Кейси ждала, когда он заговорит. Наконец Джексон налил себе кофе и произнес:
— Вчера ты сказала, что тебе нужно побыть одной.
— Это так, — подтвердила Кейси.
— Именно об этом я и хотел с тобой поговорить. — Он прервался, чтобы сделать глоток кофе. — Ты же знаешь, у меня на аэродроме не хватает рабочих рук. Ну вот, я решил, что возьму на себя один рейс, чтобы дать нам обоим несколько дней отдохнуть друг от друга.
Несколько дней? Странно, ведь она хотела подумать обо всем в одиночестве, но, услышав слова об отъезде Джексона, совсем не обрадовалась этому. То есть ей нужно побыть одной, только чтобы он был рядом. Боже, ну и каша заварилась!
— Сегодня днем я улетаю в Париж, — продолжал Джексон. — Доставлю туда семейную пару, затем останусь там, чтобы привести дела в порядок.
— Париж?
Голос Джексона затих, и Кейси снова посмотрела в его темные глаза, когда он добавил:
— Помнится, однажды я обещал свозить тебя в Рим.
Той ночью, в коридоре. Это была первая ночь у него в доме. Именно с нее начался тот путь, которому они до сих пор следовали.
Джексон поставил чашку с кофе на стол, оперся об него обеими руками и, глядя ей прямо в глаза, произнес:
— Скажи только слово — и останусь. Выходи за меня замуж, и мы вместе отправимся в Рим.
— Не могу.
Джексон оторвался от стола, глаза его сверкнули.
— Ладно. Думай, сколько душе угодно, пока меня не будет. Когда вернусь домой, мы с этим разберемся. — Он наклонился и поцеловал Миа в макушку.
Вернулся Джексон очень скоро. Он поднял с постели своего напарника, зарядил самолет топливом и установил новый личный рекорд скорости авиаперелета обратно в Калифорнию. Как, черт возьми, можно ожидать, что он займется делами в Париже, когда Кейси не выходит у него из головы? Дьявол, он же пытался отвлечься. Бродил по парижским улицам, заходил в злачные места — и ни разу не испытал того наслаждения, с которым обычно путешествовал по всему миру.
Ничто не имело для него смысла, потому что он чувствовал себя так, словно из его груди вырвали сердце. Кейси не отвечала на звонки, и ему все это надоело. Пусть сейчас глубокая ночь, он заставит Кейси выслушать его. Она выйдет за него замуж. И они, черт возьми, будут счастливы.
Джексон выбрался из машины и торопливо направился к двери. Царившая в доме тишина поразила его. Он взбежал по лестнице через две ступеньки и, пройдя мимо своей комнаты, сразу направился к спальне Кейси.
Ее постель была пуста, и Джексон ощутил в себе первые ростки волнения. Тогда он побежал в свою комнату, думая, что Кейси, возможно, прозрела и захотела спать в его — их — кровати. Но и там ее не оказалось.
Напротив, через коридор, находилась комната Миа; дверь в нее была открыта, однако ночник там не горел. Не было светившихся в темноте волшебных звездочек, которые составляли компанию его маленькой девочке. Джексон двинулся к детской кроватке, хотя заранее знал, что она пуста. Сердце у него в груди болезненно сжалось.
Он заглянул в детский шкафчик. Пусто. Пусто, как во всем доме. Пусто, как у него в душе.
— Куда они, черт возьми, уехали? — Страх и ярость переплелись в его сознании, и тут он ответил на свой вопрос: — К Дани.
— Ничего ему не говори!
Джексон посмотрел мимо заспанного Майка Салливана на его жену, стоявшую на лестнице в пушистом розовом халате, глаза ее горели яростью.
— Дани...
— Вам что, мало? — Она спустилась на одну ступеньку. — Оставьте ее в покое.
Майк уперся рукой в дверной косяк, чтобы не дать незваному гостю войти в дом.
— Ее здесь нет, — сказал он.
Джексон настолько не сомневался, что Кейси обратится к своей лучшей подруге, что теперь не имел понятия, куда идти. Он взглянул на Майка, увидел выражение сострадания на его лице и, обрадовавшись этому, попросил:
— Скажите мне, где она находится?
Майк бросил через плечо взгляд на Дани и, понизив голос, ответил:
— Я вам сочувствую. Правда. Но Кейси — наш друг. И я не хочу портить отношения с женой...
— Просто скажите мне, что Кейси в порядке.
— Она несчастлива, но жива и здорова.
У Джексона сердце налилось свинцовой тяжестью. Он не хотел, чтобы она была несчастлива. В это безрадостное мгновение он почувствовал себя так одиноко, как не чувствовал никогда в жизни.
— Я не знаю, где ее искать, — пробормотал Джексон, скорее обращаясь к самому себе, чем к Майку.
— Может, вам попытаться переговорить с братьями? — предложил Майк.
Вскинув брови, Джексон удивленно посмотрел на него.
— С кем именно?
— С Адамом.
Развернувшись, Джексон быстро спустился с крыльца и сквозь темноту ночи побежал к припаркованной у обочины машине.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
— Вот скажи, какого дьявола ты среди ночи барабанишь мне в дверь? — Адам стоял на пороге в одних пижамных штанах. Волосы у него были взъерошены после сна, а во взгляде читалось раздражение.
— Кейси ушла! — Джексон, протиснувшись мимо брата, вошел в дом и через фойе побрел прямо в кабинет Адама. Ощущение паники было для него непривычным, и оно ему не нравилось. Он начинал чувствовать себя на самом краю бездны и не знал, что с этим делать. — Муж ее подруги Дани посоветовал мне спросить у тебя. Ну? Что тебе известно?
— Мне известно, что сейчас на дворе глубокая ночь и что я устал. — Адам прошел к бару, налил себе бренди и предложил брату: — Хочешь?
— Нет, к черту выпивку. Мне нужна Кейси. — Он провел обеими руками по волосам и резко дернул себя за них. — Я стою здесь и трачу время впустую. Мне нужно ее искать. Только где?
Адам отпил глоток бренди и уперся локтем в стойку бара. Вглядевшись в лицо брата, он произнес:
— Где бы она ни была, возможно, она не хочет, чтобы ее нашли.
— Это очень плохо, — отрезал Джексон. Он словно повис на краю пропасти, а спасти его могла только веревка, которая сейчас быстро соскальзывала вниз. — Я не собираюсь дать ей уйти от меня.
— А почему?
Джейсон окинул брата тяжелым взглядом.
— Что это, черт возьми, может значить?
— Ответь на простой вопрос. Если ты не любишь Кейси, зачем она тебе?
Джексон нахмурился.
— Она разговаривала с Джиной?
— Может, оно и так, — туманно отозвался Адам. — Джина мне с тех пор все уши об этом прожужжала. В данный момент она от тебя не в восторге.
Джексона интересовала вовсе не Джина.
— Я сделал Кейси предложение, а она дала мне от ворот поворот! — Он выкрикнул эти слова, как будто они кипели в нем уже несколько дней.
— И это тебя удивляет? — фыркнул Адам.
— Черт возьми, да! Она ждет моего ребенка. У нас уже есть дочь. Кейси должна выйти за меня замуж. Это единственный разумный выход из ситуации.
Адам покачал головой, прошелся по комнате и, прежде чем сесть, зажег торшер.
— Боже мой, ты и вправду идиот.
— Извини?
— Джина на днях называла тебя точно так же, а я встал на твою защиту, но теперь вижу, что делал это зря.
— И как же это получается, что я такой плохой? Я хотел на ней жениться.
— Не по любви.
— А какое отношение ко всему этому имеет любовь? — Джексон ходил взад-вперед по комнате, время от времени кидая разъяренные взгляды на брата, которому было так комфортно в собственном доме. — Любовь все только усложняет. Тебя так засасывает, что уже не разобрать, где конец, а где начало. И кому это, черт возьми, надо?
— Всем, — задумчиво ответил Адам, потягивая свой напиток.
Джексон остановился и потер лицо руками.