Джим закивал в знак согласия. — Я тоже изучал Аризону и много читал о ней, потому что некоторое время полагал, что она может стать весьма подходящим местом для моей будущей школы. Таксон был столицей Аризоны в течение десяти лет, с 1867 года по 1877-й. Но, видишь ли, Трикси, до 1912 года Аризона не числилась сорок восьмым штатом. Быть может, дядюшка Ди сыграл какую — то важную роль при ее вступлении в США? Может, именно это он и подразумевает, когда говорит, что сделал Аризону самым большим штатом в нашей стране на сегодняшний день?

— Возможно, и так, — с сомнением в голосе ответила Трикси. — Но даже и при этом условии он не мог быть одним из первых аризонских поселенцев. Их еще до революции почти всех уничтожили индейцы.

— Дядя Монти сказал, что был одним из первых поселенцев в Аризоне, — упрямо повторила Диана. — Может, он принадлежит к числу тех немногих людей, кто уцелел, кого не убили индейцы?

— Если это правда, тогда дядя Монти должен быть таким же древним, как Мафусаил.

— Глупости! Он совсем не старый человек, — рассердилась Ди, — он гораздо моложе моего дедушки, Линча — старшего, а дедушке совсем недавно исполнилось шестьдесят. — Прищурившись, она пристально и недобро смотрела на Трикси. — Уж не намекаешь ли ты на то, что дядя — лжец?

— Ох, Ди, — взмолилась Трикси, — перестань! Я просто хочу сказать, что если твой дядя был среди первых поселенцев, значит, он так стар, что ему и самому не захочется присутствовать на нашем вечере. — Она монотонно забубнила: — Восемнадцатого апреля 1875 года… Восемнадцатого апреля… Нет, вряд ли хоть один из них сегодня жив. А дату я помню точно… Ди закрыла лицо руками.

— Никогда я не умела запоминать даты, особенно исторические. Ты права, Трикси, мои дядя лжец,

— Не обязательно. — Белочка мягко взяла Диану за локоть. — Мне тоже кое — что известно об Аризоне, Трикси. Позапрошлым летом папа, мама и я объездили в нашем жилом автоприцепе весь этот штат. Большинство городов, прежде вымерших, теперь процветают за счет туристов и крупных фермерских хозяйств, расположенных в окрестностях. Таксон славится своим прекрасным климатом. Куча людей проводит в нем зимние месяцы. Дядя Монти мог принимать активное участие в быстром росте аризонских городов; начало этому положено, между прочим, не так давно. Не сто лет назад. Он мог, к примеру, купить большой участок земли рядом с Таксоном, в те времена очень дешевый, в надежде, что в ее недрах окажутся железная руда, уголь или другие полезные ископаемые. А потом, когда цены на землю в Аризоне стремительно начали расти, когда люди поняли преимущества больших ранчо, ему, наверное, удалось продать свой участок с колоссальной выгодой.

— Мне кажется, именно про что — то такое дядя и рассказывал, — проговорила Диана. Голос ее заметно помягчел. — После первого часа (а говорил он ужасно долго) я уже перестала внимательно вслушиваться в подробности. Знаете, когда один и тот же человек говорит бесконечно длинно, не останавливаясь, как — то тупеешь и уже слабо воспринимаешь то, что он описывает.

Трикси весело хихикнула.

— Теперь, Ди, я понимаю, почему ты так тревожишься за свою вечеринку. Тебе боязно, что дядюшка Монти моно… монололи…

— Монополизирует, — выручил Джим девочку.

— …монополизирует беседу, — закончила Трикси с улыбкой.

— Но у него в запасе могут оказаться замечательно интересные случаи, — живо запротестовала Белочка. — И заранее от них нечего отказываться. В Томбстоне мы встретили одного очень пожилого старателя… Томбстон, чтоб вы знали, надолго вымер, — и это уже после того, как он некоторое время был вполне процветающим городом. Так вот, этот старатель целыми часами рассказывал нам просто фантастические истории! Мы заслушивались так, что забывали обо всем на свете. Не думаю, Ди, что у тебя есть основания опасаться воспоминаний твоего дяди.

— Лично мне, откровенно говоря, хотелось бы с ним познакомиться, — признался Джим. — Он мог бы дать мне какие — то ориентиры, ценные указания. Ранчо в Аризоне, поблизости от гор… И бескрайние просторы, по которым весело мчаться на лошадях… Да, вот такое местечка как раз и сгодилось бы для выполнения моих планов. Вдруг оно ему известно? Там бы и построил я свою школу для мальчиков.

— Твое желание вот — вот сбудется, — с неизбывным отчаянием произнесла Диана. — Вы встретитесь. Дядя Монти позвонил мне сюда вчера днем. Я очень просила его не приезжать в Мэнор-Хаус, но он заявил, что приедет, поскольку ему хочется осмотреть лошадей Уилеров. — Она снова закрыла лицо руками. — Господи, хоть бы он возвратился в свою Аризону и остался там навеки. Белочка, если дядя Монти скажет, что вы слишком дорого заплатили за Старлайта и Сузи, Реган придет в ярость и… будет так неудобно, неприятно…

— Этого я уже не могу уразуметь, — недоуменно промолвил Джим. — Для чего твоему дяде поносить наших лошадей?

— Просто у него такой характер, — с горечью ответила Ди. — Он знает всё и во всем разбирается. Послушать его — так он единственный настоящий ковбой на белом свете. Прочие ему, мягко говоря, в подметки не годятся. Он притворяется добрым и славным человеком, но в глубине души всех презирает и ни в грош не ставит. Вчера, разговаривая с ним по телефону, я дала ему понять, что он не должен навязывать Регану свои взгляды.' Я пыталась ему растолковать, какой незаурядный человек Реган. Какая это значительная личность. Но дядя Монти обязательно доведет его до бешенства. Погодите немного и тогда сможете убедиться собственными глазами.

Несколько минут все безмолвствовали. Сама мысль о том, что кто — то станет критиковать Регана, казалось невероятной. О таком страшно было и подумать. Их общий любимец мог оскорбиться и покинуть Мэнор-Хаус, а тогда, поскольку второго Регана на свете нет и не будет, мистер Уилер наверняка продаст всех своих лошадей.

— Он подлый, низкий, — продолжала Ди среди общего молчания. — Мой дядя, разумеется, а не Реган. Он всегда так хитро, с такой поразительной ловкостью умеет обидеть меня, расстроить, заставить плакать. Взять хотя бы эти дурацкие вечерние туалеты, что мама уложила в присланный чемодан. Дядя Монти буквально принудил ее купить их мне — и лишь потому, что знал: я мечтаю об одних только джинсах и майках. Он найдет способ испортить мой вечер по случаю Хэллоуина тоже. Найдет, готова держать пари на что угодно.

— Да, судя по твоим словам, это ужасно подлый человек, — согласилась с Дианой Трикси. — А мама у тебя такая милая. Ты, должно быть, с трудом веришь, что это ее родной брат.

Ди вскочила. В глазах ее сверкнул непритворный гнев.

— Я вижу, куда ты клонишь, Трикси Белден! Ты хочешь доказать всем, и мне в том числе, что мой дядя — самозванец!

Покраснев, Трикси виновато потупилась. Она и в самом деле была близка к этой идее. Очень близка.

— Прости меня, Ди, — пробормотала девочка сокрушенно. — Я просто хотела бы установить истину. Тут многое странно. Странно и удивительно. Ты ведь говорила, что дядя Монти уехал из родных мест, когда твоя мама еще не вышла из грудного возраста. А потом без предупреждения объявился у вас в доме вечером в понедельник. Слушая тебя, я и впрямь не могла избавиться от подозрения, что он, возможно, не настоящий твой дядя. Однако у него, вне всяких сомнений, должны были сохраниться детские фотографии твоей мамы и еще какие-нибудь реликвии, вещи, доказывающие, что он действительно ваш близкий родственник.

— Конечно, они у него есть, — примирительно вымолвила Белочка.

И тут, ко всеобщему изумлению, Ди, позабыв о Трикси, внезапно обратила свое негодование на нее.

— Конечно, их у него нет! — прокричала она со злостью. — С чего ты взяла? У него нет ни одной, даже самой мелкой вещицы, подтверждающей, что он брат моей матери.

Трикси от растерянности широко раскрыла рот.

— Стало быть, Ди, это ты думаешь, что дядя Монти — самозванец?

— Нет, не думаю, — ответила Ди. — Потому что всё, что он говорит, правильно. Всё так и было. Он подробно рассказал маме про ночь, когда она родилась. Он точно знает и дату, и даже час, и город, и улицу, где их семья жила в то время. Кроме того, он исчез — если хотите, будем это называть так, — почти тридцать пять лет назад. Можно ли от него требовать, чтобы он сохранил что-нибудь вроде маминых младенческих снимков, даже если они когда — то у него были?