Поясним эту проблему на примере одной из больших социо-технических систем. Подробно изучена судьба одной из важнейших в России систем жизнеобеспечения всех граждан страны, живущих в городах и поселках, — теплоснабжения.[26] Это — большая отрасль народного хозяйства со сложной технологией производства, в которой работает 2 миллиона человек.

В ходе реформы, начатой в 1991 г., была предпринята попытка перестроить теплоснабжение как одну из институциональных матриц, несовместимых, по разумению реформаторов, с принципами рыночного общества. Отрасль была расчленена на множество независимых организаций, было проведено их акционирование. Государство стало «уходить из ЖКХ», сокращая долю бюджетных дотаций в содержании системы и перекладывая эти расходы на население.

«Жесткая» часть теплоснабжения, его материально-техническая база, поддавалась изменениям с трудом. Для таких изменений требовалось строить новые технические системы иного типа, а для этого не было ни средств, ни идей, ни воли. А кроме того, системы иного типа были неадекватны природно-климатическим условиям России. Здесь для отопления требуется совершенно другая интенсивность потока тепловой энергии, чем на Западе.[27]

Главным изменением теплоснабжения в техническом плане стало резкое сокращение планового ремонта ТЭЦ, котельных и теплосетей. Назвав себя правопреемником СССР и приняв в наследство от него государственные теплосети протяженностью 183,3 тыс. км, государство РФ почти прекратило выделение средств для содержания этой технической системы.

Износ системы достиг критического уровня, число отказов и аварий стало нарастать в геометрической прогрессии. Как сказано в официальном документе, речь идет о техносферной катастрофе, приобретающей характер национального бедствия. Такова объективная реальность, которая является результатом исключительно действий и бездействия той власти, которая с 1991 г. проводит «рыночную реформу». Иных причин этой техносферной катастрофы не существует.

Нынешнее критическое состояние теплоснабжения уже имеет объективный характер и не может измениться в лучшую сторону само собой или под влиянием действий в сфере идеологии, расстановки кадров, форм собственности и т. д. Вышли из-под контроля процессы, подчиняющиеся законам движения материи (снижение прочности и разрывы труб в результате коррозии). Взять эти процессы снова под контроль можно только действиями в материальной сфере — в сфере труб, задвижек, насосов и котлов.

Между тем, план действий правительства сводится к полному разгосударствлению теплоснабжения и его переводу на рыночную основу — передаче ЖКХ в ведение местных властей, установке счетчиков тепла, прекращению дотаций ЖКХ как отрасли, полной оплате тепла его потребителями. Таким образом, план предполагает изменения в сфере обращения и никакого импульса к восстановлению технической системы не содержит. Иными словами, действий по срочному ремонту изношенных теплосетей ни государство, ни собственники производственной базы страны предпринимать не будут.

Из этого следуют два вывода относительно теплоснабжения как необходимой системы жизнеобеспечения населения и как институциональной матрицы жизнеустройства России:

1. Система хозяйства и управления, созданная в ходе реформы, не позволяет ни собрать ресурсы, ни организовать производственные усилия, достаточные для того, чтобы построить и пустить в ход новую систему теплоснабжения, альтернативную советской системе и обеспечивающую теплом население страны в тех же масштабах, что и советская.

Создание новой, рыночной институциональной матрицы в сфере теплоснабжения оказалось невозможным.

2. Система хозяйства и управления, созданная в ходе реформы, не позволяет содержать в дееспособном состоянии и стабильно эксплуатировать систему теплоснабжения, унаследованную от советского строя.

Сохранение старой, нерыночной институциональной матрицы в сфере теплоснабжения оказалось невозможным.

Строго говоря, если принять во внимание критическое значение теплоснабжения в нашей стране, уже из этого можно сделать такой общий вывод: система хозяйства, созданная в ходе реформы, несовместима с жизнью населения и страны.

Действительно, государство и собственники средств производств привели почти в полную негодность унаследованную от СССР систему теплоснабжения и отказались ее восстанавливать — и в то же время они не могут построить новую систему, по западным образцам. Следовательно, реформа, сломав прежнее жизнеустройство, привела страну в такое состояние, при котором жизнь населения в его нынешних размерах невозможна. Дилемма, перед которой стоят граждане РФ, проста — допустить массовое вымирание населения или исправить ту систему хозяйства, что возникла в результате реформы.

На основании достаточно широкого изучения того, что произошло за последние 19 лет с другими большими техническими системами страны, можно утверждать, что попытка реформирования всех больших технических систем привела к результатам, похожим на те, которые имели место в теплоснабжении. Судьба теплоснабжения — типичный пример, и причины того, что с ним произошло, носят фундаментальный характер.

В ЖКХ в целом, в главных производственных системах и на транспорте идет быстрое старение и деградация основных фондов. Происходит их выбытие или снижение технического уровня. Изношены до критического состояния оборудование промышленности, подвижной состав транспорта, флот, парк строительных и сельскохозяйственных машин. Даже в прибыльных сырьевых отраслях свернута геологоразведка, добыча ведется хищнически, так что работа этих отраслей продлится только до исчерпания разведанных в советское время месторождений.

Все это в совокупности представляет собой массивный неумолимый процесс, на фоне которого отдельные достижения не формируют противоположной тенденции. Вопреки расчетам реформаторов, отечественные и иностранные инвестиции в основные производственные фонды остаются несоизмеримыми с масштабами потребностей, вследствие чего о перестройке прежних институциональных матриц и создании принципиально новых больших технических систем не идет и речи.[28]

Там, где глубже прошел процесс реформирования, более очевидна и деградация. Ликвидация единой государственной компании «Аэрофлот» привела к такому снижению экономических показателей, что из-за роста тарифов объем пассажирских перевозок внутри России упал в 4 раза, а отечественная авиационная промышленность потеряла заказчика и оказалась на грани ликвидации. Напротив, железные дороги, оставаясь до настоящего времени единой государственной системой, сумели в гораздо большей степени сдержать и рост тарифов, и падение объема перевозок.

Мы оказались в ситуации порочного круга. Целью реформ была замена больших технико-социальных систем советского типа иными системами — такими, «как на Западе». За прошедшие 19 лет обнаружилось, что новая система хозяйства не обладает созидательным потенциалом для решения этой задачи. Государство, уйдя из экономики, также лишилось средств для большого строительства. В то же время, государство допустило расхищение средств, предназначенных для поддержания в дееспособном состоянии главных систем жизнеобеспечения страны, унаследованных в исправном виде от СССР. В результате все эти системы эксплуатировались хищническим образом, на износ, и сегодня находятся на грани остановки или даже техносферной катастрофы. Новые собственники не имеют ни средств, ни навыков, ни даже заинтересованности в том, чтобы использовать доставшиеся им системы длительное время. Они довольствуются тем, что питаются трупом убитого советского хозяйства.

Как источник питания, трупы в нашем случае есть ресурс невозобновляемый. Следовательно, эта система хозяйства принципиально нежизнеспособна. Она не может поддерживать, с разумными изменениями, старого жизнеустройства — и не может создать никакого нового жизнеустройства. Она может существовать только за счет истощения накопленных ранее ресурсов — земли и месторождений, заводов и вооружения, здоровья, квалификации и жизни самих граждан. Когда большие технические системы, на которых держится страна, придут в полный упадок, для большинства населения это превратится в социальную катастрофу — архаизация жизни приобретет лавинообразный характер. Однако и анклавы современного производства и быта не смогут устоять против наступления «цивилизации трущоб», поскольку даже эти анклавы не успеют построить альтернативных систем жизнеобеспечения, автономных от остальной части страны.