Выглядела я ужасно: лохматая, бледная, с синяками под глазами. Надеюсь, остальные не сильно испугаются, увидев меня.

За столом сидели матушка Фордис, эдел Вистар, Рун, Рини, Иви и Рик.

Эдель Фордис выглядела неважно: бледная, с потухшим взором. Она нервно поджимала губы. Супруг держал ее руку и ласково поглаживал, хотя и сам был хмур и мрачен. Рун с бесстрастным видом смотрел в свою тарелку и равнодушно ковырял вилкой в еде. Рини тоже не испытывала большого интереса к еде. Правда, она демонстрировала больше эмоций, вот только положительными они не были. И даже Рик и Иви поддались всеобщему настроению: с таким же подавленным видом они пытались управиться с ужином.

При виде меня домочадцы встрепенулись и даже попытались нацепить на лица улыбки. Не успели, потому как я слишком тихо спустилась и смогла застать истинную картину. Как и ожидалось, только Рун остался безучастным к моему появлению. Он продолжал со все тем же отсутствующим видом кромсать кусочек мяса.

– Приятного аппетита, – я тоже выдавила улыбку.

Все кивнули, но молча.

– А где Дильмари и Исгельна? – тихо спросила я.

– После того, как Иса узнала, что вашего общего дружка Инепа арестовали, с ней случился нервный припадок. Пришлось отправить в специализированный пансион. Диль решила не бросать подругу, – пояснил мне Рун, бросив на меня ничего не значащий взгляд своих практически черных глаз.

А вот дальнейшее никак не сочеталось с его предыдущим состоянием: со злостью он отбросил вилку, резко отодвинул стул, который с противным звуком царапнул пол, и, ничего не сказав, вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Так вот с кем у Инепа были свидания. Или Иса у него была не одна?..

Аппетит пропал окончательно.

Ужин прошел в тягостном молчании: никто ни на кого не смотрел, никто ни с кем не разговаривал.

Спать не хотелось, а чем занять себя, я не знала.

В дверь моей комнаты постучали. Я ожидала увидеть Рини, поэтому без вопросов открыла дверь.

Рун обошел меня и, не спрашивая, уселся в кресло.

– Проходи, пожалуйста, располагайся, – сказала я, делая приглашающий жест рукой.

Он хмыкнул, удобнее устраиваясь в кресле. Я же выжидательно на него уставилась.

И тут его напускные бравада и наглость пропали – остались только горечь и сожаление.

– Я хотел сказать тебе спасибо, – произнес он глухим голосом, как будто слова ему с трудом давались.

От неожиданности я, не глядя, присела на кровать. Мне повезло: попала хоть и на самый краешек, но этого оказалась достаточным, чтобы не оказаться на полу.

– Если бы не эта неприятная ситуация, случившаяся с тобой, кто знает, вдруг Инеп продал бы и Ису кому-нибудь?

Сомнительная благодарность.

– Мне кажется, там несколько другая история, – покачала головой я.

– В любом случае, теперь рядом с ней не будет этого подонка, – со злостью произнес он.

– Ну так я же ничего не сделала для этого, просто стечение обстоятельств.

Он пожал плечами.

– Пусть и так, – кивнул Рун. – Можешь расслабиться. Я не стану тебя теперь трогать. Живи тут, сколько хочешь. Считай, что мы в расчете.

– Вот уж спасибо, – прошипела я. – Не знала, что была должна тебе.

– Да теперь это и неважно, – Рун даже смог улыбнуться по-доброму, и вообще, он выглядел довольным. Вот только в глубине его практически непроницаемых глаз, свернувшись уютным клубочком, притаилась печаль.

– Как там Исгельна? – перевела я тему.

Улыбка сползла и лицо Руна вновь стало безэмоциональным.

– Ты же понимаешь, что представляет из себя то место, куда мы ее отправили? – спросил он.

– Не особо. Слава Рауду, не доводилось там бывать.

Хоть мы только что и заключили своеобразное перемирие, привычка дерзить Руну никуда не делась.

– В принципе, нервный срыв практически полностью смог бы излечить, ну как излечить, сгладить последствия, и эд Хилм, – уточнил Рун, нахмурившись. – А в том пансионе с этим справятся все-таки успешнее. Да и держать Ису подальше отсюда, пока не разберутся с этим делом, – наилучший вариант.

Он отвечает за сестру, поэтому ему виднее.

Было ли мне жаль Исгельну? Даже не знаю. С одной стороны, она тоже ко мне относилась не слишком доброжелательно, хотя и не так рьяно демонстрировала это, как брат. А с другой, она, как и я, купилась на показную доброту Инепа… Или на что-то другое? Или не купилась…

Наверно, эти мысли были написаны на моем лице, поэтому Рун прервал мои размышления:

– О, да ты ее жалеешь? Совершенно зря.

Я недоуменно на него посмотрела.

– Когда ее увозили, она вырывалась и кричала, что это ты во всем виновата. И было лучше, если бы тебя увез этот столичный красавчик. А еще лучше, если бы ты издохла, – насмешливым тоном говорил Рун. Я даже вздрогнула. Получается, Иса тоже была в курсе, что мне предстоит? – Чтобы она никого уже не пугала в дороге своими криками и проклятиями в твой адрес, пришлось ее усыпить, потому поездка до пансиона прошла спокойно.

– Ты сопровождал ее?

– Конечно.

После пары минут задумчивого молчания Рун поднялся с кресла.

– Ну что ж, не буду отвлекать тебя от дел, – насмешливо произнес он, окинув взглядом мою комнату, где было видно – никаких дел у меня сейчас нет.

Я с ногами забралась на освободившееся место.

А Рини вряд ли придет. Вероятнее всего, ее обида еще не прошла. У меня появились секреты от нее и простит мне это она нескоро. Хотя, кто знает…

Я не угадала – Рини пришла.

– И хоть у тебя были от меня секреты, я все равно не могу долго злиться на тебя, – сказала она и крепко обняла. – Непутевая ты наша, больше не будешь влипать в неприятности?

Значит, она тоже ничего не знает.

– Теперь уж постараюсь, – невесело улыбнулась я.

– Я понимаю, у каждого есть свои секреты, но Астари, знай, если у тебя какие-то невзгоды, да даже просто плохое настроение, ты всегда можешь обратиться ко мне и рассказать, поделиться. Не обещаю, что пойму тебя – всё же все мы разные, но выслушаю обязательно. Может, даже и помогу чем.

– Наверно чем-то я все же заслужила такую подругу…

Я крепко ее обняла, хотя и ощущала себя паршиво. Ведь впервые настолько серьезно обманула самого близкого мне человека после родителей.

Матушка Фордис сидела в малой гостиной. В своих изящных руках она держала колоду карт. По одной карте она выкладывала на стол и хмурилась. Наверно, пасьянс не сходился. Не гадает же она?

– Эдель Фордис, – позвала я ее.

Она кивнула в сторону рядом стоящего стула и продолжила свое занятие.

Прочистив горло, я вновь попыталась привлечь ее внимание:

– Эдель Фордис.

Наконец она отложила карты и, тяжело вздохнув, посмотрела на меня.

– Еще кто-нибудь знает о… моей проблеме?

– Эд Хилм, я и Ронольв, – перечислила матушка Фордис.

А на мой удивленный возглас она ответила:

– Он же присутствовал там, когда целитель тебя лечил.

От известия о том, что Ронольву тоже известно о моем недуге (пусть будет так это называться), мне стало даже обидно. Не должно было это случиться! Неправильно это! Он же теперь будет считать меня неполноценной…

Пожелав доброй ночи матушке Фордис, я ушла.

***

После завтрака эдел Вистар поманил меня за собой.

– Поехали.

Мы прибыли в Главное Управление внутренней стражей Саганиона. Путаными коридорами дошли до нужного кабинета. Перед тем, как открыть дверь, опекун произнес мне напутствие:

– Не бойся. Просто отвечай на вопросы правдиво.

Легко сказать – не бойся.

Небольшой кабинет, где находились два стола, за одним из которых сидела миловидная девушка. Перед ней лежала стопка чистых листов бумаги и стоял стаканчик, в котором было с десяток острозаточенных карандашей. Девушку можно было назвать привлекательной, если бы не одно но: выражение ее лица. Строгое, сдержанное, бесстрастное, практически как кукла.

А вот мужчина, сидящий спиной к девушке (матушка Фордис, увидев это, начала бы охать: “верх невоспитанности!”), при виде меня улыбнулся приветливо. От уголков его теплых карих глаз расходились лучики тоненьких морщин. Наверно часто и много улыбался.