— Такое впечатление, что вы не знаете, что с этим делать, — сказала Байсеза.

— Но это строительство начали не марсиане, — ответила Паула. — После солнечной бури все очень сожалели о том, что случилось с командой «Авроры», и огромные средства были вложены, чтобы основать здесь нормальные человеческие поселения. Например, это место должно было стать марсианским кусочком Земли. — Она взмахнула рукой. — Стекло привезли сюда с самого земного щита. Так что это здание — что-то вроде мемориала. Здесь должны были спроектировать даже голубое небо. И назвать этот купол должны были Оксфордским Цирком.

— Вы шутите.

— Нет, — ответил Алексей. — Здесь хотели даже устроить зоопарк. Ферму по выращиванию животных. Поселить слонов, бегемотов, не знаю, кого еще. Все звери должны были прибыть сюда в виде оплодотворенных яйцеклеток.

— И погода внутри купола должна была быть земной, — продолжала Паула. — Эти работы уже начались, когда я была маленькой. Солнечная буря всех сделала очень пугливыми и сентиментальными. Однако все начало очень быстро ломаться, и никому не хотелось заниматься починкой. Да и с какой стати мы должны что-то здесь чинить? Многие из нас вообще никогда не видели Землю. Мы по ней не тоскуем. И к тому же у нас есть своя собственная погода. — Ее молодое лицо было так похоже на лицо матери! Она широко улыбнулась ничего не выражающей улыбкой.

Эту ночь Байсеза провела в подобии тесной монашеской кельи, которая, судя по всему, должна была ей напоминать о том, что в гости сюда ее не приглашали, что ей не рады и что ее присутствие здесь только терпят.

Но над кроватью висела полка с книгами — настоящими бумажными книгами, или книгами-факсимиле. Все они были классическими земными романами о Марсе, о том, как долгие годы до космической эры люди мечтали об этой планете. Здесь был Уэллс, Вайнбаум, Бредбери, потом Робинсон и другие. Перелистывание старых книг успокоило Байсезу: впервые с момента отъезда с Земли она увидела, как много мечтаний на протяжении долгого времени связывали земляне с Марсом.

Она легла на кровать, прочитала несколько страниц «Марсианской пыли». Писателя звали Мартин Гибсон. Он написал красочную мелодраму, которая — вместе с комфортной гравитацией — очень быстро убаюкала Байсезу.

Ее разбудил Алексей. Он тряс ее за плечо.

— Вставайте, нам надо ехать.

Она села на постели и протерла глаза.

— А вы говорили, что нам надо подождать вездеход.

— Наши планы изменились. На Марсе не так много транспортных средств, но этой ночью они уже засуетились.

— Кто это «они»?

— Астропол. Космический Совет. Слушайте, Байсеза, у нас еще будет время все это обсудить. Прошу вас, поторопитесь. Прямо сейчас вам надо пошевеливаться.

Она ему поверила. Ему и Майре. И начала пошевеливаться.

К посадочному шлюзу центрального купола подкатил вездеход. Сквозь маленькие окошки он был хорошо виден. Он имел номер: четвертый из шести подобных ему лоуэлльских исследовательских вездеходов. Но он имел также и название, нанесенное на корпус голубыми буквами: «Дискавери». Размером со школьный автобус, покрашенный в ярко-зеленый цвет, весь утыкан антеннами и сенсорными установками. От одного из бортов поднималась «рука» — дистанционный манипулятор внушительных размеров. Вездеход тащил за собой столь же массивный трейлер, соединенный с ним толстой прозрачной трубой, сложенной гармошкой. Обе машины были подняты на огромные, внушительного вида колеса. В трейлере находились продукты, запчасти, система жизнеобеспечения — и, что самое удивительное, маленькая ядерная энергетическая установка.

В вездеходе, способном круглогодично курсировать по Марсу, могла разместиться команда из десяти человек. Байсеза поняла, что не стоит к нему относиться как к простому автобусу: это был космический корабль на колесах.

Снаружи к его корпусу были прикреплены скафандры. Байсеза сказала:

— Чем-то напоминает Ахава, который путешествовал, зацепившись за кита.

Но ни Майра, ни Алексей ничего не слышали о «Моби Дике».

— Но почему эта штука называется «Дискавери»? — спросила Байсеза. — Имеется в виду старый космический «Шаттл»?

— Нет-нет. Имеется в виду первый корабль капитана Скотта, — ответила Паула. — Вы, наверняка, слышали об этом исследователе Антарктики? Мы тоже используем именно этот конкретный вездеход для путешествий к полюсам, южному и северному. Так что название вполне подходящее.

Экспедиции к полюсам всегда были традицией базы Лоуэлла, продолжала рассказывать Паула. По существу, астронавты с «Авроры», оставшиеся перед солнечной бурей, словно потерпевшие кораблекрушение на необитаемом острове, тоже совершали экспедиции к южному полюсу с намерением изучить слои древнего льда и таким образом расшифровать климатическую историю Марса. Оживленная болтовня Паулы заполнила время, пока устанавливались переходные шлюзы между трейлером и куполом. Только Алексей нетерпеливо кусал губы, стремясь как можно быстрее пуститься в путь.

Наконец люки вездехода открылись. Путешественники прошли по шлюзовому тамбуру и вошли в просторный салон. Здесь был предусмотрен даже медицинский центр, укомплектованный роботизированными руками, способными манипулировать целым набором хирургических инструментов.

Паула сказала:

— Мы покроем расстояние почти в четверть окружности планеты, будем двигаться двадцать часов в сутки при оптимальной скорости пятьдесят километров в час.

— Двадцать часов в сутки?

Майра с Байсезой переглянулись. Они уже целые недели провели безвылазно в замкнутом пространстве, запертые сперва в «пауке», потом в «Максвелле». Но космики привыкли к гораздо более долгим заключениям, причем в еще более тесных пространствах.

— Как вы понимаете, вождение будет осуществлять сам «Дискавери». Он уже проделывал этот путь не один раз и теперь знает на нем, наверное, каждый камень и каждое ледяное поле. Дорога должна быть спокойной…

Паула быстро связалась с Дорожным центром, и вездеход успешно отсоединился от шлюзового тамбура купола. Стоило им немного отъехать, как Алексей сел и удовлетворенно вздохнул.

— Наконец-то! — сказал он. — Какое облегчение! Майра тревожно оглянулась назад, на купола Лоуэлла.

— Погоня будет? — спросила она.

Алексей ответил:

— Остальные вездеходы сейчас все на трассах. Население Марса все еще слишком маленькое, слишком скудно экипированное. Вряд ли здесь подходящее место для гонок. Кроме того, вряд ли Астропол и другие агентства имеют на полярных базах свои средства слежения. — Байсеза уже знала, что Астропол — это объединение земных полицейских агентств, подготовленных для внеземных операций. — Конечно, они могут броситься вслед за нами, — продолжал Алексей. — Но для этого должно случиться нечто экстраординарное. Вряд ли они захотят.

Вездеход сделал несколько поворотов и взял курс на север.

Байсеза и Майра сели у окна и смотрели, как меняется марсианский ландшафт. Время было около полудня, и солнце находилось от них к югу. Тень вездехода бежала перед ними.

Купола Лоуэлла скоро исчезли за горизонтом, который казался близким и размытым из-за огромного столба пыли, поднятого вездеходом. Сперва дорога была покрыта металлом, затем стала всего лишь плотно утрамбованной грязью, шрамом, утонувшим в глубокой пыли, а затем, довольно скоро, слабо обозначалась всего лишь колеей среди равнины. Вдалеке от базы не было заметно никаких следов человеческой деятельности — кроме, разве что, странной погодной станции и этой бесконечной ведущей на север грунтовой дороги. Древнее наводнение оставило на всем свой отпечаток: среди равнины возвышались крошечные скальные островки, везде были разбросаны огромные валуны. Но следы эти уже стирались: поверхность скал успела обветриться, а их склоны были покрыты густым слоем пыли.

Однообразие ландшафта утомляло, и Майра скоро присоединилась к Алексею и Пауле, которые занимали время тем, что играли в экзотическую форму покера.