Пока идет беседа, Нейгебауер показывает мне свой паспорт № 205/646/51, выданный западноберлинским полицей-президиумом. Второй документ— это членский билет «Силезского землячества» за номером 10789. Взносы уплачены до минувшего сентября.

Такие «землячества» распространяют идею реванша. Но и это не все. Нейгебауер рассказал, что картотеки этих организаций постоянно и планомерно используются разведкой Гелена. Как это происходит? Шпионские сетки Абвера, созданные во время гитлеровской оккупации, были в послевоенные годы разгромлены — часть агентов арестована польскими органами безопасности, некоторым удалось бежать за Одер. Например, герр Гебауер имел в Силезии хорошего агента, законспирированного под кличкой «Хейдер». Человек этот, отлично владеющий польским языком и беспредельно преданный гитлеризму, удрал из Польши, и найти его было невозможно. Только тщательный просмотр картотеки «Силезского землячества», в которой регистрируются все «беженцы» с польских земель, позволил Гебау-еру найти и вновь использовать «Хейдера».

«Землячества» поставляют пушечное мясо разведкам, и не только им… Так называемые «выселенные с востока» делятся — в глазах властей и учреждений Западной Германии — только на две категории: на тех, кто пригодны для использования в разведке, и на непригодных ей. Нейгебауер говорит:

— Первая категория имеет перед собой перспективу нескольких месяцев обеспеченной жизни во время обучения в разведывательных школах Баварии, а затем их ждет в Польше… кара! Вторая же…

Мой собеседник обрывает фразу и гасит сигарету: долго и старательно давит ее в фарфоровой пепельнице, пока не перестает идти голубовато-сизый дымок.

— Что же вторая, пане Нейгебауер?

— В тысяча девятьсот пятьдесят втором году я видел двух девушек родом из Силезии, прибывших в Западный Берлин с неким Станиславом Гаворком. Одна годилась для работы в разведке, а вторая…

— А вторая?

— Ей было всего восемнадцать лет. Она не подошла для разведывательной работы, и организация Гелена оставила ее в лагере для «беженцев». Мне потом говорили, что она продавала себя за несколько марок возле зоологического сада. Впрочем, это тоже нелегкое дело — таких, как она, там тысячи…

Американцы снабжают агентов Гелена рациями, перевозят на своих военных самолетах из Берлина в Западную Германию. Гелену явно не хватает «продукции» своей «фабрики» в Штутгарте, которая вырабатывает взрывчатые материалы и фальшивые документы для агентов. В последнее время — как рассказывал Нейгебауеру его непосредственный начальник, герр Кайзер — американцы разработали для своих гитлеровских сообщников новый способ переброски шпионов через границу. Американские специалисты собираются снабдить геленовских молодчиков небольшим воздушным шаром и двумя металлическими баллонами со сжатым газом. Перед самой границей шпион выпускает из одного баллона газ, наполняет им оболочку, которая легко умещается в портфеле или вещевом мешке, и на небольшой высоте делает прыжок на несколько метров. В Польше агент выпускает газ из шара и в укромном месте закапывает оболочку вместе с оставшимся у него вторым баллоном, что должно обеспечить агенту возвращение обратно. Атмосферные условия устанавливаются легко — Берлин находится очень близко от польской границы. Американцы заверяют своих единомышленников и подопечных, что такого рода переброска облегчает переход границы: следов на контрольной полосе не остается.

Нейгебауер говорит, что ему пришлось несколько раз встречаться с американскими опекунами геленовской разведки. А когда последний раз?

Это было примерно год назад. Впрочем, срок ни при чем: важно знать характер этой встречи. В ее основе лежало одно лишь слово: поражение.

В Западной Германии работают геленовские станции подслушивания, днем и ночью перехватывающие передачи «Польского радио», имеется немало специалистов, тщательно просматривающих всю польскую печать — от передовых до самых незначительных объявлений. В результате из крох и обрывков всяких информации составляются обзоры, которые затем — после соответствующей «приправы» соусом «конфиденциальности» — продаются разведке США как полученные якобы от агентов, поскольку фактической шпионской информации из Польши почти нет. Такие бюллетени, предназначенные для самой «верхушки» разведки Гелена, получают также отдел «50-Р», координирующий разведывательные действия против СССР, и отдел «50-С», проводящий шпионскую работу против стран народной демократии.

Мой собеседник получал для личного пользования нашу газету «Жице Варшавы» и несколько ежемесячных журналов, которые доставлялись ему прямо на квартиру в Берлин-Темпельгоф, Бауернринг, 25-ц. Однажды утром он, как обычно, встал, забрал из дверного почтового ящика газеты, взял поставленное у порога молоко и сел завтракать, одновременно просматривая газету. Неожиданно он вскочил, бросил завтрак и помчался к своему шефу Кайзеру.

— Слушай, Врукк, Махура и Ландвойгт провалились!

Кайзер поспешно закрыл ему рот рукой. Любое сообщение о провалах агентов необходимо было какой угодно ценой утаить от «товара», предназначенного к очередной переброске через границу. А тут, в соседней комнате, как раз находился собиравшийся в путь «беженец» из Еленей Гуры по кличке «Хеллман». Разведка Гелена устраивает своим агентам тщательное «прополаскивание мозгов» по лучшим американским образцам, убеждая кандидатов на выезд в Польшу, что никогда ни один из агентов Гелена там не попадался.

Старательно закрыв дверь, Кайзер грозно спросил Нейгебауера, откуда он все это знает? Когда шеф узнал, что сведения взяты из газет, то облегченно вздохнул. Ему всюду мерещилась измена, да и не только ему одному… Кормильцы из-за океана беспокоились о своих бесполезно растрачиваемых долларах. Во всяком случае ввиду разгрома работающих в Польше разведсеток этот «Хеллман» послан не был. Спасением своей жизни он обязан… газете «Жице Варшавы»!

Два пассажира курьерской авиалинии летели во Франкфурт-на-Майне. Герр Кайзер явно нервничал и шепотом советовался с Нейгебауером. Зачем их вызывают? Что случилось? Неужели обнаружились махинации с «эйнзатцпланами»?..[24] Совесть у Кайзера была нечиста. Он уже давно «крал» у американцев людей, которых их разведка наметила завербовать для себя, а затем «продавал» их… тем же американцам! Ведь в «эйнзатц-плане», содержащем рапорты Гелена разведке США о высылке каждого отдельного агента, о его разведывательном задании и связанных с этим, обычно явно преувеличенных, расходах (герр Гебауер строит теперь дачу около Мюнхена), упоминались только псевдонимы. Кто же это узнал?

А может быть, начальство будет только придираться и ругать за последние провалы в Польше? Герр Кайзер горячо убеждает своего заместителя, что необходима «ложь во спасение».

Мистер Фалькенберг от имени разведки США контролирует работу ячеек Гелена, действующих против Польши. Это высокий немолодой человек с угловатым бульдожьим лицом, на котором резко выступают два ряда больших лошадиных зубов. Он ждал на аэродроме, сидя в автомобиле с американским военным номером. «Беседа» состоялась в четырехкомнатной квартире по всем правилам допроса: сначала взяли Кайзера, а потом Нейгебауера. При «беседе» присутствовали в качестве ассистентов: доктор Реллинг — военный преступник, преследуемый польскими властями и действовавший во время гитлеровской оккупации на территории Кракова, а также заместитель Гебауера, некий Кольмар из Аугсбурга, разумеется, тоже гитлеровский специалист по разведке.

Кайзер врал как по нотам. Когда он, наконец, выбрался из затруднительного положения, пришла очередь Нейгебауера. И тут мистер Фалькенберг разозлился не на шутку. Он бросил карандаш и ворвался в соседнюю комнату с криком: