— Мне… я не знаю. — Эль скользнула взглядом по списку горячих напитков. Выбор сортов кофе поражал воображение, вот только добрая половина из них ни о чем Эль не говорила. — А латте у них есть?

Парень отложил меню — и несколько минут разглядывал собеседницу, словно диковинку. Будто она была куклой, которая научилась ходить и говорить без заводного ключика.

— Хорошо, но чур меня не упрекать, что я не угадал.

И хоть он в самом деле не угадал, Эль чувствовала себя почти счастливой.

Почти, потому что в голове отчего-то настойчиво вертелся образ Максимилиана Ван Дорта в тот момент, когда он, глядя ей в глаза, осторожно коснулся губами ее перепачканных в шоколад пальцев. Самый неподходящий, самый ненужный и бессмысленный образ, который только может быть, но он незримо присутствовал за столом, словно третий лишний.

Вечер прошел чудесно. Не настолько, чтобы Эль полностью погрузилась в беседу и отключилась от всплывающих на периферии сознания мыслей о возвращении, но, по крайней мере, она успокоилась. И на какое-то время даже перестала гадать, с какими лицами ее встретят Максимилиан и Марго. Он-то уж наверняка позаботиться о том, чтобы хлопотная гостья больше не вносила хаос в его размеренную жизнь. На его месте она бы именно так и поступила: избавилась от раздражающего фактора как можно скорее.

О себе джонатан говорил нехотя, хотя скорее потому, что чувствовал неловкость за свое, как он выражался, «упакованное предсказуемое будущее». Его семья владела корпорацией, выпускающей медицинское оборудование. Мать была доброй католичкой — почему-то именно на этом Джонатан несколько раз с акцентировал внимание. Она же занималась благотворительностью, и из своего личного фонда обеспечивала несколько церковных приходов. Кроме того, чуть ли не раз в месяц устраивала всякие благотворительные мероприятия. «Она одержима мыслью помочь всем на свете, — сказал Джонатан, краснея, будто признавался, что его мать — прокаженная. — Мне кажется, что она через чур старается, и иногда ее попытки помочь выглядят слишком… навязчиво». В ответ на это признание, Эль поделилась историей из жизни одного приюта для животных, где раньше подрабатывала на добровольных началах. Туда никто ничего не приносил, и чтобы прокормить животных приходилось едва ли не стоять с протянутой рукой.

— Если бы кто-то вроде твоей матери помог бедным кошкам, у многих из них была бы счастливая новая жизнь: теплая подстилка, хороший корм, ласковые хозяйские руки и даже когтеточка. Но желающих не нашлось, в итоге, тех, кого еще можно было пристроить — пристроили, а остальных…

Эль отмахнулась от грустных мыслей, и тут же извинилась: его-то мать опекалась жизнями людей.

На выходе официантка вручила им по бумажному пакетику с фирменной атрибутикой в виде стилизированой совиной головы. Сгорая от любопытства, Эль заглянула внутрь как только Джонатан помог ей сесть в машину.

— Сова! — Эль выудила наружу круглое печенье в форме той самой головы. — Они раздают печенье всем посетителям?

— Хороший маркетинговый ход, — подмигнул парень, не без интереса наблюдая, как Эль разглядывает угощение. — Им это ничего не стоит, зато ты наверняка не забудешь такой жест гостеприимства.

— Так вот как это работает! — Эль спрятала печенье обратно в пакетик и, хоть возвращаться в ту часть реальности не хотелось, сказала: — Если честно, я смутно помню, где находится дом Марго.

— А опознать его сможешь? — Это известие Джонатана не ошарашило.

Она кивнула.

— Дом Максимилиана Ван Дорта, если вдруг это тебе о чем-то говорит, — на всякий случай добавила она.

— Оу, так бы сразу и сказала, — приободрился Джонатан, завел мотор и выехал со стоянки на дорогу. Он быстро влился в порядком поредевший поток машин.

Эль скосила взгляд на часы на приборной панели — почти десять. Значит, на пороге дома Максимилиана она появится около половины одиннадцатого. Вот потеха будет, если ее не пустят даже за ворота.

— Ты знаешь, где это?

— Мать часто приглашает его на свои благотворительные вечера. Живет двумя кварталами ниже: огромный особняк с кортом и бассейном. Мать очень расстраивалась, что риэлтор не смогла скостить цену для нас, а через пару месяцев дом купил Максимилиан. Иногда мне кажется, что в отместку она нарочно трясет с него столько денег. Просто удивительно, как он до сих пор принимает ее приглашения. Не знал, что твоя подруга — его подружка.

— Сестра, — поправила Эль.

— Не знал, что у него есть сестра. Кажется, он и дома-то бывает не часто.

Она пожала плечами, тем самым обозначив, что в такие подробности личной жизни холостого миллионера ее никто не посвящал. Возможно, здесь они друг у друга на ладони, а она просто гостья на этом празднике жизни, и последнее, что ей нужно — углубляться в мир больших денег со всеми его возможностями и пороками.

Как она и предполагала, Джонатан подвез ее к дому ровно в половину одиннадцатого. И, несмотря ан ее отчаянные протесты, вызвался провести до порога и, если потребуется, объяснить, что по его вине гостья задержалась так долго. Эль ни слова не обронила о своих опасениях, но всю дорогу до дома нервно поглядывала на часы. Этого оказалось достаточно, чтобы Джонатан снова доказал, что и в современном мире есть место для настоящих принцев из сказки.

Когда Эль назвала свои имя, ворота открылись почти сразу. И как только впереди замаячил парадный вход, безошибочно узнала стоящего на пороге Макса.

— Кажется, он не в духе, — с сомнением прошептал Джонатан. — Выйду первым и поздороваюсь.

— В этом нет необходимости. — Она так спешила снять ремень безопасности, что в конечном итоге Джонатану пришлось крепко сжать ее пальцы. Эль выдохнула. В самом деле? К чему эти нервы? Ничего не произошло, просто она, как воспитанный человек, удалилась в разгар семейной ссоры.

Через лобовое стекло Эль с замирением сердца наблюдала, как мужчины обменялись рукопожатиями и дежурными фразами. Потом Джонатан помог ей выйти, незаметно шепнув на ухо: «Все в порядке, есть он тебя точно не будет».

— Я поднял на уши всю охрану, Габриэль, понятия не имею, сколько раз они успели прочесать всю округу вдоль и поперек, — устало и как-то отрешенно сказал Макс. Не пытался поставить это ей в вину, а просто обозначал, что предпринял ради ее безопасности. — Я понимаю, это вообще не мое дело, но в следующий раз, пожалуйста, бери с собой хотя бы телефон. Если бы я знал, что ты с Джонатаном, то сберег бы сколько-то сотен нервных клеток.

К счастью, он не ждал ответа. Поблагодарил Джонатана за беспокойство и, когда тот попытался на прощанье поцеловать Эль в щеку, зашел в дом, чтобы оставить их наедине.

— Я напишу тебе в вайбер, не возражаешь?

— Буду рада пообщаться снова.

Когда машина Джонатана исчезла из поля зрения, Эль пожелала себе удачи и вошла в дом, чувствуя себя Алисой, которая только что выпила из неизвестного пузырька. Что-то будет дальше? Очередная взбучка от Марго?

Странно, но Марго внизу не оказалось. Гостиная была приятно пустой и тихой. Эль с облегчением перевела дух. Время позднее, возможно, вымотанная семейными дрязгами, Марго решила пораньше лечь спать? Иногда она так и делала, если была чем-то расстроена.

Но в комнате подруги тоже не оказалось. Зато там было предостаточно хаоса: распахнутая дверца шкафа, разбросанные вешалки, скомканное покрывало. Чувствуя неладное, Эль заглянула в ванну: и там никого. На полке, где еще утром была кипа вещей Марго, теперь валялась смятая футболка и одинокий носок.

Стараясь не поддаваться растущей панике, Эль схватила телефон, провела вызовы: несколько звонков с незнакомых номеров. Один, скорее всего, принадлежит Джонатону. Эль отмахнулась от всего этого, как от бесполезного мусора. Самое важное — узнать, куда подевалась Марго.

Ее номер не отвечал, а записанный голос автоответчика вежливо предлагал перезвонить попозже, когда абонент сможет принять входящий вызов. И так несколько раз. Эль написала сообщение в вайбер, но и там Марго была оффлайн.