Мне неоднократно попадалась в воспоминаниях советских военачальников, командовавших в начале войны различными соединениями, информация о том, что начиная со второй половины мая распоряжения от вышестоящих начальников о перемещениях и боевых задачах своих соединений они получали в устной форме, более того – будучи наедине с ними. Об этом, в частности, писал генерал-полковник К. Н. Галицкий, вспоминая свое посещение 12 июня 1941 г. штаба ЗапОВО по вызову командующего генерала армии Павлова (Галицкий в то время был генерал-майором и командиром 24-й стрелковой дивизии). В журналах боевых действий Западного фронта сказано: «Войска подтягивались к границе в соответствии с указаниями Генерального штаба Красной Армии. Письменных приказов и распоряжений корпусам и дивизиям не давалось. Указания командиры дивизий получали устно от начальника штаба округа генерал-майора Климовских. Личному составу объяснялось, что они идут на большие учения. Войска брали с собой все учебное имущество (приборы, мишени и т. п.)». Об этом подробно написал В. Мартов в своей работе «Белорусские хроники. 1941 год» [78].

Поэтому я считал, что документов о перебросках советских войск (а уж тем более об отправке их за рубеж) в этот период просто не существовало.

Однако неожиданно в книге «На земле Беларуси. Канун и начало войны. Боевые действия советских войск в начальный период ВОВ» [84] я впервые нашел документ, который может дать ответы на многие вопросы. На c. 390 указанной книги под № 138 приведено «Распоряжение штаба ЗапОВО командиру 47 стрелкового корпуса на передислокацию от 21 июня 1941 года»:

На документе отметка:

Первое и главное, что показала эта находка: распоряжения о железнодорожных транспортировках войск в последние предвоенные дни все-таки отдавались в письменном виде, поэтому их следует искать и дальше.

Второе: в этих распоряжениях запрещалось называть станцию назначения, а это может означать, что ее название было иностранным (хотя отсутствие названия в документах на транспортировку вызывает к ним особый интерес, тем не менее на это пошли).

Третье: распоряжение было отдано 21.06.41 г., стало быть, в это время 47-й ск уже находился в зоне погрузки в эшелоны, находящиеся на европейской колее, ибо вряд ли штаб округа мог так рисковать с графиком столь важной переброски. Значит, все намеченные к переброске соединения уже были перевезены ближе к границе, и поэтому никакого смысла еще раз грузить их в эшелоны не было бы, за исключением случая транспортировки по железной дороге с другой колеей, то есть за рубеж.

Четвертое: принимая во внимание сообщения о том, что железнодорожные переброски войск в то время велись, в основном, по устным указаниям начальников, можно предположить, что так делалось для транспортировок внутри страны, и только зарубежные все же требовали обязательных письменных указаний.

Пятое: выделенных данным распоряжением восьми эшелонов для перевозки стрелкового корпуса (при среднем количестве двухосных вагонов в эшелоне 45–50 и загрузке одного вагона по принципу «40 человек или 8 лошадей») хватило бы на отправку только управления корпуса, двух корпусных артполков и одной неполной стрелковой дивизии. Из этого следует, что какие-то части корпуса могли уехать раньше (по другому ранее отданному распоряжению) и что во главе уже отправленной группы эшелонов мог пересечь границу не сам командир соединения, а один из его заместителей (это позволяет понять, почему нередко судьба командира в первые дни войны отличается от судьбы его соединения, как, например, у генерала Галицкого).

Согласно данным статистического сборника «Красная Армия в июне 1941 г.» [56, c. 128], в состав 47-го ск (командир генерал-майор Поветкин С. И.) входило три дивизии: 55-я сд (полковник Иванов Д. И.), 121-я сд (генерал-майор Зыков П. М) и 143-я сд (генерал-майор Сафонов Д. П.). По приведенным в сборнике сведениям, все эти дивизии 21 июня находились в пунктах близ железнодорожных станций с узкой колеей (я думаю, что она начиналась от Барановичей, Лиды и, может быть, Слуцка) и имели реальную возможность быть немедленно отправленными за рубеж.

Что касается упоминания в этом «Распоряжении» двух других стрелковых корпусов (21-го и 44-го), которым тоже были даны указания о транспортировке, то его можно понимать двояко: либо они уже были отправлены до 21 июня 1941 г. и оказались за границей, а эта запись просто прикрытие их отсутствия, либо они действительно должны были отправляться после 21 июня, а значит, никуда еще не уехали. Если же эти эшелоны успели пересечь границу до немецкого нападения на СССР, то командиры перевозимых в них соединений, вероятнее всего, оказались в плену или пропали без вести.

Более вероятно, что именно так произошло с 21-м стрелковым корпусом, поскольку его командир генерал-майор В. Б. Борисов погиб в июне, а в июле корпус был расформирован; из входивших в его состав трех дивизий две —17-я сд и 37-я сд – числятся погибшими в июле 1941 г., при этом комдив-17 генерал-майор Т. К. Бацанов пропал без вести, а комдив-37 полковник А. Е. Чехарин погиб в ноябре 1941 г.; третья же – 24-я сд – считается погибшей в сентябре 1941 г., однако ее командир генерал-майор К. Н. Галицкий вышел из окружения, стал командующим гвардейской армией и в 1943 г. получил звание генерал-полковника (возможно, он по какой-то причине не смог выехать с первым эшелоном своей дивизии, и поехал его заместитель). А 50-я сд успешно воевала до конца войны и стала дважды орденоносной, хотя ее командир генерал-майор В. П. Евдокимов в июле 1941 г. пропал без вести.

Входившие в состав 44-го ск дивизии – 64-я сд и 108-я сд – успешно воевали до конца войны, стали Краснознаменными и орденоносными, а командир 21-й ск комдив В. А. Юшкевич в августе 1941 г. получил звание генерал-майора, командовал армиями, вскоре после войны стал генерал-полковником и был назначен командующим Одесским ВО. Из этого следует, что они не были отправлены за границу.

Итак, согласно обнаруженному распоряжению штаба ЗапОВО, по железной дороге должны были перебрасываться шесть стрелковых дивизий: 55, 121, 155, 17, 37 и 24-я.

С другой стороны, согласно Директиве Народного комиссара обороны Союза № 503859/сс/ов от 14 мая 1941 г., «в непосредственном распоряжении командования округа» оказываются те же самые соединения, при этом в качестве конечных пунктов их сосредоточения указаны пограничные железнодорожные станции: