— Да, конечно, мы с благодарностью примем ваше предложение, — сказал он. — Нам нужно задержаться в городе еще на дня два-три, и действительно больше негде остановиться.

— Тогда вам приготовят две комнаты. Они, правда, небольшие и довольно скромные, но…

Тино Лин развел руками, как бы говоря: "чем богаты, тем и рады".

— Спасибо, — ответили мы с Яратом, почти хором, только мой голос прозвучал тихо-тихо, едва слышно.

— Насколько я знаю, — снова заговорил мой спутник, — здесь, в Орхане, живет еще один человек, который обучался у Учителя Эрхата. Реймис. Вы его знаете?

— Да. Знаю.

— Где его можно найти? — оживился Ярат.

— Он умер два года назад.

И хотя ни я, ни Ярат этого человека не знали, отчего-то эта новость нас и поразила, и расстроила.

— Умер? — переспросил мой спутник. — Отчего?

— Погиб во время пожара. Дом загорелся, он болел, был привязан к постели, еле двигался. И не успел выйти.

— Понятно, — Ярат опустил голову. Я видела, что он хмурится. Есть расхотелось. — И все-таки я хотел бы сходить туда, где он жил. Это далеко отсюда?

— Да почти что на другом конце города, — ответил хозяин. — Сегодня вы, наверняка, не успеете. А завтра я объясню вам, как найти то место. Или, если хотите, попрошу сына вас проводить.

Комнаты, отведенные нам в доме господина Лина, действительно были маленькие и прохладные, но я не склонна была жаловаться, так как денег на постоялый двор не было, а комната в доме все-таки лучше, чем сеновал, особенно, когда ее предлагают совершенно бесплатно.

Поговорить нам с Яратом не удалось — Тино Лин долго расспрашивал об Учителе, потом познакомил нас со своим сыном. Я решила, что все услышанное успею обговорить с Яратом завтра, когда будем идти к дому Реймиса, вернее к тому месту, где раньше находился его дом. Однако наутро, несмотря на то, что мы отказались от провожатого, с нами увязался Лин-младший.

Мы плотно позавтракали и подошли калитке тогда, когда в нее с улицы заходили несколько учеников Тино Лина. Худой темноволосый мальчишка с пристегнутым к поясу горном с явной завистью смотрел на учеников — вполне упитанных и хорошо, опрятно одетых. Наверняка дети из небедных семей. Завидев нас, он удивленно моргнул, но быстро отвел глаза, опустил голову, однако я успела заметить глухую ненависть, промелькнувшую в его взгляде, когда мальчик смотрел на сына господина Лина. А еще я увидела синяк на его щеке, которого вчера не было. Мало ли где ребенок может заработать синяк, но мне почему-то показалось, что Лин-младший имеет к этому самое прямое отношение.

В свою очередь неприязненно покосившись на непрошенного попутчика, я первой прошла в калитку и оглянулась, провожая взглядом учеников господина Лина. Интересно, а как выглядел сам мастер, когда был ребенком и обучался у нашего Учителя?

Лин-младший снисходительным тоном рассказывал нам о достопримечательностях Орханы, а мы молчали, даже не пытаясь выражать интерес. Из-за невозможности поговорить прогулка получилась скучной, хотя я и старалась как можно меньше обращать внимания на провожатого и развлекать себя тем, что смотрела по сторонам. Наконец мы пришли.

Широкая ровная улица, по бокам — деревянные дома, простые, почти без украшений и архитектурных изысков. Лин-младший подвел нас к невысокому забору вокруг дома, построенного относительно недавно — это было заметно, деревянные стены еще не успели так потемнеть, как у соседских.

Ярат обернулся к сыну Тино Лина:

— Мы немного побудем здесь, потом погуляем по городу. Можете передать отцу, что мы вернемся к вечеру.

Не понять, что его прогоняют, было трудно, однако Лин-младший попытался сделать вид, что не понял намека:

— Вы можете заблудиться. Орхана, конечно, не такой большой город, но…

— Мы найдем дорогу, — заверил его Ярат.

Негодующе сверкнув темными глазами, молодой человек процедил сквозь зубы пожелание приятной прогулки и ушел. Мы с Яратом следили за ним, пока сын Тино Лина не скрылся из виду. И одновременно вздохнули с облегчением.

— На редкость противный юноша, — высказала я свое мнение. — Он себя ведет так, будто едва ли не из высшего света, и снисходит до общения с нами только из уважения к отцу!

— Так и есть, наверное, — согласился Ярат. — Ну а теперь, когда мы избавились от слежки…

— Слежки? Думаешь, он специально пошел с нами, чтоб следить?

— Думаю.

— А почему ты так думаешь?

— Потому что не доверяю его отцу.

— А почему?..

Ярат повернулся и пошел к дому, и мне пришлось повременить с расспросами.

Дверь нам открыла молодая женщина, на вопрос моего спутника она ответила, что переехала сюда недавно к мужу, чьи родители купили эту землю года два назад у детей прежнего хозяина. О господине Реймисе или его родных она ничего не знала, и посоветовала обратиться к соседям.

Мы обошли несколько домов, поговорили с хозяевами, которые подтвердили слова Тино Лина о пожаре, а также немного дополнили его рассказ. Да, действительно господин Реймис Арви погиб во время пожара. Сгорел в собственном доме вместе с женой и старым слугой. Перед смертью он, и правда, сильно болел. Ходили слухи, что его отравили, потому что господину Реймису стало нездоровиться ни с того, ни с сего, и врачи никак не могли определить причину недомоганий. Но минуло несколько месяцев — и господин Реймис пошел на поправку. Он уже вставал с постели, даже показывался в саду, но однажды теплой ночью в начале осени случился пожар. Из находившихся в тот момент в доме выбежать успела только кухарка. Ее вопли и всполошили всю улицу, однако ни спасти хозяев, ни потушить огонь не успели.

Соседи дружно жалели господина Реймиса и его жену, рассказывали, что человек был хороший, давал уроки чтения, письма и арифметики сельским детям, причем, совершенно бесплатно. У него было несколько учеников, которых он обучал многим наукам, а также искусству боя, но после гибели своего учителя, ученики разъехались кто куда. Местных среди них не было.

— Это вполне мог быть тот, кого мы ищем, — подытожил Ярат, когда мы, устав от разговоров с незнакомыми людьми, шли по улице в направлении центра города.

— Вряд ли. Лучший ученик не мог так просто погибнуть.

— Почему? — усмехнулся мой спутник. — Предательство сложно предугадать.

— Предательство?

— Да. Сначала яд, потом поджог.

— Ты этому веришь?

— Да.

— Неужто чутье подсказывает?

Ярат хмуро глянул в мои скептически сощуренные глаза, и ответил:

— Не только. Сама посуди — Учитель обучал своих учеников многому, их сложно было просто убить. Нет лучшего способа, чем найти человека, готового стать предателем.

— И кто же мог его отравить? Жена? Нет. Потому что она бы потом довела дело до конца. Да и, к тому же, если принять на веру твою версию с умышленным поджогом, то тут она точно не виновата.

— Я думаю, этот предатель — господин Лин.

— С чего ты взял? — удивилась я.

— Потому что он — человек нечестный.

— А… а позволь спросить, как ты пришел к подобному выводу?

— Во-первых, — Ярат чуть наклонился и понизил голос, — он берет деньги за обучение, а учит плохо. Во-вторых…

— Подожди, — перебила я, потому что первое же заявление показалось мне абсурдным. — Ярат, ты что, считаешь, что недобросовестный учитель и убийца — это одно и то же? И потом — откуда ты знаешь, что он плохо учит?

— …во-вторых, он отправил своего сына следить за нами. А в-третьих, мне просто не понравился ни он сам, ни его дом. Ты заметила, что на первом этаже обстановка очень простая, и как-то не соотносится с количеством слуг. Мне показалось, что их чересчур много для такого скромного дома. Но, Инга, мы не были на втором этаже, а там все иначе. Я кое-что разглядел через окно. Так вот — там все совершенно по-другому, слишком дорого и роскошно, как будто вообще внизу и наверху живут совершенно разные люди с разными вкусами.