Два раза в сутки англичане «гоняют чаи», мода на чай началась, если не ошибаюсь, во время войны.

Причем пьют «без ничего». В Скотленд-Ярде, правда, мне, как иностранцу, давали печенье. Если американец, как бы он ни любил черный кофе, может жить без него, англичанин без утреннего чая с молоком — не англичанин (даже в пустыне Сахаре, в армии, в тюрьме!).

В Англии готовят невкусно. Главная еда англичан — завтрак: «Снимайте номер в отеле с завтраком!», не с ужином, который они и вправду «отдают врагу». В каждом отеле есть специальная комната для завтраков (не ресторан, не кафе, а типа наших гостиничных буфетов со столиками), куда приходишь, подсаживаешься к кому-нибудь, чего не можешь себе позволить в ресторане, кладешь на столик ключи от номера с большим набалдашником и просишь на выбор: чай, молоко или кофе.

В Англии, к слову сказать, три школы: одна приучена начинать день с чая, вторая с молока, и недавно появилась третья — «кофепийцы». Между прочим, кельнеры называют чай «русским», а растворимый кофе «мгновенным», он дешев и плох.

После заказа ждешь минутудве, и тебе приносят с чаем, уже «без выбора», тосты — жареный хлеб, но жаренный не на сковородке, а на огне, причем нарезан он квадратиками или треугольниками; кусочек масла на блюдечке; джем, который называют мармеладом, но он совершенно не похож на мармелад, к которому мы привыкли в России, поскольку представляет собой бесформенную массу, прозрачную на вид и с прожилками; наконец, овсяную кашу и приготовленный на пару чернослив (две штучки со сливками — для пищеварения; у всех англичан, извините, запоры, так как они с малолетства не едят грубой пищи, зато слабительное поглощают в огромных количествах, из-за чего и атрофируются стенки желудка, что еще более усугубляет положение: получается как бы перпетуум мобиле, но не в смысле действия, а, наоборот, бездействия).

После каши и чернослива берешь крохотную таблетку, бросаешь в стакан с водой, начинается «шип», и ты пьешь. Завтрак окончен. Правда, вместо каши иногда предлагают корнфлекс с бананом, нарезанным колбаской.

И чуть не забыл: одно яйцо! — в виде омлета, глазуньи или просто варенное всмятку, и есть его надо, не расколупывая пальцами, а ножичком срезая верхушку с тупого конца, где полая часть с воздухом, чтобы не пропадала хотя бы ничтожная доля продукта.

Еще про еду, если не надоело. С 12 до 14 часов, хоть война, хоть землетрясение, — ленч: обед! Томатный суп, в который натирается картошка, или мясной суп из воловьего хвоста, меня всегда интересовало, куда у них деваются волы от этих хвостов, но на мой невинный «детский» вопрос я ни от кого так и не получил вразумительного ответа.

Суп жидкий, «но наш!» — говорят англичане. Они вообще-то экономят на еде, не делают из нее культа и шутят: «Должно быть видно, что на мне, а не что во мне!»

На второе — отличная отбивная (больше фунта!), гарнир отдельно. На масле нигде не готовят; ни дома, ни в ресторанах нашего русского масла вообще не держат. Готовят на жирах, которые исчезают, как только испаряется вода, и даже мясо не жарят, а делают, как у нас шашлыки. Наиболее употребим в Англии маргарин, его мажут на хлеб: бутерброд с маргарином не отличишь от бутерброда с маслом, зато нет холестерина! В ходу и постное масло, растительное или овощное. Белый хлеб только со вторым.

Англичанин не встанет из-за стола, пока не съест на десерт пудинг, который делают из старого хлеба с подливой. Пирожных в Англии нет. (Есть во Франции!) Конфеты, шоколад с мятной (ужасной!) начинкой, по форме — вам и не снилось, причем шоколад дешевый, не роскошь. И колбас не видел. Зато есть сыры — сто пятьдесят сортов в любом магазине: королевская пища!

В обед служащие идут в кафе или в рестораны — можно национальные: китайская кухня, индийская, русская с неизменным борщом и блинами «а-ля рюсс», мексиканская, где устраивают соревнования по еде зеленого перца (я видел победителя, который без передышки смолотил двадцать штук в то время, как нормальный англичанин сходил с ума только при мысли об одной штуке), с супом «по-мексикански», который на глазах посетителей вынимают из «мартена».

В кафетериях — самообслуживание, в ресторанах — подают мгновенно, особенно в часы пик, зато в прочее время — тянут, чтобы залы, которые, кстати, крохотные (не то что у нас, как вокзалы), не казались пустыми, иначе публика туда совсем не пойдет. В городе на каждом шагу магазинчики, в которых продают, кажется, все, что душе угодно, даже «засоленные» в сахаре огурцы! А вот спиртное — дороговато: тридцать граммов виски стоят три с половиной шиллинга, это стоимость поллитровой банки пива.

Во всем мире сейчас распространено стремление к загородному жительству. Помните четыре условия истинного счастья, которые приводит Моруа, цитируя Камю, который, в свою очередь, процитировал Эдгара По?

Возможно, ошибусь в порядке перечисления, но не это важно.

Первое: жить на природе!

Второе: чтобы тебя любили (не ты, а именно тебя, вот ведь как интересно повернуто)!

Третье: заниматься каким-либо творчеством!

И четвертое, которое, по-моему, совершенно недостижимо при наличии «третьего»: отказ от честолюбивых помыслов (а зачем тогда заниматься творчеством, позвольте спросить?)!

В этом смысле мне больше импонирует интервью князя Голицына (того самого, который безвыездно жил в Крыму). Он наладил, как вы, наверное, знаете или слышали, производство шампанского «Новый свет», регулярно получавшего в Париже на конкурсе вин Гран-при, а сам ходил в простом армяке, подпоясанном веревкой, в сапогах и татарской папахе и поселился в обыкновенном глинобитном домике.

Так вот, к нему в Судак однажды явились журналисты брать интервью после очередного Гран-при, и некий иностранец спросил: «Скажите, князь, в каких отношениях вы находитесь с царем?» — на что Голицын будто бы ответил: «Слава богу, царю покуда не удалось унизить меня почестями и наградами!»

Каково сказано: унизить, понимаете ли, почестями и наградами!

Минимальный капитал, чтобы фирма могла официально существовать, — сто фунтов, которые должны находиться в банке, хотя истинный актив может исчисляться и несколькими миллионами.

Но только дураки кладут в банк весь капитал: банкротство оставляет их без штанов. Умные ограничиваются более или менее «приличным» минимумом, от величины которого, правда, зависит солидность фирмы, а от этого и ее доходы, так что палочка о двух концах: хочешь — рискуй, не хочешь — довольствуйся малым.

Кстати, есть чудаки, которые возглавляют фирмы сами, а не через подставное лицо; конечно, им и доверия больше, но и горят они целиком, если не успевают заблаговременно перевести имущество и основной капитал на жену или детей. Впрочем, тогда у них возникает шанс погореть «через жен», алчность которых, я бы сказал, интернациональна (можно понимать и в том смысле, что не имеет границ): уж если жены получают капитал де-юре, какая из них откажется получить его де-факто?

Известен случай с одним крупным бизнесменом, который ценой отсидки спас капитал, причем даже успел перевести его в швейцарский банк «на пароль», но пароль неосторожно сообщил жене, нежно его любящей, а потом вернулся из тюрьмы и не нашел ни жены, ни денег. Нет, нелегкое это дело — быть капиталистом!

Вот ситуация. Там все платят чеками, которые учитываются банками. Чековая система для контроля, поскольку банк, открывая бизнесмену счет, как бы контролирует (то есть дает возможность налоговым организациям проверять) все финансовые операции вкладчиков. Но иногда клиенты по каким-то «своим» причинам платят за покупку наличными, и вот тут-то и появляется возможность для разного рода комбинаций.

Например, я, будучи полновластным хозяином фирмы, могу взять сам у себя через подставное лицо партию автоматов (положим, полсотни штук), а затем через то же лицо продать их за наличные деньги, которые банком не учитываются и не подлежат налогообложению. Покупателю я, разумеется, дам скидку, но это все же выгодней, чем платить с прибыли налог.