"16,23 и 30 марта 1999 года были проведены три экстренных собрания акционеров каждой из дочерних нефтеперерабатывающих компаний. Собрания проводили в роскошном дореволюционном особняке в центре Москвы по адресу: Колпачный переулок, дом 5. Раньше это здание принадлежало комсомолу, а затем в нем разместилась штаб-квартира МЕНАТЕПа. У ворот особняка акционеры предъявляли свои документы клерку. Некоторым из них было разрешено войти, но представителя Дарта Джона Папеша не пропустили. Ему предъявили распоряжение суда, подписанное местным судьей всего за несколько дней до этого. Распоряжением суда акции Дарта были заморожены на основании какой-то юридической формальности. Папеш остался не у дел. На собрании тут же было принято решение о выпуске 77 миллионов новых акций, что резко понизило стоимость пакета акций Дарта. "Это -- российский вариант "беловоротничковой преступности", -- возмущался позже Папеш. -- Это -- "красноворотничковая преступность". Выпуск огромного количества акций был одобрен и на двух других собраниях, причем к еще более необычной уловке прибегли на заранее запланированном собрании акционеров "Томскнефти". Когда миноритарные акционеры прибыли к особняку в Колпачном переулке, то увидели объявление, в котором сообщалось, что собрание состоится в маленьком городке к югу от Москвы и начнется через два часа. Бросившись к машинам, они помчались по указанному адресу. Там они обнаружили старый дом, в котором шел ремонт. Поднявшись по временной лестнице без перил, они увидели комнату с семью стульями, столом и двумя экземплярами повестки дня собрания. Строители сказали, что "собрание" закончилось двадцать минут назад".

Дополнительные акции упомянутых нефтедобывающих предприятий были проданы никому не известным офшорным компаниям, зарегистрированным на Багамский островах, на острове Мэн и в прочих экзотических местах. Как подозревали, -- и, наверное, не без основания, -- эти компании-пустышки принадлежали самому Ходорковскому.

Безо всякого труда Ходорковский отделался от долгов после августовского дефолта 1988 года:

"Банк "Уэст Мерчант"… предоставил банку МЕНАТЕП Ходорковского кредит в размере 135 миллионов долларов. Согласно одному хорошо информированному источнику, Ходорковский поехал в Германию и сказал руководителям контролирующего банка "Уэст ЛБ", что он не сможет вернуть долг банка МЕНАТЕП из-за экономического кризиса в России: в результате кризиса банк МЕНАТЕП разорился. Один из представителей немецкого банка в недоумении развел руками, заметив, что у нефтяной компании ЮКОС, принадлежащей Ходорковскому, дела идут неплохо. Почему он не может вернуть свой долг? Но Ходорковский убедительно сыграл небольшой спектакль. И западные банки уступили хитрому русскому… То же самое произошло с японским банком "Дайва"…"

Многое, -- а может быть, и все -- в действиях Ходорковского, наверное, не подпадало под уголовные статьи -- его юридические консультанты были достаточно квалифицированны, чтобы предупреждать шефа о всякого рода подводных камнях. Можно предположить, что его действия заслуживали лишь морального осуждения. На эту мысль наталкивает попытка того же Кеннета Дарта подвести Ходорковского "под статью".

"Когда Дарт узнал об офшорном гамбите Ходорковского с дочерними компаниями ЮКОСа, он начал следить за перемещениями акций по всему свету. Адвокаты Дарта подавали иски в таких офшорных зонах, как Маршалловы острова, Британские Виргинские острова и остров Мэн, пытаясь остановить Ходорковского. Адвокаты и частные сыщики Дарта провели уникальное расследование и составили подробную, сложную схему, демонстрировавшую истинную, по их мнению, разветвленную структуру корпорации Ходорковского. Схема представляла собой переплетение стрелок и квадратов, изображавших подставные компании, связи собственности и перемещение акций с Кипра в Средиземном море на остров Ниуэ в Тихом океане. В нижней части схемы находились помеченные звездочками названия офшорных зон с указанием их местонахождения, которые Ходорковский намеревался использовать в качестве новых "баз" для своих нефтедобывающих дочерних предприятий. Схема, хотя и выглядела внушительной и подробной, не была полной; на самом деле офшорная империя Ходорковского простиралась еще дальше…"

Несмотря на все эти гигантские розыскные усилия Дарту так и не удалось разоблачить Ходорковского, Он, правда, добился в шести судах в офшорных зонах, что передача акций, дополнительно выпущенных Ходорковским, будет временно остановлена. Но этим дело и ограничилось. В конце концов, американец вынужден был заключить компромисс со своим противником, продав свои акции "за неназванную сумму".

В России тоже предпринимались попытки вывести Ходорковского "на чистую воду". Я имею в виду -- предпринимались на серьезном экспертном уровне, не на уровне мало что понимающих прокуроров и басманных судов. Председатель Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг Дмитрий Васильев, как и Дарт, попытался выяснить, действительно ли офшорные компании, куда переводились дополнительно выпущенные акции, фактически контролируются Ходорковским.

"Но проникнуть в офшорные зоны Васильев был не в состоянии, -- пишет Дэвид Хоффман. -- Скромный бюджет комиссии не позволял рассылать по всему свету юристов в поисках неуловимых акций ЮКОСа… ЮКОС был крупной нефтяной компанией, а Федеральная комиссия по рынку ценных бумаг была слабой организацией… У нее не было полномочий, необходимых для проведения расследования; все, что она могла сделать, -- это попросить о предоставлении информации. Никто, включая российские государственные учреждения, не ответил на поставленные вопросы и не оказал помощи в расследовании. Министерство топлива и энергетики и Государственная налоговая служба их проигнорировали. Тем не менее Васильев упорно повторял, что "расследование не будет остановлено". 21 июля Васильев объявил, что передаст материалы для проведения уголовного расследования в правоохранительные органы… В тот же день ЮКОС ответил гневным заявлением, обвинив Васильева в том, что он встал на сторону "известного спекулянта" Кеннета Дарта. За этим последовали другие меры давления. 18 августа вице-президент ЮКОСа…, возбудил против Васильева уголовное дело. Он обратился с жалобой на Васильева в Генеральную прокуратуру, обвинив его в клевете… Это было предупреждение… 17 октября, не получив ни от кого поддержки, разочарованный и обескураженный Васильев решил не продолжать борьбу и ушел из комиссии. "Система не защищает инвесторов", -- горько заявил он… Ходорковский победил".

Как видим, в 1999 году ни прокуроры, ни другие правоохранители никак не реагировали на призывы расследовать деятельность ЮКОСа. Не было команды. А четыре года спустя команда поступила…

Ясно, что Генпрокуратура, взявшаяся в 2003-м "распутать" "преступную деятельность" ЮКОСа, не располагала ни экспертами такого уровня, как сотрудники Дарта или как Дмитрий Васильев и его коллеги, ни теми возможностями, которыми располагал тот же Дарт. Но Генпрокуратуре и не надо было располагать ничем таким. Заранее было ясно, что все -- или почти все -- ее обвинения суд признает обоснованными, и Ходорковский получит, сколько требуется. Его судили -- и осудили! -- совсем не за те дела, которые действительно можно было бы поставить ему в вину… Если бы вина действительно подтвердилась.