— С какой стати? Майра, разве мы спасаемся бегством? Или это я спасаюсь бегством?

— Что-то вроде того, — ответила Майра.

— Поехали, — поторопил женщин Алексей. — Мы уже почти у ленты.

После того как груз был выброшен, Алексей вызвал свой чемодан. Из него выдвинулись маленькие гидравлические ножки, так что он без труда запрыгнул внутрь «паука». За ним последовала Майра, и только Байсеза никак не могла решиться и долго шагала возле брюха машины, подстраиваясь под ее ход. Майра протянула ей руку.

— Мам! Не бойся, решайся. Этот шаг необходим.

Байсеза еще раз огляделась кругом, на все это скопище «пауков», затем еще раз подняла глаза наверх, посмотрела на небо, окинула взглядом мыс Канаверал, все его дороги и многочисленные конструкции. У нее появилось странное предчувствие, будто ей никогда больше не придется снова все это увидеть. Может быть, она вообще больше никогда не ступит на Землю. Она сделала глубокий вдох. Даже среди запахов машин и электрооборудования она чувствовала явственный запах океана.

Потом она довольно неуклюже подтянулась с платформы и шагнула в кабину. Усилие, еще одно. Майра подхватила ее под руки и втянула на борт.

Внутренность «паука» была абсолютно голой, но, в конце концов, этому имелось вполне приемлемое объяснение: для перевозки людей кабина использовалась разве что эпизодически. На уровне талии по всему периметру «паука» шли поручни, к стенкам были приделаны откидные стулья. Обзор из прозрачного туловища был затруднен сложенными солнечными батареями по бокам и громоздкой конструкцией на крыше.

Алексей деятельно занимался обустройством внутреннего пространства кабины. Он развернул вдоль одной из стен плоский цифровой экран, включил его, и двери «паука» плавно закрылись.

— Отлично. — Он сделал глубокий вдох. — Воздух спертый, но ничего страшного. — Казалось, в закрытом помещении он почувствовал облегчение.

Байсеза спросила:

— Вы — космик?

— Не совсем. Я родился на Земле, но большую часть жизни провел не на ней. Я лучше себя чувствую, когда все окружающее пространство находится у меня под контролем. А там, снаружи… там несколько шумно. — Он поднял руку и стер со щеки идентификационную татуировку.

Байсеза тоже дотронулась до своей щеки и обнаружила, что татуировка снимается, как слой воска. Она спрятала ее в кармане комбинезона.

Алексей посоветовал женщинам сесть. Байсеза опустила один из стульев и увидела, что к его ручкам прикреплены пластиковые ремни, которые она застегнула вокруг талии. Майра последовала ее примеру. Вид у нее был очень довольный.

«Пауки», движущиеся впереди них в порядке общей очереди, уже поднялись и исчезли из поля зрения, и они оказались возле самой ленты — сияющей серебристой вертикали, уходящей строго вверх.

Алексей предупредил:

— Сейчас наш «паук» вскарабкается на ленту и зацепится за нее механизмом на крыше. Когда включится тяга, он начнет подниматься. Вы почувствуете ускорение.

— Какое? — поинтересовалась Байсеза.

— В пол-G или около того. Это продлится секунд десять. Затем, когда мы наберем крейсерскую скорость, движение будет более мягким.

— А какая у него крейсерская скорость?

— О! Двести километров в час. Лента рассчитана на вдвое большую скорость. Но если нам понадобится, я испорчу тормозную систему.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — сухо пробурчала Байсеза.

Майра положила руку ей на плечо.

— Мам, помнишь, как мы с тобой ездили смотреть на открытие австралийского подъемника? Это случилось вскоре после солнечной бури. Кажется, мне тогда было восемнадцать лет. Там я встретила своего Юджина. А теперь подъемники понастроены по всему миру.

— Да, помню. Денек тогда выдался что надо. Почти как сегодняшний.

Майра сжала ее руку.

— Я счастлива, что наконец разбудила тебя окончательно.

— Я оставляю за собой право на собственное мнение. — Но на лице у нее расцвела счастливая улыбка. Да и кто может устоять в такой ситуации?

Алексей рассеянно наблюдал за сценкой между двумя женщинами. Вот их «паук» подкатил к ленте, над их головами раздался металлический щелчок, поворотный механизм раскрылся. Лента с виду казалась совершенно гладкой, шириной пять или шесть сантиметров. Казалось, она в принципе не может удержать даже самый легкий груз, однако по ней сплошной вереницей карабкались сотни, может даже тысячи машин. «Паук» приблизился к ней без всяких колебаний.

Его поворотный механизм принял наклонное положение, пристегнулся к ленте, и с легкостью, от которой у людей заныло в желудках, «паук» взмыл вверх.

В первые моменты полета, когда ферма осталась позади, они купались в ярком солнечном свете. Вглядываясь вверх, Байсеза видела только ленту, устремленную в бесконечность безоблачного голубого неба. На ней теснились яркие капельки других «пауков», которые поднимались в неизвестность впереди них.

А когда она глядела вниз, сквозь конструкцию солнечных батарей по бокам «паука», то видела, как мир быстро удаляется от нее, падает вниз, и ей открывается грандиозный вид мыса Канаверал. На нем теснились многочисленные подъемные краны, космические лифты, стояли укрепленные строения, его прорезали прямые дороги, исхоженные многими поколениями астронавтов. Какой-то аппарат стоял на взлетно-посадочной полосе, похожий на черно-белую моль. Немного дальше, возле насквозь проржавевшей конструкции, вверх поднималась высокая белая игла. Возможно, это был «Сатурн-5», готовый доставить предметы обихода и ремонта на «Аполлон-10». Это был далекий потомок корабля, осуществившего первую высадку людей на Луну. Но их «паук» уже поднялся выше иглы «Сатурна», выше тех лесов, по которым астронавты перед стартом взбираются на свои лунные корабли.

Подъем был быстрым. Скоро взгляду Байсезы открылось побережье, простиравшееся на многие километры. Сам мыс стал казаться совсем незначительным кусочком суши среди огромных пространств воды, этаким волнорезом среди волн бескрайнего океана, который открывался от него на запад. Она увидела машины и грузовики, движущиеся по дорогам и припаркованные на стоянках и по обочинам. Над некоторыми развевались крошечные американские флажки.

— Многие все еще приезжают, чтобы посмотреть, как взлетает «Сатурн», — усмехнулся Алексей. — Говорят, зрелище захватывающее. Но лестница гораздо удивительнее, в своем роде, конечно…

«Паука», в котором они ехали, сильно тряхнуло.

— Прошу прощения, — извинился Алексей. — Ускорение закончилось. — Он включил плоский экран компьютера, и на нем высветились параметры их полета: высота, скорость, атмосферное давление и время. — Мы на высоте триста метров, скорость упала до оптимальной, дальше никаких встрясок не будет.

Земля уходила все дальше вниз, вид мыса Канаверал уменьшился до размеров карты.

Несколько минут полета, высота четыре километра, Земля внизу начала закругляться, океан на западном горизонте превратился в огромную арку. И тут со щелчком развернулись огромные солнечные крылья по бокам «паука».

— Я никак не пойму, — начала Байсеза, — эти крылья нужны как источник энергии? Тогда они должны быть на крыше.

— Какая мысль, — улыбнулся Алексей. — Но «паук» черпает энергию от расположенных на Земле лазеров.

— Ты их видела, мама, — вставила Майра.

— То есть наши источники энергии остались на Земле? Хорошо. Но как долго мы собираемся путешествовать?

— До самого пункта нашего назначения. Приблизительно двенадцать дней, — ответил Алексей.

— Двенадцать дней в этой коробке? — в ужасе переспросила Байсеза. Кроме того, ей не понравилась фраза «пункт назначения».

— Космический подъемник — структура очень большая, мама, — примирительно сказала Майра, но, судя по всему, она сама была в этом деле новичком, и ее слова прозвучали не слишком уверенно.

Через несколько минут они уже были на высоте восемь километров, то есть гораздо выше, чем поднимаются большинство самолетов. И тут снова их несильно тряхнуло, раздался глухой звук, и над их головами поворотный механизм как будто перегруппировался, подключил к действию новые комплекты колес и бегунков.