Особенностью современного периода развития науки является поиск глобальной концептуальной идеи, своего рода панпарадигмы, которая заменила бы господствующую ныне в естествознании Ньютоно-Картезианскую модель мира. Согласно этой модели, материя первична, развивается в трехмерном пространстве и во времени, которые независимы друг от друга, имеют очерченные границы в виде визуально наблюдаемого материального мира, сохраняет условно принимаемую линейной причинно-следственную связь. Эта парадигма сравнительно молода и базируется на работах таких выдающихся исследователей эпохи Возрождения, как Н. Коперник, И. Кеплер, Р. Декарт, И. Ньютон. Она пришла, сменив Аристотелевско-Птолемеевскую концепцию строения мира, просуществовавшую без малого два тысячелетия.

Казалось бы, возврата к временам античности, представителями которой были Аристотель и Птолемей, быть не может хотя бы в силу наивно-созерцательного характера натурфилософских исканий древних мыслителей. Ведь они основывали поиски истины на сугубо умозрительных построениях, достаточно далеких от эмпирической науки, базирующейся прежде всего на опыте и повторяемости результатов и обеспечивающей познание природы с помощью инструментальных исследований. Но вот парадокс: чем глубже наука проникала в строение материи или далеких звездных миров, тем явственнее обнаруживалось, что она следует по стопам античных философов.

Первыми на это обратили внимание физики и математики. Успехи ядерной физики, поставившей на службу человечеству могучую энергию атома, побудили ученых по-иному отнестись не только к учению античного атомизма, но заодно внимательно присмотреться и ко многим другим воззрениям древних на основы мироздания. Вот тогда-то стало очевидным, что отнюдь не современные физики являются пионерами в познании микро-и макромира, а у них были куда более прозорливые предшественники. Нобелевский лауреат, один из создателей квантовой механики Эрвин Шредингер в своей статье "240 лет квантовой физики", опубликованной в 1948 году в "Анналах физики", делает знаменательный вывод: "Современное атомическое учение всего лишь повторение теории Левкиппа и Демокрита. Из нее оно произошло и есть плоть от плоти ее"[9].

Особенно ярко это проявилось с открытием микрочастиц. Перед исследователями предстала целая вселенная невидимого мира с бесконечным разнообразием элементарных частиц. Но за сто лет после открытия микроскопа экспериментаторы и теоретики сумели заглянуть в микромир лишь на глубину 10^–16 см. Тогда как размер, к примеру, открытых не так давно эфирных частиц составляет 10^–26 см, свободные вакуумные кварки имеют величину 5,03х10^–27 см, кавитоны — 5,137х10^–28 см, хрононы — 6,5х10^–44 см, мультигравитоны не превышают 6,4х10^–64 см, гравитоны имеют размеры 7,57х10^–67 см.

Сколько еще столетий и какой невообразимой мощности ускорители потребуются, чтобы когда-нибудь визуально разглядеть эти частицы?

Но ведь о бесконечности атомов по величине писали еще Левкипп и Демокрит в V веке до н. э. Ими впервые введено в обращение само понятие «атом» — «неделимый». Они знали о существовании микромира? Догадывались?

Конечно, можно сколько угодно рассуждать о загадочной интеллектуальной мощи, которой одарила мировую культуру и науку замечательная плеяда мудрецов весьма немногочисленного народа Древней Греции VI–IV веков до нашей эры, но факт остается фактом: именно в тот период зародились основы многих античных и современных наук. Более того, даже беглый анализ идей, высказанных, разрабатывавшихся, оспариваемых античными философами, показывает не только поразительную осведомленность древних в глобальных проблемах мироздания, к изучению и пониманию которых только-только приближается современная наука. Впрочем, здесь же приходится оговориться, что в ряде случаев многие представители науки все еще бредут наощупь в потемках незнания, огульно отрицая даже то, что было известно нашим просвещенным пращурам.

Думается, есть смысл хотя бы тезисно вглядеться в первоосновы, корни философии античных авторов, чтобы сопоставить их идеи не только с научными достижениями наших дней, но и, возможно, с будущими открытиями. Это полезно сделать и потому, что приходится слышать упреки в том, что такие нетрадиционные направления науки, как, например, уфология и бионергоинформатика, не имеют глубоких философских корней и потому относятся к квазинаучным разработкам. В том, что это не так и что философская база нарождающихся наук есть, и она вполне зрелая, говорит тот факт, что хотя по некоторым воззрениям антиков, к примеру, о "мире идей" Платона, до сих пор идут споры, они все же вызывают все больший интерес у современных ученых, находят подтверждение, и по ним можно уже сейчас судить о путях развития будущей земной науки.

Фалес из Милеты и одушевленные миры. Первым в ряду древне-греческих мыслителей, поднимавшим онтологические проблемы, а, по Аристотелю, — основоположником наиболее ранней греческой философии и науки, следует считать Фалеса из Милеты (ок. 625- ок. 547 гг. до н. э.)

Его труды не сохранились, но те идеи, о которых упоминает Диоген Лаэртий в книге "О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов", позволяют судить о системе взглядов знатного финикийца.

"Началом всего он полагал воду, а мир считал одушевленным и полным божеств. Говорят, он открыл продолжительность года и разделил его на триста шестьдесят пять дней"[10].

"Аристотель и Гиппий утверждают, что он приписывал душу даже неодушевленным телам, ссылаясь на магнит и на янтарь".

"Утверждают также, что "он первый объявил душу бессмертной"[11]

Кроме того, имеются свидетельства, что Фалес серьезно занимался астрономией и "первым предсказал солнечное затмение, которое действительно случилось 28 мая 586 г. до н. э."[12]

Как можно судить по этим отрывочным сведениям, Фалес Милетский довольно хорошо разбирался в небесной механике. Признавал естественным движение Земли по круговой орбите, смог вычислить период обращения планеты. Одним только этим древнегреческий мыслитель предопределил сферу научных исследований и борьбы для многих и многих последующих поколений ученых и философов.

Но ведь им угадано и то, что до сих пор не доказано и не признается современной материалистической наукой: он не только предполагал наличие в человеке некоей невидимой и никак не ощущаемой субстанции — души, но даже считал ее бессмертной! Бессмертной — при конечных сроках ее телесной оболочки.

Лишь недавно первые опыты по обнаружению этой гипотетической субстанции (души), давшие позитивный результат, предприняли российские ученые Г.Н. Дульнев и К.Г. Коротков13. Они смогли получить экспериментальным путем обнадеживающие объективные доказательства активности сознания человека после смерти, применяя изобретение супругов Кирлиан 14. Ранее американскому врачу М. Дугалу удалось произвести взвешивание умирающего человека на кровати с точным взвешиванием. Масса человека в момент смерти уменьшилась на 22,4 г! Опыты были повторены в Лондоне в монастыре, и тоже отмечено уменьшение веса тела человека. Считается, что в среднем масса уменьшается на 2–6,5 г.

Другая гениальная догадка Фалеса — об одушевленном мире и наличии души у неживых тел. К этой концепции сегодня робко обращаются эзотерики и представители паранормальных наук. По крайней мере, ими обнаружена аура, не только вокруг живых организмов, но и вокруг косного вещества, которую, как предполагают, можно соотнести с проявлением души или духа. Однако эти утверждения классическим естествознанием пока не признаются объективными и заслуживающими внимания.

И наконец, вода, которую Фалес считал "началом всего". Этот его постулат оспаривался даже его учениками и последователями, в частности, Анаксимандром и Анаксагором, предлагавшими свои варианты определения первовещества или праматерии. Но не будет ли преждевременным считать слишком наивными и мифологизированными эти суждения о воде древнегреческого философа? Биоэнергоинформационные свойства воды, которые активно исследуются в настоящее время, позволяют говорить о воде действительно как о первооснове всего сущего в том смысле, что она заложена в основу биологического фундамента земной жизни и обладает безграничной информационной емкостью. А поскольку человек, животные, растительный мир и тем более микроорганизимы на 70–99 процентов состоят из воды, то ее роль как носителя информации онтологически может оказаться чрезвычайно высокой. Автор не исключает, что именно вода может реально претендовать на роль гипотетической ноосферы Т. Де Шардена-Леруа-Вернадского, дающей развитие всему живому на Земле.