— Я хочу сделать из черепов своих врагов светильники! Так принесите мне их! — деспотично проревел Хаос. Он взмахнул рукой, пальцы с проросшими стальными когтями выписали круг, и жрецы во главе с Блейдом исчезли в яркой вспышке.

Закончив с раздачей приказов, Хаос возвратился к обозрению могущества армады берсеркеров. Корабли, подобно китам, медленно плыли по усеянному крупицами звезд, разноцветному, то черному как смоль, то яркому как солнечный луч, отраженный от первого снега, космическому пространству. Нерушимый строй флотилий Стального Легиона, подобен неотвратимой лавине. Осознание собственного величия согревали «душу», а точнее ее демонический и более слабый эквивалент — темный дух, старшего бога. Осталось совсем мало времени, и он сможет усладить жажду битвы, осталась всего неделя и Чертог сложит пред ним свои стены.

Мечты Хаоса о расчленении стражей Золотого Града грубо прервал протяжный гул, за которым последовал взрыв пламени. Огонь загорелся в воздухе за спиной божества берсеркеров. Постепенно пламя, изгибаясь, переросло в огненное зеркало, отразившее «лик» Армагеддона.

— Что тебе еще нужно?! — обратился к Разрушителю миров Хаос. — Мне показалось, что мы с тобой уже обсудили суть дела.

— Есть кое-что еще…

— Знаю! — остановил речь собеседника Хаос. — Чемпионы Избранного ищут мудреца на Некге. Я только минуту назад отправил жрецов и сверхвоина на их истребление.

— Рад, что ты хорошо осведомлен, но я, на твоем месте, не стал бы доверяться кучке жрецов. Если генералы Альянса не уйдут живыми с планеты, будет просто замечательно, но если нет…. Продумай план дальнейших действий. Ты же понимаешь важность взгляда в будущее, чего не мог осознать твой блудный сын.

— Логично, этот безмозглый предатель сам загнал себя в смертельную ловушку своей недальновидностью и остервенелой яростью. Я поищу зацепки, время у меня есть. А не найду, так просто выслежу и прикончу Избранного.

— Нет, этим в настоящий момент занимается Бэрон. Повелитель распределил роли каждому из нас и не нарушай этого распорядка! — глаза Армагеддона расширились и вспыхнули огнем. — Делай все, что хочешь, но не вступай в конфликты с приказами Хозяина, не нарушай законы Мироздания слишком очевидно и, что самое главное, не устраивай междоусобных потасовок!

— Не учи меня, Дух! Я не несмышленый молокосос, я Хаос — старший бог войны и разрушения, я рожден с расколом Мироздания, я пришел в мир раньше тебя!

— И, тем не менее, я пользуюсь даже большим уважением, чем Гамал. А древнее его и вернее Повелителю нет во всей преисподней. Так что изволь проявить хоть каплю уважения, во время разговора со мной, о большем и не прошу.

— Но почему Бэрон? Он слишком молод и глуп. Он не достоин такой чести. Для чего Хозяин так носится с этим самовлюбленным кровопийцей, да еще и после того, как Бэрон вероломно предал его, поддавшись ничтожному чувству жалких смертных? Я могу раздавить Избранного, почти не утруждаясь.

— Сейчас ты говоришь точь-в-точь как Бэрон. Полное неуважение к противнику, переоценка собственных сил, самолюбие. Чем же ты лучше него?

— Не сравнивай нас! Я могу понять, когда справлюсь сам, а когда мне потребуется помощь! Избранный не вошел в полную силу, сейчас он уязвимее, нежели станет со временем и это время может наступить когда угодно!

— Хаос! Вспомни свое место! Раз Бэрону велено расправиться с Избранным так и будет! Наш разговор окончен! Смотри без глупостей!

Огненное зеркало втянулось само в себя, не оставив и следа, кроме что в мыслях Хаоса. Темный бог исступленно заревел и ударил себя кулаками в грудь. В остаток того дня никто более не осмелился тревожить его покой.

Небосклон Криора слегка окрасили багровые черточки заката. Слабые дуновения теплого ветра вяло раскачивали высокие стебли бурой и красноватой травы. Словно по морскому простору, по траве пробегались волны, разгоняемые воздушными потоками. Затем все вновь успокаивалось. В густых зарослях утопала мелкая убогая лачуга. Ее стены покосились от времени, а дырявая соломенная крыша осела внутрь. Весь вид этого древнего здания наводил лишь на одну мысль: как оно вообще еще стоит? Лачуга была настолько непригодной для жизни, что казалось, одно неровное прикосновение, и она развалиться на части. И все же она стояла.

К домику сквозь заросли опутывающих и «хватающихся» за ноги мягких трав продиралась фигура высокого человека в черном кожаном плаще. Несмотря на свой рост, человечек выглядел ничтожно маленьким на фоне Великой степи Криора. Мужчина подошел к двери домика, оценил ее взглядом и бесцеремонно толкнул ногой. Давно проржавевшие и не смазываемые петли противно заскрипели и тусклые лучи заходящего солнца упали на дощатый пол комнаты.

Из помещения пахнуло сыростью. В полумраке избушки можно было различить лишь стол, стоящий напротив двери да очертания кровати в углу. За столом, прогнившим насквозь от времени и влажности, покрывшимся зеленой плесенью, сидел ветхий с виду старик в серой накидке. Его лицо, застывшее в маске вечной тоски, покрывало множество морщин, борода была неровно сбрита и подбородок и щеки обросли небрежной щетиной. Как только дверь домика распахнулась, старец поднялся из-за стола и посмотрел на незваного гостя. Тот был высоким безволосым — не было ни бровей, ни даже ресниц — мужчиной с серой кожей, заостренными концами ушей и злобными змеиными глазами.

— Кто ты? — пробормотал старик. — Я чувствую в тебе сильное зло.

— Ты прав, дед, — ухмыльнулся тот, оголив длинные клыки.

— Ты проклятый демон, убирайся из моего жилища! Вашему племени не место здесь! Закон запрещает Злу являться к нам.

— Ха-ха. Закон? Я сюда не для того притащился, чтобы какой-то старикашка мне указывал, что делать и цитировал законы! — Сказав это, демон собрался сделать шаг в комнату, но его остановил голос старика:

— Ты не сможешь войти, исчадие ада! Здесь защита от таких тварей как ты!

— А я все-таки попробую, — отозвался демон и ступил через порог. Вокруг него заколебалось пространство, возникшие из ниоткуда потоки светящейся энергии ударили в тело демона. Он вскричал от боли, но, превозмогая ее, продолжил прорываться. Защита стала поддаваться силе этого существа и в итоге рухнула, рассыпавшись искрами по полу лачуги.

— Невероятно, — ахнул старик, глядя широко раскрытыми глазами на разъяренное лицо демона. — Ты не мог пройти сквозь барьер. Этого не может быть!

— И все же я внутри. Кажется я не столь простая тварь, а? — оскалив зубы, произнес демон. — А боль даже бодрит, ха-ха-ха!

— Что тебе надо, адское отродье? — старик в смятении отступил в глубь домишки от демона, продолжающего надвигаться.

— Лично от тебя почти ничего, но скоро к тебе придет еще кое-кто, и мне бы очень не хотелось, чтобы этот кое-кто узнал то, что известно тебе. Ты понимаешь, о чем идет речь? — змеиные глаза впились в старца. — Ну конечно понимаешь, иначе тебя не называли бы мудрецом.

— Ты угрожаешь мне, порождение зла?! Учти, ты не сможешь причинить нам вреда, ибо закон самой Вселенной стоит за нами! Если хоть один волос упадет с моей головы, или с голов моих собратьев, ты пожалеешь о том часе, когда решился на такую дерзость. Чертог не прощает преступлений!

— Да? Возможно, я и не смогу прирезать вас четверых. Но я могу сделать для тебя и остальных одно предупреждение. Это не так преступно, на мой взгляд, — с этими словами демон жадно облизал зубы. Данный жест крайне не понравился мудрецу, не готовому к серьезной битве в данный момент.

Бэрон приблизился к старику на расстояние двух с половиной локтей, молниеносно выхватил с пояса меч, зазубренный с задней стороны и совершил два резких движения наискосок. Лезвие с гулом рассекло воздух. Демон убрал меч и вышел из лачуги, оставив старика, смотрящего ему в след непонимающим взглядом.

Космическая яхта приземлилась посреди широкой степи Криора, уходящей за горизонт, подминая трепещущиеся переливающиеся в лучах заходящего солнца былинки. Двигатели смолкли, оставив позади себя черные дымящиеся пятна на земле. Из корабля вышли четыре человека. Не останавливаясь даже для закрытия корабельного люка, они двинулись через степь, разгребая встающие на пути пучки травы.