И вот уже три месяца вода, вода, вода и ничего кроме воды, морских обитателей и всех погодных радостей, которые так щедро с неописуемым разнообразием дарят моря. Было бы кого убить за такое счастье, убил. Только некого: команда его в таких же условиях, да и мало того он сам их набрал, так что это он несет ответственность за все, а до остальных не добраться. И кстати, никаких аномалий за все это время не он так и не заметил. Ни одной. Завтра очередной сеанс связи, он сумеет их убедить, просто поставит перед фактом: они возвращаются так как продолжать экспедицию бессмысленно. И это самая приятная мысль за последние три месяца.

— Капитан, послушайте капитан, человек за бортом.

Он даже не сразу понял, что именно ему говорят. Так неторопливо, так буднично, так естественно. А что может быть естественного в том, что кто-то из его команды упал за борт? Неторопливым шагом он направился за помощником.

— Ну и кого угораздило?

— Откуда мне знать, — огромные плечи медленно приподнялись и опустились. Обладатель этих плеч и сам был не маленьким, совсем не маленьким, а туманным утром его и вовсе можно было спутать с этакой небольшой горой.

Капитан остановился, выражение лица его медленно изменялось от раздраженного до изумленного.

— Человек за бортом? Не из наших? В трех месяцах пути до ближайшей земли? В месте, куда не заходит ни один корабль?

Великан развернул свое могучее тело, лицо его не выражало никаких эмоций, даже интереса.

— Капитан, если ты решил, что мне почудилось, предлагаю проверить.

Команда толпилась у самого борта и гудела:

— Капитан, похоже, покойник, даже не шевелится.

— Конечно покойник, откуда здесь взяться живому.

— Ну что, капитан, пусть плавает? Или достанем?

Матросы галдели, перебивая друг друга, по выражению их лиц легко было понять, какой ответ всем хочется услышать. Но придется его команде разочароваться: нельзя просто так в открытом море бросить человека, даже если он мертв. К тому же вдруг у него что-то при себе сохранилось, что прольет свет на его происхождение.

— Доставайте.

Матросы зашевелились. Последние три месяца оживление происходило только во время штормов, было немного необычно в тихий безветренный день видеть такую суету, ну ничего, им полезно.

Как гром, раскатился голос Великана:

— Будите Лима, нужен целитель. Она дышит.

Тишина… Никто не сдвинулся с места. Она?! Капитан пробрался сквозь замершую толпу. Нет сомнений, это была женщина. Точнее девчонка: мокрые волосы прилипли к бледному зеленоватому лицу, даже в таком состоянии его было трудно спутать с мужским, мокрая одежда прилипла к телу, тоже совсем не мужскому. Невысокая, на руках у Великана она казалась просто ребенком. Вот только этого сейчас и не хватало!

— Быстро за целителем!

Кто-то все-таки оттаял, послышались быстрые удаляющиеся шаги. Через минуту появился заспанный целитель, сон у которого выветрился из глаз, стоило ему увидеть находку.

— Надо же, живая. В каюту ее и теплое одеяло.

— Капитан, а в какую каюту-то?

— В мою пока, а там посмотрим.

Великан аккуратно опустил полуживую ношу на кровать и замер у двери, в которую то и дело норовили пролезть любопытные матросы. Целитель суетился, доставая мешочки и колбы, заготовленные им еще на земле.

— Капитан, с нее нужно снять мокрую одежду, а то совсем замерзнет, — Лим выглядел растерянным и смущенным.

Раздражение капитана усиливалось с каждой минутой. Весь корабль на ушах из-за этой… особы.

— Ну, раздевай, — прорычал он, — в первый раз что ли! Когда закончишь, ко мне, — хлопнувшая дверь жалобно затрещала. С полок рухнули книги, разбив две колбы, выставленные целителем на столе.

— Капитан сегодня особенно не в духе. Как бы корабль не развалил. Чего это он?

Великан хмыкнул:

— Радуется наверное. Женщина на корабле — «хорошая примета».

— С каких это пор капитан начал верить в приметы? Да, как этот узел хоть развязывается-то! — мокрая ткань никак не поддавалась рукам целителя.

— Тебе помочь? — лицо Великана озарилось ехидной улыбкой.

— Без тебя справлюсь. Лучше дверь держи, а то ее вот-вот снесут.

— А давай поменяемся. Ты дверь держи, а я буду эту липкую дрянь по ней вместо тебя размазывать.

— Угу, разбежался. Ты ее своей лапой раздавишь и не заметишь. Интересно, сколько ей лет?

К ехидству на лице Великана прибавилось еще пару эмоций:

— А ты с какой целью спрашиваешь? Может, сначала вылечишь, а уж потом… — многозначительно протянул он.

Лим стал пунцовым, поспешно накинул на пациентку одеяло и стал аккуратно вливать целебный настой.

Он находился в специально оборудованном для связи с землей помещении, вот-вот должен был начаться сеанс. Из головы не шло вчерашнее происшествие: как она могла здесь оказаться? Видимо скоро узнаем, Лим вчера целый день с ней провозился, и ей стало лучше: ночью девушка пришла в себя, что пробурчала, а потом заснула. Целитель уверил, что, проснувшись, она будет в полном порядке. Радостна новость, нечего сказать, вся команда второй день не отходит от его каюты, которая временно превратилась в лазарет.

Кристаллики, вделанные в стол, тускло замерцали, из острия каждого вырвался луч, соединившись в центре, они образовали трехмерную проекцию и не кого-нибудь, а самого министра.

— Ну и какие новости, лорд капитан? — вяло спросил он.

С большим удовольствием оставил бы отпечаток своего кулака на твоей слащавой физиономии.

— Нет новостей, лорд Аббер. Уже три месяца никаких новостей. Все спокойно. На границах не происходит никаких аномалий. Продолжать экспедицию не имеет смысла. Мы возвращаемся. — Он четко с упором выговаривал каждое слово. Последняя фраза была как печать — обжалованию не подлежит.

Министр улыбался.

— Лорд Рокуэл, вы уверены, что ничего нового не произошло?

— Абсолютно.

— Да, но я очень четко ощущаю изменения в вашей ауре, да и ауре всего корабля. — Министр на минуту задумался. — На корабле новый человек? Вы от меня что-то скрываете? Позвольте вам напомнить, лорд капитан…

— Я ничего не скрываю, — он резко, на грани грубости, оборвал министра, — Вчера мы нашли женщину, сейчас она приходит в себя. Чуть позже я с ней поговорю. А в остальном…

— Не переводите тему. — Улыбка на лице лорда Аббера стала жесткой. — Женщина в открытом море, это по-вашему не аномалия? Вам следует серьезнее этим заняться. Поговорите с ней все выясните и продолжайте наблюдения. Следующий сеанс связи через месяц.

— Почему через месяц, завтра я уже буду точно знать, что произошло, возможно, все гораздо проще, чем вам кажется! Мы могли бы обсудить это и наше возвращение!

— О вашем возвращении не может быть и речи, в море ни с того ни с сего появляются люди, а вы хотите все бросить.

— А, по-вашему, я должен мотаться по всем морям и вытаскивать тех, кто может там оказаться?! — капитан уже не пытался быть вежливым.

— Не надо утрировать, лорд Роккуэл, вам дали конкретное задание, определили сроки. Я надеюсь, вы не собираетесь нарушить приказ? — нет, он не спрашивал, он давал обещание, если этот выскочка посмеет его ослушаться. Пусть попробует. — Поговорим через месяц. Есть вопросы?

— Нет. — Если министр и не услышал скрежета зубов, то это только благодаря большому расстоянию, разделявшему их.

Кристаллики погасли. Кулак с треском опустился на стол. Еще месяц, и это самое малое! Черт бы побрал эту бабу! Абберу не к чему было бы придраться, если бы не ее появление. Нужно было вчера утопить ее и никаких проблем.

Голова кружилась. Ужасно не хотелось открывать глаза. Легкая тошнота напоминало о том, что желудок совсем пуст и его неплохо было бы чем-нибудь наполнить. А какой, собственно говоря, день недели, на работу-то нужно?

Запах, какой-то непривычный запах. Свет ударил по глазам. Это не моя комната! Деревянные стены и потолок, такие тесные, что непонятно как здесь поместилась кровать. Рядом с кроватью столик, на котором в беспорядке расставлены баночки и мешочки. На стуле сидит и удивленно смотрит какой-то человек. Мама моя, что твориться!? Я что сильно выпила и мне это мерещится?