Спустя несколько часов Брижит проснулась, разбуженная восхитительным ощущением. Что-то нежное, не иначе его язык, выводило абстрактные фигуры на ее спине, спускаясь к изгибам бедер и тихонько щекоча ягодицы. Венсан помассировал ей голову, проникая пальцами в густые шелковистые волосы. Затем он осторожно перевернул ее на спину. Он спустился языком от мочек ее ушей вдоль шеи, задержался на каждой из грудей перед тем как достичь, наконец, живота. Последовательно он целовал ее бедра, колени, лодыжки, пальцы ног. Поцелуи были легкие, едва ощутимые. Брижит лежала неподвижно, всем телом впитывая в себя эти волшебные ласки. Когда Венсан раздвинул ее ноги и неглубоко проник в нее языком, тело Брижит вздрогнуло от неожиданности, а затем уступило соблазну. В сравнении со вчерашней своей пылкостью, теперь он был само терпение. Он тихонько покусывал ее, ощущая, как сладкими вздохами ее тело отвечает на его ласки. Нежным касанием он осторожно раздвинул ее набухшие половые губы, чтобы легче достичь самой чувствительной части тела. Молниеносными движениями языка, как острием копья, он стал прикасаться к клитору, уже слегка напряженному после первого страстного вторжения. Брижит парила в блаженстве. Ее тело сделалось невесомым. Тысячи мелких приятных покалываний оживляли его, она чувствовала, как вибрирует им в такт. Пальцы заняли место языка, глубоко проникнув в нее. Брижит чуть не задохнулась от внезапной боли и удовольствия. Ловкий язык возобновил ласки, в то время как рука, глубоко погруженная в Брижит, продолжала причинять ей сладкую боль. Именно рука почувствовала пульсации переживаемого ею острого наслаждения. Тогда Венсан попробовал сначала лечь сверху и, не углубляясь, принялся ласкать Бриджит горизонтальными скользящими своего мужского естества между ее влажными раскрытыми внешними губами, заставляя ее стонать. Брижит почувствовала, что тает, словно лед на солнце. Ее возлюбленный заполнял ее всю. Теперь он медленно проникал в нее все глубже. Его пенис как будто скользил сам по себе в бездну ее тела. Как если бы этот твердый набухший орган был неотъемлемой частью ее самой. Дыхание их становилось все чаще. Каждый из них легко приспосабливался к темпу партнера, сливаясь с ним в сладостном и томном танце. Опершись плечами о спинку кровати, Венсан посадил Брижит верхом на себя и губами притянул к себе ее грудь. Она словно плыла, подчиняясь силе мужских рук, поддерживавших ее бедра и сообщавших ее телу частоту движения, задаваемую лишь властным желанием его плоти. Глубоко взглянув в глаза Брижит, Венсан провел ладонью вверх по внутренней стороне ее бедра и снова нащупал возбужденный бугорок. От одного этого касания Брижит взорвалась. Когда через несколько мгновений Венсан, задержав дыхание, последовал за ней, обессиленная Брижит была уже твердо убеждена, что безумно любит его. Она больше не желала с ним расставаться. Никогда.

Так они провели остаток недели. Они занимались любовью с утра до вечера, иногда прерываясь, чтобы предоставить себя солнцу и недолгим купаниям в теплом океане. С наступлением вечера, взявшись за руки, они шли вдоль воды и искали укромное место, которое позволило бы им дать волю желаниям. В последний вечер Венсан повел Брижит на вершину скалы, нависшей над заливом. Теплый воздух был напоен ароматами, а трава казалась мягче шелка. Они оба хотели сохранить об этом последнем вечере неизгладимое воспоминание. Медленно раздевшись, они подставили обнаженные тела лунному свету и восхитительному легкому бризу. Встав на колени друг против друга, лаская партнера касаниями, исполненными молитвенной нежности, они молча достигли наивысшего блаженства. Лежа под звездным сводом, они снова, теперь уже в последний раз любили друг друга здесь, на мексиканской земле. Наконец они заснули, обнявшиеся и исполненные нежности, и открыли глаза лишь с восходом солнца.

Венсан поменял свой авиабилет. Он обязательно хотел лететь тем же рейсом, что и Брижит. Возвратясь, он поднялся к ее комнате и осторожно постучал.

– Скажи, мы можем поговорить?

– Конечно! И не только поговорить!

Стараясь выглядеть обольстительной, Брижит поманила его к постели.

– Нет, погоди. Это серьезно.

Она ощутила смутное опасение, как если бы на горизонте возникла туча. Опустившись в кресло, она замерла, вся превратясь во внимание.

– Брижит... неделя, которую я провел с тобой, была необыкновенна.

– Но?

– Но? Нет никаких «но»! Я просто хотел спросить тебя, сможем ли мы продолжать встречаться, вернувшись в Монреаль. Я хотел сказать, только мы, одни. Я не смогу вынести, если другой мужчина будет касаться тебя или смотреть... Поэтому, если в твоей жизни есть кто-то другой или ты к этому не готова, прошу тебя...

В одно мгновение Брижит вскочила с кресла и бросилась ему в объятия. Но тяжесть сомнения не отпускала ее. Ей почему-то казалось, что на самом деле он хотел поговорить с ней о другой своей привязанности там, в Монреале, на что ей пришлось бы согласиться. Не без слез, но она была готова даже к такому повороту событий. Потому что в этом случае негодяем оказывался он. Как бы то ни было, ей оставалось лишь примириться с очевидным... Этот мужчина ей чрезвычайно нравился и, рано или поздно, ей придется во всем признаться ему. Но как объяснить любимому человеку, что танцуешь перед людьми лишь потому, что это доставляет радость? Она не употребляла наркотики, не имела финансовых затруднений и в целом не соответствовала «образу» представительниц ее профессии. Вовсе нет... Она танцевала ради собственного удовольствия, ради ощущения силы и уверенности в себе, которые она обретала в танце. Как признаться мужчине своей мечты, что ей необходимо, как воздух, чувствовать себя пожираемой взглядами, чувствовать жгучее желание людей, которое доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие? Она решила отложить признание. Но после недели, проведенной вместе, узнав его близко, она поняла, что он ни за что не согласится, чтобы она продолжала танцевать. Доказательством тому служило и чувство ревности, которое угадывалось в нем... Что ж, ей придется найти подходящий момент или что-нибудь придумать.

Они покинули, наконец, гостиницу и отправились в аэропорт. Пройдя необходимые формальности, они оказались наконец в салоне самолета, удобно расположившись в креслах. После плавного взлета и легкого завтрака пассажирам, поскольку это был прямой рейс, должны были демонстрировать полнометражный фильм. В этот момент Венсан рискнул возобновить свои притязания.

– Я так тебя хочу...

– Я тоже. Когда прилетим в Монреаль, можешь сразу поехать ко мне. В любом случае, ты собирался вернуться только завтра...

– Но я хочу тебя сейчас!

Он просунул руку под маленький откидной столик для завтрака, разложенный перед ней, а затем – под ее короткую юбку. Брижит тут же почувствовала, как в ней нарастает волна желания. Рука осторожно проникла в трусики и быстро обнаружила то, что искала и что оно было уже влажным. После некоторых колебаний он решился и ввел в нее палец. Но Брижит уже сама была готова принять его. Венсан украдкой положил руку подруги себе на пах, чтобы Брижит могла оценить его состояние.

– Пойдем в туалет...

Брижит полуудивленно-полускептически взглянула на своего спутника.

– Ты это серьезно?

– Абсолютно.

– У меня есть время подумать?

– Только не очень долго...

Она на минуту задумалась, стараясь привыкнуть к мысли о его столь «невинном» предложении. «В конце концов... что в этом такого?» – заключила она, перед тем как утвердительно кивнуть головой.

– Подождем хотя бы, когда начнется фильм...

Воспользовавшись прикрытием откидных столиков, они приступили к более активным ласкам. Когда пришел стюард, чтобы открепить и унести столики, Венсан инстинктивно прикрыл полой куртки характерное вздутие на брюках и убрал руку, прежде чем молодой человек обратил бы на них внимание.

Но вот освещение в салоне стало более приглушенным. Венсан встал, поцеловал Брижит в щеку и предложил ей следовать за ним. Пара направилась в хвост самолета. Им повезло: туалеты не были заняты. Брижит пропустила Венсана вперед и вслед за ним втиснулась в одну из тесных кабин, решив отбросить последние приличия.