— Эй! Мы тут! Эй!

Юпитер снял ботинок и забарабанил им в дверь. Все трое орали изо всех сил.

Старания их были не напрасны — тяжелая дверь распахнулась, и сыщики увидели высокого человека с густой седой шевелюрой. На обветренном загорелом лице выделялись жесткие складки вокруг рта. Летиция Рэдфорд робко выглядывала из-за его плеча.

— Слава тебе, господи! — человек облегченно вздохнул. — Так и думал, что они где-то здесь. Велосипеды стоят, а мальчишки исчезли.

Юпитер выступил вперед и, хитро улыбнувшись, заявил:

— Иногда и тайные наблюдатели оказываются полезными.

— Тайные наблюдатели? — удивилась Летиция. — Но это же Бен Стейнер! Раньше он занимался нашим бассейном. Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит? Где Берроузы? Я проснулась — а в доме никого нет!

— Если Берроуз исчез вместе с женой, значит, они свои дела закончили. — Юпитер показал на туннель в конце коридора.

— Вот чем они занимались! — воскликнул Стейнер, проследив за его взглядом. — Туннель.

— К музею Мосби, — добавил Боб.

Агент № 1 снова достал фонарик и направился к туннелю, возглавив процессию.

— Стойте, — жалобно сказала Петиция. — А я?

— Идите за нами, быстро, — коротко приказал Стейнер.

Летиция поспешила за остальными. Чем дальше они продвигались, тем отчетливее чувствовался какой-то едкий запах.

— По запаху похоже на динамит, — потянув носом воздух, определил Стейнер. Действительно, в конце туннеля в бетонной стене зияла огромная дыра, открывающая проход в подвал музея Мосби.

— Точно! — воскликнул Пит. — Мы думали, что началось землетрясение, когда сидели в холодильнике, а это был, оказывается, взрыв.

— Да, и произошел он после пяти, когда уходят сторожа, — быстро сообразил Юпитер.

Стейнер первым пролез в пролом и сразу увидел выключатель, на который падал свет от фонарика Юпитера.

Они быстро осмотрели подвал музея. Здесь располагались: котельная, сложная установка для поддержания микроклимата в залах, а также склад, где штабелями стояли пустые ящики. Летиция не проронила ни слова, только старалась не отставать от мужчин. Они поднялись по лестнице, и сразу попали в холл.

— Мистер Мальц! — гаркнул Юпитер. Ответа не последовало.

— Наверное, его здесь не было, когда взрывали, — предположил Боб.

Они быстро пробежали по залам первого этажа, время от времени окликая Мальца. В залах царил полный порядок. Мальца здесь не было.

Тишина музея стала казаться зловещей. Живое воображение Юпитера начало рисовать жуткие картины, где Мальц был или зарезан, или задушен. «Преступники способны на все, — думал агент № 1. — Оставили же они нас погибать в той камере».

Наконец сыщики, Бен и Летиция поднялись на второй этаж и сразу заметили следы опустошения. Из первого зала исчез Вермеер, из второго Рембрандт, Ван Дейк и Рубенс, не было и полотен старых фламандцев с их яркими, сияющими красками. Голые стены залов представляли печальное зрелище.

Первой заговорила Летиция:

— Вся коллекция Мосби, — голос ее дрожал. — И это сделали Берроузы? Кухарка и лакей? Вырыли туннель… и… и Берроуз был пугалом?

В ту же секунду наверху послышался стук — и никто не успел ответить Летиции.

— Там! — крикнул Юпитер и первым бросился к лестнице.

Стук доносился из мастерской Герхарда Мальца. Сыщики обнаружили хранителя музея в стенном шкафу небольшой спальни. Во рту его торчал кляп, сделанный из полотенца, а руки и ноги были связаны бельевой веревкой.

— Сейчас мы вас освободим! — Юпитер опустился возле него на колени.

— Я была бы просто счастлива, если бы кто-нибудь рассказал мне, что здесь происходит, — миссис Чамли сидела, неестественно выпрямившись, в своем кресле и теребила шерстяной плед на коленях. Весь ее вид выражал нетерпение.

— Я беспокоился за вас, миссис Чамли, — сказал Бен Стейнер.

Он сидел в кресле напротив экономки. Здесь же были Мальц, Летиция и три детектива. Было слышно, как в подвале ходят полицейские. Они собирали улики и фотографировали.

В музее Мосби у полиции тоже хватало работы.

— Где же Берроузы? — все больше волновалась миссис Чамли. — Летиция, давно пора ужинать! И чая сегодня не было!

— Я поставлю воду, — рассеянно кивнула Летиция, но не двинулась с места.

Она сидела на низенькой кушетке возле Бена Стейнера и смотрела на него с любопытством и восхищением.

— Значит, вы вели наблюдение за домом? — допытывалась она. — Это замечательно.

Стейнер заметно покраснел.

— Собственно, это было не совсем так, — объяснил он. — Я беспокоился из-за миссис Чамли.

— Это очень благородно с вашей стороны, Бен, только я не вижу причин для такого беспокойства, — удивилась миссис Чамли.

— Ну, этот Берроуз мне сразу не понравился. Как он здесь появился, так все изменилось.

— В этом вы правы, — согласилась миссис Чамли. — Но я считала, что со временем все наладится. Ведь впервые у нас появилась приличная прислуга. Ты не представляешь, Летиция, как я намучилась с прислугой. С тех пор, как умерла твоя мама, мне приходилось менять дворецких почти каждый год, и только с появлением Берроуза и его жены наконец-то восстановился порядок в доме.

— Все это прекрасно, если не считать того, что они оказались парочкой воров, — констатировал Мальц и рассказал миссис Чамли про туннель, подкоп и исчезнувшую коллекцию.

— Вы хотите сказать, что они все время, что у нас работали, копали туннель? — упавшим голосом спросила миссис Чамли. — Невозможно поверить. Боже ты мой, когда же они спали?

— Они не всегда копали ночью, — пояснил Стейнер. — Иногда и днем. Потому меня и уволили.

— Но Берроуз сказал мне, что вы сами решили уйти на пенсию, что вам стало тяжело работать в бассейне. Тогда мы наняли молодого человека, который теперь этим занимается.

— Нет, все было не так, — возразил Стейнер. — Однажды утром Берроуз встретился мне с тележкой, полной земли. На нем была рабочая одежда, и это меня удивило. Возить землю, вроде бы, не обязанность дворецкого — для этого есть садовники. Он стал мне объяснять, что в подвале со стены обвалилась штукатурка. Но я-то знал, что стены в подвале в полном порядке и непохоже, чтобы что-то обваливалось. Так я ему и выложил, а он меня за это уволил. «Нет, — сказал я себе, — уволить меня может только миссис Чамли», — и пошел к вам. На звонок вышла миссис Берроуз и заявила, что вы спите. И сколько раз я ни приходил, всегда выходила кухарка и не пускала меня в дом. А когда я звонил, трубку брал сам Берроуз. Два раза я написал вам, но они, наверное, и письма не отдавали. Миссис Чамли всплеснула руками.

— Боже праведный! Я же у этой парочки была вроде пленницы! Они могли меня даже убить!

— Не думаю, что они на это способны, — успокоил ее Бен Стейнер. — Так вот, я решил понаблюдать за тем, что тут происходит. Нашел удобный наблюдательный пункт в заброшенном доме у шоссе Рок Рим и приезжал сюда каждый день. Как только миссис Чамли показывалась на террасе, так я думал: «Ну, все в порядке, можно ехать домой». Но потом появился этот лысый, насажал тут кукурузы, и вскоре уволили старого садовника Джейсона Грила, который проработал здесь двадцать лет, тоже раньше времени.

— Грила уволила я, — призналась миссис Чамли. — Он был такой старый, зачем ему работать? Пенсии ему хватает.

— Да, я знаю, — согласился Стейнер. — Его здесь терпели только из милости. Но ему тоже не нравились Берроузы. Наконец, вернулась мисс Летиция — я видел ее каждый день на террасе. Тут мне подумалось, что две одинокие женщины остались с этой подозрительной парочкой, — и продолжал наблюдать. Сюда же никто не приходит, только мистер Мальц да тот кукурузник.

— Кажется, речь обо мне! — воскликнул естествоиспытатель, только что появившийся в дверях. — Ко мне приходили полицейские. Они меня допросили и велели отправляться сюда и ждать их вместе с вами, — он слегка поклонился Бену Стейнеру. — Не хотел вам мешать.