяснил, если бы мне разрешили поработать с этой тварью!

— Но…

— Болван! Оставь свое идиотское «но»! — гаркнул Готтлинг. — Смотри сюда!

Он распахнул дверь. За ней оказалась большая комната — ремонтная мастерская, наспех переделанная в лабораторию, разделенную на отсеки некрашеными перегородками. По стенам бежала открытая электропроводка, на узких лабораторных столах сгрудились банки с реактивами, стеклянная химическая посуда. Тут же стояли трансформаторы, генераторы рентгеновских лучей, какие-то массивные устройства, похожие на центрифуги, и прочее, Бог знает для чего предназначенное оборудование.

В лаборатории кипела работа.

Возле столов и приборов суетились не менее десятка мужчин и женщин в алой униформе. Они лишь вскользь глянули на вошедших и снова вернулись к работе, не говоря ни слова. Очевидно, оптимистическое настроение высших чинов не распространялось на нижние уровни Группы.

Полковник, на которого вдруг снизошло хорошее настроение, закурил длинную зеленоватую сигарету и взмахом руки обвел комнату.

— Теперь все это в вашем распоряжении, — сказал он. — На время.

— На время?

— Или навсегда, — усмехнулся Готтлинг. — Это если вы откроете нам секрет полетов пространственника. Но, по-моему, у вас ничего не выйдет. Вы — слишком мягкотелый человек. Воротник не закалил вас. И все же… Рассказать вам о пространственнике?

— Да, будьте так любезны, — с нетерпением попросил Райленд.

— Ладно, почему бы и нет. Существо это довольно сообразительное, что-то на уровне наших приматов. Млекопитающее, теплокровное; дышит кислородом… Что вы на меня уставились?

Райленд закрыл рот.

— Я просто думал, что оно живет в космосе, в открытом пространстве…

— И правильно думали, — расхохотался полковник. — Там оно и живет! Дышит кислородом и живет в открытом пространстве. Занятно, не так ли? Но у него есть одно исключительное свойство.

— Какое?

Но полковнику уже явно наскучил разговор.

— Вам нужно было все узнать от Лескьюри. Я занимаюсь двигателями. Впрочем, ладно. Во-первых, нереактивная тяга. Во-вторых, какое-то силовое поле, которое удерживает воздушное облако вокруг существа в межзвездном вакууме.

— Не связаны ли эти два факта между собой? — задумчиво спросил Райленд.

— Конечно, могут быть связаны, идиот! Но так ли это на самом деле? Я, например, не знаю. — Общение с этим ненормальным развеселило Готтлинга, и он снисходительно хмыкнул: — Гм, это вполне возможно. Если рифокрыса способна ускоряться без реактивного взаимодействия, то она может воздействовать и на молекулы газа. Как знать? Но… Но давайте я покажу вам пространственника. Так нам будет легче говорить.