– Понятное дело, ты меня стесняешься, – продолжала хохмить я, – но если притвориться, что мы незнакомы...

– Ладно, иди, где хочешь садись и не обижайся, что мне будет не до тебя.

Ему надоело препираться со мной. Да я и сама недоумевала, чего так прицепилась к этому офису. Вполне могла посидеть, почитать в сквере напротив.

Артем прошел в небольшое двухэтажное здание с бронированной дверью и фигурными, покрытыми черной с золотом краской решетками на окнах – смесь дурного вкуса с хорошими деньгами.

Подождав пару минут, я тоже пошла следом. Благо дверь офиса открыта, а сидящий чуть поодаль охранник лишь проводил меня ленивым взглядом. Впрочем, не без интереса.

Дверь с табличкой «Директор» – я слегка прикрыла ее, чтобы прочесть надпись – тоже распахнута. Скорее всего Артем зашел именно в нее. А я вроде равнодушно прошла мимо, к стулу у окна, стоящему прямо за дверью, и успела заметить небольшую приемную, в которой никого не было, и еще одну, тоже настежь открытую. Здесь все словно напоказ: мол, смотрите, мы люди честные, нам скрывать нечего...

Я и вправду услышала голос Артема, хотя голос его собеседницы был еле слышен.

– ...сходи, подпиши у главбуха... Надо же, Саша умер, такой молодой! Вот несчастье-то!

Я услышала теперь уже удаляющиеся шаги Артема, но за открытой дверью ему не было видно меня. И хорошо. Зато я выглянула из-за двери, чтобы увидеть спину идущего по коридору мужа.

Очень удобное у меня место! Именно из такого хорошо наблюдать за всеми входящими, оставаясь незамеченной самой.

Стула, на котором я сижу, из коридора не видно, пока дверь директорского кабинета открыта. Стоит Валерии Степановне ее закрыть, как меня тут же обнаружат. Только это уже фантазии. За кем мне наблюдать в незнакомом городе, мне нужно всего лишь спокойно почитать, пока мой муж делает свои дела. В общем, я с легким сердцем погрузилась в историю героини романа, ирландки, оставшейся без родителей в пятнадцать лет, в огромном средневековом замке...

Я так зачиталась, что не сразу услышала шаги какого-то мужчины, прошедшего в кабинет директора. По походке стало ясно, что это не Артем, и потому поначалу я не обращала внимания на разговор, который происходил между пришедшим мужчиной и женщиной, остававшейся в кабинете.

Она вышла к нему в приемную, так что за дверью в моем закутке было отчетливо слышно каждое слово.

– Говорят, приехали.

– Ночью уже разгрузили.

– Как товар?

– Не больше ящика отбраковки, я и не ожидала.

– Значит, все, как договорились?

– И даже в улучшенном варианте. Водитель приехал один, без напарника.

– Один с таким грузом? Не мудрит ли он?

– Успокойся, Рафик! Ты много видел умных среди дальнобойщиков? Каждый из них мечтает за один рейс сделаться миллионером. А плата за риск?

Женщина хохотнула.

– Ты права, это самая большая нынче плата.

– Ладно, не буду тебя томить: похоже, в этом деле нам сам черт ворожит – выехали-то они вдвоем, да напарник в дороге умер. Видимо, инфаркт. Таких чистых я вам еще не сдавала. Во-первых, груз не государственный, а их собственный, значит, и шума будет немного, во-вторых, фура новенькая. По документам ей всего второй год.

– Ничего не скажешь, ты неплохо поработала. У меня и на «КамАЗ» покупатель уже есть. А то, что шофер один, вправду облегчит дело. Один, как ни крути, не два!

Теперь оба рассмеялись. И только тут я сообразила, что говорят они об Артеме! И хотят ни много ни мало... Догадка, озарившая меня, была так страшна, что я боялась ей верить.

– Мой процент прежний? – спросила женщина. – Или будут премиальные?

– Посмотрим, – уклончиво ответил мужчина. – Чего делить шкуру неубитого медведя?

А Валерия Степановна – я не сомневалась, что это была именно она, – напутствовала:

– Вы там поосторожнее!

– Не впервой.

– Да смотрите, не в городе.

– Не учи отца трахаться!

– Главное, чтобы менты вас не заподозрили. Могильный-то по телевизору хвастался, что они напали на след банды, которая грабит большегрузы и убивает шоферов.

– Ну наш-то шофер без груза. Кто знает, что он повезет такие деньги. Вряд ли они кому-нибудь об этом докладывали... А шофер просто сгинет, да и все. И никаких следов... Ты сама свое дело как следует сделай. Чтобы комар носа не подточил.

– Когда я вас подводила? Документы давно готовы. Груз нам доставлен в погашение прежнего долга, так что ни о какой наличке не может быть и речи. Мой главбух понимает, что по-другому нельзя. Разве что он может проболтаться. Но пока суд да дело... Словом, это мои проблемы.

– В крайнем случае решим и эту, – уверенно проговорил мужчина.

Они опять посмеялись. Потом женщина продолжила:

– Шофер согласился, чтобы наличные в документах не показывали. Он лишь подпишет, что у автохозяйства к нам претензий нет.

– Деньги все, без обмана? Надеюсь, кукол нет?

– Что ты, Рафик, разве я бы посмела? Да и шофера раньше времени зачем настораживать? Вдруг он надумает пересчитывать. Нам шум вовсе ни к чему...

Я словно приросла к своему стулу. Разве могла я когда-нибудь подумать, что буду вот так сидеть и слушать, как негодяи сговариваются убить моего мужа? И бояться не только пошевелиться, но даже, кажется, и дышать? Ведь если здесь меня обнаружат, Артема уже ничего не спасет!

Опустив глаза на страницу, вроде читаю, я не видела ни одной буквы. Что они со мной сделают, если найдут здесь? Задушат?

– Ладно, иди, а то он сейчас вернется.

С каждым удаляющимся шагом мужчины ком у меня в горле становился все мягче, и наконец я смогла вздохнуть. Но, однако, выглянуть из-за двери и посмотреть вслед уходящему мужчине у меня не хватило смелости. А вдруг он обернется?

Вскоре вернулся Артем, но я не стала показываться и ему. Злоумышленники твердо решили – это я поняла из их разговора – никаких действий против Артема в городе не предпринимать. Так что лучше, если они знать обо мне и не будут.

Остается молить Бога о том, чтобы мой муж не стал откровенничать на эту тему с Валерией. Рассказывать о жене, которая поехала с ним в рейс. Возможно, Темке не много пользы будет от моего присутствия, но даже я могу быть фактором неожиданности для бандитов. Что нам это даст в конце концов, неизвестно, об этом стоит подумать нам вместе с Артемом, не спеша...

Пока что я должна сидеть за этой дверью до последнего. Да еще и радоваться тому, что не усвоила уроки своей мамы, будто подслушивать чужие разговоры нехорошо...

– Нет, Лера, – услышала я голос Артема, – ты же знаешь, я за рулем не пью. К тому же ехать мне одному в такую даль. Тут голова особо трезвая нужна... Давай все-таки переложим деньги в мою сумку... Вот как, ты мне даришь дипломат? Спасибо! Я очень тронут.

– Ну, я не такая уж бескорыстная, – ворковала женщина, – мне ведь с твоей клубники тоже кое-что перепадет.

Потом послышался тяжелый вздох Артема:

– Жаль, Санька не порадуется вместе со мной.

– Кто знает, Артемчик, может, там ему лучше, чем тебе. В самом деле, такие деньги, ответственность, а ты один. И ехать тысячу километров...

Ах ты тварь! Чуть ли не открыто говорит, что ему придется несладко. Кайфует от своей осведомленности и безнаказанности. Убийца! Жаль, нельзя выйти из-за двери и врезать ей по наглой холеной роже! Несмотря на то что Валерию Степановну я никогда не видела, представлялась она мне именно такой: наглой и холеной.

Артем пошел к выходу, а эта Иуда еще кричала ему вслед:

– Счастливого пути!

Она вернулась к себе в кабинет, и мне было слышно, как преступная баба набирает чей-то номер телефона. Наверное, это тоже напоказ: такой вот допотопный, не современный телефон.

Медленно на цыпочках я прошла мимо открытой двери и направилась к выходу неторопливой походкой, борясь с искушением помчаться во весь опор.

– Не взяли? – сочувственно поинтересовался охранник.