Византийцы удовлетворились занятием Дамаска и не стали преследовать мусульман, надеясь медленным продвижением вытеснить их из Сирии и Палестины. Такую тактику можно объяснить только пренебрежением к противнику; да и как могла армия, недавно одолевшая такого грозного врага, как сасанидский Иран, всерьез относиться к ополчению аравитян, которых все в империи считали дикарями. Эта медлительность была на руку мусульманам: они получили возможность спокойно собрать воедино все силы и подготовиться к контрудаpy.

Рис. 4. Дамаск и Южная Сирия

После ухода Халида c отборными воинами в Сирию и возвращения части оставленных в Хире по домам баланс сил в Месопотамии изменился в пользу Ирана. Тем не менее, арабские историки упоминают несколько успешных наступательных операций ал-Мусанны. Поверить этим сообщениям трудно: видимо, здесь, как и в ряде других случаев, мы имеем дело c событиями-фантомами, рожденными в процессе систематизации различных версий рассказов об одном и том же событии неверным размещением этих версий во времени. Разобраться, какому из двойников надо верить, не всегда удается, и произвол исследователя может оказаться не менее губительным для восстановления исторической истины, чем искренние заблуждения средневековых компиляторов [+137]. Ясно одно: ал-Мусанна скоро понял, что без подкреплений ему не обойтись, и в августе, спустя четыре месяца после ухода Халида, он сам (или его брат) явился в Медину. Произошло это будто бы за день до кончины Абу Бакра [+138].

Как 6ы то ни было, организовывать ополчение для похода на Ирак пришлось уже Умару. Перспектива расстаться с домом не вызвала у мединцев энтузиазма. Только на четвертый день, на призыв откликнулся первый доброволец, неведомый до того Абу Убайд б. Мас'уд из племени сакиф. За ним потянулись и другие, в том числе сподвижники пророка. Всего набралось около 1000 человек. Командовать ими Умар неожиданно для всех поставил Абу Убайда. Сподвижники пророка, которые после колебаний все-таки решились отправиться в Ирак, были возмущены, что командовать ими будет человек не их круга. Но Умар решительно ответил, что командовать будет тот, кто первым отозвался на его призыв, а, не те, кто колебался [+139].

Ал-Мусанна поспешно возвратился в Хиру, проехав 1000 км за 10 дней. Здесь он оказался в критическом положении. B Ктесифоне после длительного периода смут и частых дворцовых переворотов, наконец, стабилизировалось положение. За год, прошедший после провозглашения в Истахре десятилетнего Йездигерда царем, его покровителю, испехбеду Хорасана Рустаму, удалось утвердить его власть над большей частью Ирана, и теперь он мог заняться аравийским пограничьем, которому Сасаниды никогда не придавали серьезного значения: опасность обычно грозила с запада или востока, но только не отсюда. Как сообщает ат-Табари, Рустам разослал уполномоченных в захваченные арабами районы и условился о дне общего выступления, к которому была бы готова армия, собираемая в Ктесифоне Джалинусом (Галеном?). B Нижний Бехкубад (куда входила и Хира) был послан бывший наместник Уллайса Джабан, а Нарсе, двоюродный брат Хосрова Парвиза, прибыл в свой родовой удел в Каскаре (Кашкаре) около Зандаверда [+140] (см. т. 1, рис. 10).

Источники не дают представления, какими силами располагал ал-Мусанна. Армия Халида, как уже говорилось (т. 1, с. 212), достигала 10 000 человек, из которых 2000 пришли с Халидом из Йамамы, а остальные присоединились по пути. B Сирию с ним ушло не более 850 человек. Однако это не значит, что у ал-Мусанны кроме воинов его племени осталось 9000 человек. Во-первых, общая численность армии Халида скорее всего преувеличена, во-вторых, это была не регулярная армия со стабильным штатом, а отряды добровольцев, которые охотно присоединялись к победоносной армии, рассчитывая на добычу, и покидали ее при поражении или при необходимости долго жить вдали от родных кочевий. Из основного отряда Халида в Хире осталось не более 1000 человек. Число бедуинов, оставшихся из армии Халида, определить трудно, но вряд ли их было больше 2000, и еще столько же могло быть соплеменников ал-Мусанны, т. е. всего около 5000 воинов [+141]. Часть из них была разбросана по рустакам [*3] в виде небольших отрядов, сопровождавших сборщиков дани и стоявших в наиболее значительных населенных пунктах; число их в каждом рустаке было примерно тем же, что и число вооруженных азатов (см. т. 1, с. 26). Выступление азатов сразу во всех рустаках в сочетании с ударом регулярного войска по основным силам ал-Мусанны, безусловно, сразу уничтожило бы их. Но Джабан не дождался обусловленного срока и начал восстание, его примеру последовали в других рустаках.

Мелкие арабские отряды ретировались за Евфрат, к главным силам в Хире, но и здесь ал-Мусанне не удалось организовать сопротивление, и через полмесяца после возвращения из Медины ему пришлось оставить Хиру без боя и отступить к Хаффану, ближе к своим кочевьям, где не грозила опасность окружения, и можно было не бояться преследования. Действительно, Джабан продвинулся из Хиры на юг до границы оазиса и встал лагерем около крепостцы ан-Намарик.

Сконцентрировав все силы в Хаффане, ал-Мусанна не предпринимал никаких действий в ожидании подкреплений из Медины. Абу Убайд подошел через несколько дней, став по распоряжению Умара командующим объединенным войском [+142]. Численность отряда Абу Убайда определяется различно: от одной тысячи до четырех или пяти тысяч (не исключено, что имеется в виду объединенное войско [+143]); в любом случае объединенное арабское войско стало достаточно сильным, чтобы начать активные действия.

Дав своему отряду несколько дней отдыха в Хаффане, Абу Убайд всеми силами нанес удар по ближайшему противнику: по лагерю Джабана в ан-Намарикс. Сражение окончилось победой мусульман. Сам Джабан попал в плен, но освободился за скромный выкуп, так как человек, взявший его в плен, не знал, кто попал в его руки.

Часть разгромленного войска Джабана бежала к Нарсе, вокруг которого концентрировались повстанцы из округов Барусма, Заваби и Джубар. Восставшие надеялись на скорый приход армии Джалинуса, но Абу Убайд опередил ее и в степи, в местности с арабским названием ас-Сакатийа, находившейся, по-видимому, между Хирой и Зандавердом, разгромил Нaрсе. Нарсе бежал, оставив лагерь со всем имуществом, а в амбарах его поместья победители захватили большие запасы зерна. Его роздали обитавшим в этом районе арабам и местным крестьянам. Зандаверд был основательно разрушен и после этого не восстановился. Арабы стали хозяевами значительной части Вавилонии: владетели Барусма, Джубара и Зaваби поcпешили изъявить покорность и обязались по-прежнему платить джизью по четыре дирхема с человека [+144].

Что случилось с армией Джалинyса, который не дождался Нарсе, не очень ясно. Согласно версии Сайфа, Абу Убайд встретил ее у Бакусйаса в округе Барусма (между Хирой и Вавилоном) и обратил в бегство [+145]. Тогда Рустам отправил против арабов двенадцатитысячную армию во главе с Бахманом Джазавайхом (Джадуйе), которому была вручена национальная реликвия Ирана — "знамя Кавиев". B нее вошли и остатки отряда Джалинуса. Эта армия подошла к мосту через Евфрат около Хиры. Но есть и другая версия — Абу Убайд встретил около Вавилова объединенную армию Бахмана и Джалинусa, не принял боя и отступил за Евфрат [+146].

Персидский полководец остановился перед наплавным мостом у Кусс ан-Натифа напротив Хиры, но переправляться не стал, а предложил Абу Убайду выбирать, на каком берегу он предпочитает сразиться. Для нас это выглядит странно, но, возможно, в то время существовал своеобразный воинский кодекс чести, по которому сильнейшая сторона предоставляла другой выбор места сражения [+147]