— Для успешного продвижения товара на рынок необязательно иметь личный опыт его использования.

— Почему ты так думаешь?

— Ты видела когда-нибудь телевизионную рекламу кошачьего корма? Я готов поспорить, что тот, кто запустил ее, никогда не пробовал этот корм.

— Нет, конечно. Но, вероятно, у него есть кот.

Коул кивнул на горные лыжи и палки.

— А у меня — горнолыжное снаряжение.

— Которым ты почти не умеешь пользоваться, — вздохнув, возразила Анна. — Ты уверен, что готов попробовать что-то более серьезное, чем тряский холм?

Коул заправил под шапку выбившуюся прядь ее темных волос, довольный тем, как она втянула в себя воздух, когда он коснулся ее лица кончиками пальцев.

— Для женщины, которая утверждает, что мое присутствие неприятно ей, — тихо заметил он, — ты слишком беспокоишься о моей безопасности.

Анна оттолкнула его руку.

— Послушай, — сказала она. — Я знаю, тебе, должно быть, кажется, что моя оборона слабеет и я начинаю сдаваться тебе, но имей в виду: во время этого отдыха никаких сексуальных отношений между нами не будет.

— Ты уже говорила это, — он провел костяшками пальцев по щеке Анны и снова услышал, как у нее захватило дух, — и не один раз.

Она отступила от него.

— Я повторяю это для того, чтобы ты перестал дотрагиваться до меня.

Коул вновь потянулся к ней.

— Ты возбуждаешься, когда я прикасаюсь к тебе?

— Да, — прошипела она. — Разве ты не заметил?

— Вот, оказывается, ты где, Анна! Я повсюду ищу тебя.

Около них стоял красивый, крепко сложенный мужчина лет тридцати пяти. Он подкрался к ним, как песец, подумал Коул.

— Брэд! — воскликнула Анна и, схватив правую руку Коула, повисла на ней. Она одарила незнакомца улыбкой, в которой, как показалось Коулу, не было искренней радости. — Что ты здесь делаешь?

— Я уже сказал тебе, — ответил Брэд, прищурившись и глядя на Коула явно оценивающим взглядом. — Ищу тебя. Твои родители сказали, что эту неделю ты проводишь в Уайт Тауэре.

Коул сразу все понял. Мать Анны упоминала какого-то Брэда Перримена в связи с рухнувшими надеждами семейства на то, что Анна будет встречаться с ним. Судя по тому, подумал Коул, как она вцепилась в его руку, ее отношение к этому Перримену не изменилось.

— Мои родители рассказали тебе о Коуле? — спросила она, сжимая ему руку. Коул ожидал, что Анна объявит об их отношениях, но ее пальцы разжались, и он услышал слова, разрушившие его надежды: Мы с Коулом работаем вместе.

Лицо Брэда просветлело, что очень не понравилось Коулу. Он не знал, почему Анна растерялась, но собственный план действий был ему ясен.

— Да, там мы познакомились, — Коул запечатлел легкий поцелуй на лбу Анны и крепче обнял ее за плечи, чувствуя, как она напряглась. — Я Коул Мэнсфилд. А вас как зовут?

— Доктор Брэд Перримен, — представился он, расстроенно переводя взгляд с Коула на Анну. — Родители Анны дали мне понять, что она здесь, в горах, без… э-э-э… сопровождения.

— Они ошиблись. Я сопровождаю ее, — заявил Коул.

— Розмари и Боб никогда не упоминали ваше имя, — сказал Брэд.

— Вероятно, потому, что я впервые встретился с ними в сочельник, — пояснил Коул. — До тех пор мы с Анной помалкивали о том, что происходит между нами. Правда, милая?

Его ребра, пришедшие в болезненное соприкосновение с локтем Анны, были не в восторге от такого подтверждения, но эта красноречивая, хотя и сомнительная для Коула ласка сыграла свою роль. У Брэда вытянулось лицо, и он коротко кивнул Анне.

— Я думаю, мы еще увидимся, — сказал он и исчез.

— Зачем ты это сделал? — спросила Анна, когда Брэд уже не мог услышать их.

Коул коротко вздохнул, и облачко пара вырвалось у него изо рта.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, но мне показалось, что ты пыталась избавиться от этого парня.

— Это так, — воскликнула она и взмахнула руками. — Но я не хотела, чтобы ты лгал ему.

Коул взял ее за плечи.

— Какое это имеет значение, если мы смогли заставить его отстать от тебя? Ты же этого хотела, верно?

Анна украдкой оглянулась на Брэда, который тоже стоял в очереди. Их отделяло от него десять лыжников. Очередь продвигалась медленно, и у него было достаточно времени, чтобы наблюдать за ними и делать собственные выводы об их отношениях.

— Брэд не примирится с моим отказом. Между прочим, отцу он сказал, что разведен, но от общего знакомого я узнала, что они с женой даже не разъехались.

— Ты рассказала об этом отцу?

Анна отрицательно покачала головой.

— Они коллеги. Я не хочу, чтобы у них испортились профессиональные отношения. Мне казалось, что я сама справлюсь с Брэдом. В конце концов, у меня большой опыт в обращении с такими мужчинами, как он.

— Что значит «такими мужчинами, как он»?

— С лжецами. Надо сказать, что мне не очень везет на мужчин, которым можно доверять, — объяснила она.

Коул поморщился, но затем решил, что на самом деле он не обманывает ее. Просто он предан своему отцу.

— Но сколько бы я ни говорила Брэду, что не хочу встречаться с ним, он упорно воображает, что я передумаю, — продолжала Анна. — Он такой настырный, что, возможно, не сдастся даже сейчас, тем более что ему видно, как мы спорим.

— Так давай не будем спорить, — предложил Коул, проводя пальцем по ее нижней губе. Перчатки лежали у него в кармане, и пальцы у него почти отмерзли, но он решил, что ради того, чтобы дотронуться до Анны, можно даже отморозить руки. — Анна, тихо сказал он.

— Что? — она взглянула на него широко открытыми темными глазами.

— Наша очередь подошла.

Мечтательное выражение исчезло у нее из глаз, и она быстро пошла к месту посадки, оглядываясь на приближавшееся кресло. Коул сделал то же самое, хотя не стал держаться за сиденье свободной рукой и в результате весьма чувствительно плюхнулся в кресло.

— Ты совсем не лыжник, — сказала Анна, хихикая, когда опустила предохранительную планку и их лыжи повисли в воздухе.

— Брэд смотрит, — объявил Коул, глядя на очередь. — Вот он, наш шанс!

— Какой шанс?

— Сделать это, — сказал он, беря Анну за подбородок и целуя ее.

Он не был уверен, замерло ли у него сердце из-за того, что кресло поднималось вверх, или потому, что воспарила его душа. Ее губы были мягкими и податливыми, и ему не верилось, что эти нежные губы безжалостно твердят ему о том, что между ними не может быть интимных отношений.

Слишком поздно предупреждать его теперь, когда они взмывают в воздух, думал Коул. Вокруг них летел снег, холодный ветер обдувал ноги, но преобладающим ощущением было внезапно вспыхнувшее в его чреслах пламя.

Когда их губы разомкнулись, они долго не могли отдышаться.

— Тебе не нужно было делать это, — сказала Анна так тихо, что ветер едва не унес ее слова. — Брэд мог видеть только первые несколько секунд.

— Я целовал тебя не для того, чтобы это увидел Брэд, — громко, чтобы она услышала, возразил Коул.

Для него было важно, чтобы Анна знала это. — Я целовал тебя ради нас.

— Подними концы лыж, — приказала ему Анна.

Коул повиновался и почувствовал, что задние концы лыж, упершись во что-то, встали дыбом. Он встал и, оттолкнувшись от кресла, попытался выпрыгнуть вперед.

Лыжи выскользнули из-под него. Коул упал навзничь и покатился по снегу.

Он с трудом освободил дорогу для прибывающих людей, потеряв при этом лыжу, и, наконец, смог поднять глаза на красивое обеспокоенное лицо Анны.

— Ты ушибся? — с тревогой спросила она.

— Только моя гордость пострадала, — ответил Коул, и слабая улыбка появилась на ее лице. Надо отдать ей должное, что она не смеется, подумал он. Но когда Анна взглянула на лыжню, у Коула внезапно возникло подозрение, что предстоящий спуск явно превосходит его возможности.

— Очень жаль, что ты не можешь кататься так, как целуешься, — лукаво заметила она, протягивая руку, чтобы помочь ему подняться.

— Так что же произошло после того, как он свалился с кресла? — спросила Джули, забрасывая в рот попкорн и удобнее устраиваясь на диване рядом с обнимавшим ее Дру.