— Эээ… ну, любую.

— Папа, это нечестно! Рыцарь наверняка выберет младшую!

— Ну, доченька, что я могу поделать? Надо же дать и ему какой-то шанс.

— Значит, я так и останусь старой девой! — Принцесса пнула ножку стола, отбила палец и заплакала от досады.

— Не огорчайся, золотко. Прилетит другой дракон, мы и тебя замуж выдадим.

Принцесса надулась. Она, разумеется, знала, что никакой рыцарь на белом коне не станет добровольно свататься к ней — долговязой прыщавой дылде. И никакой рыцарь сам сдуру не полезет драться с драконом. Но вот если объединить эти два стимула… да, тогда у нее есть шанс.

— Позвольте-позвольте! — вмешался дальний родственник, король Ричард Двунадесятый. — По какому это праву вы распоряжаетесь чужим драконом? Он ведь прилетел с Серых гор, если я не ослышался? А Серые горы — это наша суверенная территория, значит, и дракон наш! У меня тоже есть дочка на выданье.

— А у меня — три!

— Ну, это Ваши проблемы. А дракон — наш! И кто его убьет, женится на моей дочери.

— Папа, скажи ему… — толкнула Георга Тридесятого принцесса.

— Ваш дракон разоряет наши деревни! — грозно выпятил губу Георг Тридесятый. — Значит, рыцарь должен жениться на нашей дочери, для возмещения убытка…

— Да нет проблем! Возместить убыток? За две деревни? Я вам сейчас выпишу чек. Но на дракона вы никаких прав не имеете.

Тем временем король Стефан Третий Бородатый, пожевав губами и произведя в уме какой-то сложный расчет, хлопнул ладонью по столу:

— Принесите карту! Между Серыми горами и границей этого королевства находится моя территория. Пускай мне тоже заплатят.

— За что? — удивился Ричард Двунадесятый.

— За пересечение воздушного пространства над моей землей, вот за что! Или пусть рыцарь женится на моей племяннице. Я ее как дочь люблю!

Гонец подергал короля Георга за рукав, привлекая внимание.

— Говорят, у дракона в пещере спрятаны сокровища…

— Сокровища мне! — сразу вскинулся Ричард Двунадесятый. — Они на моей территории!

— Но наворовал он их наверняка в моей земле! — возразил Георг.

— Или в моей, — проворчал Стефан.

— Докажите!

— А еще, — продолжал гонец, — у него в плену томится прекрасная принцесса…

— Что?! — хором воскликнули три короля.

— У кого-нибудь дочь пропадала? — спросил Ричард.

— Мои все на месте, — огляделся Георг.

— У меня дочерей нет, только племянница, — почесал в затылке Стефан. — Еще тетка есть, троюродная, она тоже принцесса, но не могу сообразить, зачем бы она понадобилась дракону. Тем более старуха уже лет тридцать не выползала из своей башни.

— Самозванка, наверное… — предположил Ричард.

— Или иностранка.

— Неважно. Будь она хоть свинаркой, рыцарь все-равно женится на ней. Традиция!

Короли сразу утратили интерес к разговору.

— Так что, объявлять королевскую волю? — неуверенно переспросил герольд.

— Какую волю? А, ты об этом… Да ну его, этого дракона. Пусть кто хочет его убивает.

— То есть, я так и останусь старой девой! — заключила принцесса, в сердцах опять пнула ножку стола, отбила другой палец и расплакалась.

Дракон приоткрыл глаза, потянулся и зевнул. Дернул ухом, прислушиваясь, и повернул голову в ту сторону, откуда раздавался разбудивший его металлический звон.

— Ты что там делаешь? — с интересом спросил он у закованного в доспехи мужика, возившегося возле основания драконьей шеи.

— Не видишь? Голову тебе рублю, — пропыхтел мужик, не переставая мерно наносить удар за ударом по прочной чешуе.

— И как успехи? — поинтересовался Дракон.

— Не мешай! — злобно огрызнулся мужик.

— Ладно, — покладисто согласился Дракон и попытался снова задремать.

Но звон меча отвлекал.

— Слушай, а зачем тебе моя голова? — спросил Дракон через полчаса.

— Да она мне нафиг не нужна, — ответил мужик.

— А рубишь зачем?

— Так надо.

— Аа… Ну, если надо, тогда конечно. Тяжело, небось?

— Тяжело, — признал мужик.

— Не хочешь передохнуть?

Мужик, прищурившись, поглядел на солнце из-под латной рукавицы.

— Через час передохну, ближе к полудню.

— Это хорошо, — кивнул Дракон. — А то у меня уже шея затекла, лежать в одной позе. И в туалет хочется.

— Ну, слетай, только по-быстрому.

Дракон захлопал крыльями и полетел за кустики. Через минуту вернулся и снова расположился на камнях.

— Можешь продолжать.

Мужик повертел в руках иззубренный меч, отбросил в сторону и, решительно достав из заплечного мешка ножовку, начал пилить. Дракон заерзал и захихикал.

— Эй, перестань, щекотно!

— Ну, извини.

Сменив ножовку обратно на меч, мужик снова принялся рубить.

— Так лучше?

— Ага, — зажмурился Дракон. — Даже приятно. Можешь немножко левее?

— Могу.

Некоторое время не было слышно ничего, кроме громкого пыхтения, звона меча и довольного мурлыканья Дракона.

— Прекрати! — наконец не выдержал мужик.

— Что?

— Мурлыкать прекрати. Меня это раздражает.

— Почему? — обиженно спросил Дракон.

— Потому что у тебя это получается немелодично! И вообще, будь серьезнее, когда тебя убивают.

Дракон задумался.

— А меня убивают?

— Да.

— Ты?

— Да.

— Не верю! — Дракон зевнул. — Если бы ты меня столько времени убивал, то уже убил бы десять раз.

— А что же я, по-твоему, делаю? — разозлился мужик.

— Рубишь мне шею.

— Ну!

— Что?

— Если я тебе отрублю шею, ты же помрешь?

— Ты не отрубишь мне шею, — уверенно заявил Дракон. — Сам видишь, ничего не получается.

— А если динамитом? — предложил мужик.

— Не советую, — покачал головой Дракон. — Я плююсь высокотемпературной плазмой.

Мужик устало вздохнул и сел на камень.

— Ну, и что мне тогда делать? Если у меня работа такая — драконов рубить?

— Ну и руби, — пожал плечами Дракон. — Я что, возражаю? У нас любой труд почетен. А тут, гляди, еще работы непочатый край!

Дракон вальяжно вытянулся на камнях и подставил мужику бронированное брюхо.

— Не в службу, а в дружбу — может, попробуешь поразить меня в сердце? — умильно попросил он. — Я постараюсь не мурлыкать!

Через болота, через холмы, через долины несся Иванушка на верном коне. А за ним, хлопая крыльями, гнался Змей-Горыныч и орал:

— Стой! Стой, кому говорю! Ты мне за всё заплатишь, молокосос… то есть этот, млекопитающий!

Бросил Иванушка назад полотенце — стала на том месте огненная река. А Горыныч только поднялся повыше и перепорхнул через огонь. Бросил Иванушка гребенку — вырос дремучий лес. А Горыныч сквозь него проломился, не сбавляя скорости, только сучки полетели. Бросил Иванушка зеркальце — появилось озеро. А Горыныч с разбега его перепрыгнул, даже хвоста не замочил.

Догнал Иванушку у самого дома.

— Ну что, удрал, да? Думаешь, самый умный? Слазь с коня.

Слез Иванушка с коня, голову повесил.

Змей Горыныч достал конторскую книгу и открыл на последней странице.

— Вот тут распишись. И вот тут. С тебя сорок восемь рублей шестнадцать копеек. Разбить на платежи?

— Не надо, — угрюмо буркнул Иванушка, отсчитывая деньги.

— Держи квитанцию, — Горыныч протянул Иванушке листок.

— Вот так! — Змей Горыныч захлопнул гроссбух и наставительно поднял когтистый палец. — Главное — отчетность!

— Эй, ты, чудовище! Выходи!

Из пещеры высунулась заспанная голова Дракона и уставилась на человеческую фигурку.